Эндрю Мэйн - Охотник

– И поэтому мы здесь. Если Человек-Пума – это ваш убийца в молодости, вы узнаете о нем гораздо больше.

– Не исключено. Возможно, эта история вообще никак с ним не связана, но мы все равно получим данные, которые помогут лучше понять его поведение.

Мы достигаем дна ущелья и продолжаем путь под густой лесной кроной. Через полчаса мы видим источник, рядом с которым когда-то разбили лагерь Элизабет и ее друзья. Из темной заводи вытекает извилистый ручей. В одном месте у берега клубится пар, время от времени на поверхности появляются пузыри. Ощущается несильный, но отчетливый запах серы. Вокруг громоздятся валуны, склоны ущелья такие крутые, что кажется, будто это кратер потухшего вулкана, горячий источник усиливает впечатление. Скорее всего, в прошлом здесь действительно извергался вулкан.

– Посмотрите на эти острые скалы на фоне неба – тычу я пальцем. – Прямо как черные клыки! Я бывал в местах вроде этого, их часто называют «дьявольской пастью».

– Жуть! – ежится Джиллиан, с подозрением глядя вверх.

Я достаю из рюкзака спутниковые снимки местности – точно определить, где мы сейчас, непросто, но я справляюсь:

– Туда!

Джиллиан продирается за мной через кустарник к месту давнего камнепада. Там мы карабкаемся вверх. Примерно в двадцати метрах над источником я нахожу узкий уступ, на котором можно сидеть вдвоем. Отсюда поляна внизу выглядит как поросший травой круг с лужицей посередине. Я представляю, как там пестрели палатки – маленькие, словно игрушечные; люди и вовсе были бы похожи на муравьев.

– Как вам вид сверху? – спрашиваю я.

– Чувствую себя богиней.

– Или дьяволом.

Джиллиан согласно кивает.

– Думаете, он наблюдал за ними отсюда?

– Думаю, он не спускал с них глаз все время, пока они шли по тропе. С них и с остальных… Там, внизу… особенное место. Его место.

– Там он убивал?

– И, наверно, не раз.

Я достаю из рюкзака термальную карту и ищу на ней поляну, на которую мы смотрим.

– А это что?

– Лесники все там прочесали и ничего не нашли. Но есть не меньше десятка точек, незаметных снизу…

Более прохладный участок карты приходится на обрыв в двадцати метрах от нас. Там крутой склон высотой метра в три, покрытый трещинами и заканчивающийся вверху уступом.

– Подержите мой рюкзак.

– Вы куда?

– Я искал место, куда не залезет кошка или медведь, но сможет забраться примат.

– Выступ?

– Нет, пещеру.

Поставив носок ботинка в трещину в стене, я хватаюсь за край выступа над головой. Пальцы белеют от напряжения, но мне удается подтянуться.

Пума или медведь тоже могли бы при большом желании сюда забраться, но вряд ли они делали бы это регулярно, вокруг полно более удобных укрытий.

– Тео? – зовет меня Джиллиан.

– Сейчас… – Я перекатываюсь на уступ и делаю усилие, чтобы не вскрикнуть: дают о себе знать побои по всему телу. – Все в порядке, – докладываю я, усаживаясь.

Термальная карта указывает на существование глубокого прохода. И действительно, передо мной треугольное отверстие с острыми краями, в которое может пролезть человек. Я вынимаю из кармана фонарь и направляю луч внутрь. Метра через три стена уходит вправо, указывая на изгиб пещеры.

– Если я не выйду через десять минут, отправляйтесь за подмогой.

– Может, мне подняться туда, к вам? – кричит она снизу.

– Подождите, дайте оглядеться.

– Ладно. Но через десять минут я полезу, а не побегу за помощью.

Мне становится не по себе. То ли это просто нервы, то ли мне страшно оставлять ее одну.

Я достаю пистолет и опускаю его вниз.

– Возьмите.

– А вам что останется?

– Здравый смысл.

– Как будто он вам помогал раньше… – Она отказывается забрать пистолет. – Если мне придется лезть за вами, то лучше вам с ним не расставаться.

Спорить с ней бесполезно. Я снова засовываю оружие за пояс и лезу в пещеру.

В ноздри ударяет резкий запах – едкой сырости. За прошедшие недели я нанюхался трупов, но это что-то другое. За поворотом стены пещеры расступаются, потолок становится ниже, но все еще можно идти, почти не пригибаясь. Под ногами каменный пол со слоем земли. Я ищу признаки любой жизнедеятельности, но не нахожу ничего, кроме камней и сухих веток, принесенных сюда, скорее всего, дождевым потоком. Но пещера достаточно глубокая, чтобы в ней жить, и уж точно – чтобы провести здесь несколько дней после убийства.

Я двигаюсь дальше, все еще в поисках – сам не знаю чего. Случай с Элизабет произошел больше тридцати лет назад. Даже если здесь побывал Человек-Пума, я не знаю, что именно искать. Нет, если быть честным, прекрасно знаю – кучу костей пропавших туристов. Но в пещере только грязь и ветки. Еще десять метров – и проход упирается в тупик. Для очистки совести я провожу лучом фонаря там, где стены соединяются с полом – вдруг найду проходы в другие камеры?

Нет, ничего.

Странный запах никуда не делся, но разлагающаяся плоть смердит по-другому. У меня на карте отмечены и другие потенциальные места, где Человек-Пума теоретически мог прятаться, но сомневаюсь, что они окажутся такими же удобными, как это. Я поворачиваю назад и бреду обратно. После поворота я выключаю фонарик: выход из пещеры виден и без него. Но за полсекунды, ушедшие на нажатие кнопки, успеваю увидеть нечто, заставляющее снова его включить.

Упади луч на полметра правее или левее – и я проглядел бы главное. Я подхожу и вглядываюсь в мельчайшие детали. На стене передо мной четыре длинные борозды – такие могли оставить железные когти. Торопиться с утверждениями еще не время, но иного объяснения я представить не могу. Похоже, Чудовище Кугар-Крик точило здесь когти, прежде чем отправиться на охоту.

Я делаю фотографии, выковыриваю из борозды металлическую стружку, проверяю другие стены и тороплюсь к Джиллиан.

– Нашел! – кричу я ей.

– Что нашли?

– Он был здесь! Следы когтей – четырех.

– Откуда вы знаете, что это не пума?

– Когда пумы чешут когти, они не оставляют крошек металла.

При всем своем воодушевлении я не могу не заметить в глазах Джиллиан тревогу. Внезапно убийца из Кугар-Крик стал для нее реальным. Она полезла со мной на гору, чтобы проверить старую легенду. Теперь я сделал легенду настоящей.

– Только следы, больше ничего? – спрашивает она.

– Ничего, только это. Тщательно исследовать пол – задача полиции.

– Думаете, они станут этим заниматься?

– Не знаю. Теперь, когда появились доказательства, у мужа Элизабет может проснуться интерес.

– Борозды на стене?..

До меня доходит, о чем она думает. Мне эти следы говорят о многом, но больше никому ничего не скажут, тем более в ситуации, когда полиция по-прежнему уверена, что речь идет о звере.