Делия Оуэнс - Там, где раки поют

Еще несколько мгновений дельфины смотрели на Киа, а потом скрылись под водой.

Шли недели, Чез и Киа валялись вечерами на пляже, нежились на нагретом песке под крики чаек. Чез не брал ее в город, не водил ни в кино, ни на вечера танцев босиком – только они вдвоем, да болото, да небо и море. Чез не пытался ее поцеловать, лишь брал за руку или обнимал за плечи прохладными вечерами. [12] Вечера танцев босиком (англ. sock hops ) были популярны в США в 1950-х среди подростков. Обычно они проводились в спортзалах, поэтому на дискотеках существовало правило, чтобы уберечь лаковое покрытие полов, танцевать без обуви.

Однажды он задержался у нее до темноты, и они сидели на пляже под звездами, у костерка, плечо к плечу, под одним одеялом. Пламя выхватывало из мрака их лица, берег позади был погружен в темноту. Заглянув ей в глаза, Чез спросил: “Можно тебя поцеловать?” Киа кивнула, он наклонился и поцеловал ее, сперва осторожно, потом решительно, по-мужски.

Они легли на одеяло, и Киа прижалась к нему, ощутила его сильное тело. Чез крепко обнял ее, притянул к себе за плечи – и все. Больше ничего. Киа вдыхала его запах и запах моря, наслаждаясь такой непривычной близостью.

Через несколько дней Тейт, аспирант на каникулах, впервые за пять лет направил лодку в протоку Киа. Он и сам не понимал, почему за все это время ни разу ее не навестил. Наверно, из трусости и стыда. Наконец он ее разыщет, скажет, что все эти годы любил ее, попросит прощения.

Все четыре года учебы он уверял себя, что Киа не впишется в ученый мир, куда он стремился попасть, и до последнего курса старался ее забыть. Тем более в Чапел-Хилл было на кого посмотреть. Случилось у него и несколько серьезных романов, но никто не мог сравниться с Киа. Теперь он знал о ДНК, изотопах и простейших, но знал и еще кое-что: без нее ему не дышится. Да, Киа не прижилась бы в научном мире, о котором он мечтал, зато теперь он сможет вернуться в ее мир.

Он уже все продумал. Научный руководитель пообещал, что аспирантуру Тейт закончит всего за три года, ведь диссертация у него почти готова – весь выпускной курс он над ней работал. Вдобавок Тейт недавно узнал, что близ Си-Окс открывается научно-исследовательская лаборатория и у него есть возможность устроиться туда. Он самый подходящий кандидат: здешним болотам он посвятил и жизнь, и будущую диссертацию. Всего через несколько лет он поселится здесь, на болоте, с Киа, станет работать в лаборатории. Женится на Киа. Если она его простит.

Когда, подпрыгивая на волнах, лодка свернула в протоку, впереди показалась моторка Киа – она неслась на юг, ему наперерез. Выпустив румпель, Тейт поднял руки, замахал что есть силы, чтобы она его заметила. Стал звать ее по имени. Но взгляд ее был устремлен на восток. Тейт обернулся в ту сторону: прямо навстречу Киа вырулил катер на гидролыжах – катер Чеза. Тейт заглушил мотор, отдал назад и стал смотреть, как Киа и Чез кружат, будто пара орлов, в сизых волнах, а за ними вьются хвосты белой пены.

Тейт видел, как они над волнами протянули друг другу руки. Через друзей детства из Баркли-Коув до него доходили слухи, но принимать их на веру он не спешил. Конечно, в Чеза трудно не влюбиться – и сам красавец, и ухаживает красиво: катает на своем катере, возит на пикники. А Киа ничего не знает о его жизни в городе – о том, что он ухлестывает за другими, и в Баркли, и даже в Си-Окс. “В конце концов, – думал Тейт, – кто я такой, чтобы ей говорить? Я нарушил слово, у меня даже духу не хватило расстаться с ней по-человечески”.

Тейт поник, глянул еще раз в их сторону – и увидел, как Чез, наклонившись, целует ее. Киа, Киа, сокрушался он, как я мог тебя бросить? Чуть выждав, Тейт завел мотор и повернул назад, к городской пристани, чтобы помочь отцу выгрузить улов.

Спустя несколько дней, не зная точно, когда ждать Чеза, Киа прислушивалась, не шумит ли вдалеке его мотор. Точно так же, как давным-давно, когда ждала Тейта. Что бы она ни делала – полола ли грядки, колола дрова или собирала мидий, – она то и дело настораживалась, склонив набок голову. “Ушки на макушке”, – говорил когда-то Джоди.

Вконец устав ждать, она уложила в рюкзак запас холодного мяса, сардин и печенья на три дня и пошла к покосившейся бревенчатой лачуге, которую по-прежнему называла читальней. Там, в сердце зарослей, можно бродить сколько хочешь, собирать для коллекции, читать, разглядывать следы. И не надо ждать, прислушиваться. Там она чувствовала себя сильной.

Совсем недалеко от читальни, в дубняке за поворотом, Киа нашла крохотное перышко с горла краснозобой гагары и засмеялась от радости. Сколько себя помнила, мечтала она найти такое – и вот оно!

В основном она приходила сюда читать. Когда Тейт ее бросил, ей негде стало брать книги, и однажды утром она, миновав Пойнт-Бич, проплыла еще десяток миль до Си-Окс, городка чуть побольше Баркли-Коув и намного шикарней. Скок говорил, там в библиотеке можно брать книги. К болотным жителям это вряд ли относится, рассудила Киа, но все-таки стоит попытать счастья.

Привязав лодку на городской пристани, Киа пересекла обсаженную деревьями площадь с видом на море. И никто не глазел на нее по дороге в библиотеку, не шептался за спиной, не гнал от витрины с книгами. Здесь она не Болотная Девчонка.

Киа протянула миссис Хайнс, библиотекарше, список вузовских учебников.

– Мне, пожалуйста, “Основы органической химии” Гейсмана, “Зоологию беспозвоночных прибрежных болот” Джонса и “Основы экологии” Одума. – Эти названия она видела в списке литературы в одной из последних книг, что принес ей Тейт перед отъездом.

– Боже мой… Поняла. Придется заказать по межбиблиотечному абонементу в Чапел-Хилл, в Университете Северной Каролины.

И вот, сидя на пороге читальни, Киа открыла научный дайджест. Одна статья о стратегиях размножения называлась “Хитрые стрекозлы”. Киа прыснула.

“Как известно, – начиналась статья, – в природе самцы с наиболее выраженными вторичными половыми признаками – самые рогатые, голосистые, широкогрудые, сообразительные – обычно занимают лучшие территории, взяв верх над более слабыми конкурентами. Самки выбирают для размножения внушительных альфа-самцов и передают лучшие гены потомству – таков один из непреложных законов жизни и адаптации. Вдобавок самкам достаются и лучшие территории для потомства.