Виктория Платова - Из жизни карамели

Стоп!

Нет никакого брата! Он, как бывший муж Кошкиной, и есть новая реинкарнация…

Стоп!

История про бывшего, а ныне реинкарнировавшегося мужа – придумка Кошкиной, чтобы представить себя в выгодном свете. А Рыба повелся, уверовал во весь этот вздор, в бабий бред: и у кого после этого необратимые органические изменения в мозгу? Без всяких паров, на ровном месте, просто так…

От грустных мыслей Рыбу отвлек наконец-то появившийся Панибратец. Он ввалился в квартиру, настежь распахнув дверь, и произвел столько шума, сколько производит гидроэлектростанция средней руки.

– Что за вонь?! – громыхнул он шаляпинским басом и уставился на Рыбу-Молота немигающими желтыми глазами. – Ты кто?

– Повар, – прошептал Рыба.

– А хозяин где?!

Трясущейся рукой Рыба указал на потолок, где сидел Пупу. Панибратец проследил за рукой и свистнул так, что у Рыбы на секунду заложило уши.

– Нормально! Ты чего там делаешь, Павлундер?

– Отдыхаю после аперитива, – сообщил Пупу Панибратцу. – А ты не хочешь хлебнуть для поднятия тонуса?

– Пока повременю… А что за вонь у тебя в доме? Думал, у вас в районе пару боен открыли, а эпицентр, оказывается, здесь… Новый слезоточивый газ испытывали?

– Лучше, много лучше! – заверил Пупу. – Открывали второй фронт.

– Ну-ну… А бардак почему такой? Обыск был?

– Типун тебе на язык! Это я развлекался… Обновлял конфигурацию неожиданно открывшихся возможностей собственного организма… Ты, говорят, единственный в РФ человек, который способен извергать из себя огонь?

– Почему же только в РФ? В Европе тоже…

– Так вот, ты уже не один! – Пупу захохотал знакомым Рыбе демоническим хохотом и выпустил изо рта столб огня. Не такой, впрочем, интенсивности, какая была полчаса назад. Но все равно зрелище получилось впечатляющим.

– Спецэффект? – спокойно спросил Панибратец. – Брал уроки у бывших цирковых?

– Ни хера не спецэффект! Говорю же тебе – новые возможности организма!

– А на потолок зачем забрался? Да еще в голом виде…

– Захотел – и забрался! И заметь, без всякой посторонней помощи. И без всякой страховки.

Демонстрируя новые возможности, Пупу перебежал по потолку из одного угла в другой и завис непосредственно над головой Панибратца.

К чести последнего, он не выказал особого удивления, лишь сказал мрачно:

– Не люблю, когда у меня над душой стоят… Или висят. Выбери другое место, иначе… Ты меня знаешь – испепелю…

– Еще неизвестно, кто кого испепелит, – ворчливо заметил Пупу, но дислокацию все же поменял и вернулся в старый угол.

А напомаженный, наглаженный, благоухающий Панибратец стряхнул с ближайшего к нему кресла пару печеных яблок, протер его носовым платком и уселся, закинув ногу на ногу.

– Ты для этого меня вызвал? Чтобы продемонстрировать, как ты с голой жопой и голыми яйцами висишь под потолком и блюешь пропан-бутаном?

– Вообще-то, это не пропан-бутан. – Рыбу снова потянуло на правду, несмотря на то что Панибратец, еще более венценосный, чем Пупу, мог испепелить его в любой момент.

– А что?

– Продукт взаимодействия перца кубеба и псевдоперца кумба с организмом здорового мужчины…

– А попроще?

Как объяснить проще, Рыба-Молот не знал, и тут ему на помощь пришел Пупу:

– Перед тобой уникальный человеческий экземпляр, чувак! – торжественно провозгласил он.

– Ты, что ли?

– Я – само собой. Но сейчас речь не обо мне, а об этом потрясающем поваре, подарившем миру непревзойденный энергетический напиток, который может быть и оружием, и наркотиком, и… и чем угодно!

– Стало быть, ты висишь под потолком…

– …потому что накатил его на голодный желудок!

– А если бы – на сытый?

– На сытый был бы тот же эффект, – вклинился Рыба.

– Ясно. А вонь такая почему?

– Издержки производства.

– Я потом изложу тебе все свои ощущения, – снова подал голос Пупу. – Поверь, это нечто. Расширение сознания – самое малое из того, что произошло… Можешь тоже попробовать…

– Пока повременю, – в очередной раз отказался Панибратец, но посмотрел на Рыбу-Молота чуть пристальнее, чем смотрел до того.

– Ну, как знаешь… Я, собственно, вот о чем: тебе ведь нужен был повар…

– И что?

– Этот гениальный чувак и есть повар!

– Я уже понял. И что?

– Он вполне может работать у тебя, вот что!

– Ты же знаешь, котов в мешке я не беру.

– Мои рекомендации устроят? Да он и сам тебе приготовит чего-нибудь на пробу, делов-то!

– Не мне! Повар нужен моим женщинам и детям. А они энергетических напитков не пьют, тем более таких вонючих.

– Я ведь говорил уже, – Рыба, хоть ему и страшно не хотелось этого, перебил Панибратца, – неприятный запах – следствие приготовления «Чертова кала», и с этим ничего поделать нельзя. Но я специализируюсь не на напитках, а на кухнях. Пятнадцать лет стажа, работал в основном в Питере, организовывал ресторанное производство… Недовольных не было, можете навести справки.

Панибратец бросил взгляд на Пупу, и тот наконец свалился вниз, прямо на Кошкину: действие «Чертова кала» закончилось.

– Бери повара, не пожалеешь! – воззвал Пупу с кровати. – Ты же меня знаешь, чувак! Я тебе говна не присоветую!

– Загранпаспорт есть? – неожиданно спросил у Рыбы дракон-олигарх.

– Имеется.

– Можешь приступить к работе в ближайшее время?

– Хоть сегодня. Как скажете.

– Добро. Справки я наведу… А условия обсудим в машине.

в которой Рыба-Молот окунается в водоворот сложных человеческих отношений в семье Панибратца, получает возможность оценить достижения японской робототехники, принимает участие в подготовке таинственного обряда, посещает башню-призрак и открывает весьма нелицеприятные грани характера и ужасные гастрономические вкусы своего нового хозяина

…На улице Панибратца (а вместе с ним – и Рыбу-Молота) ждала целая кавалькада машин представительского класса: один «Мерседес» с мигалкой, одна «Ауди» и один внедорожник «Лексус». У машин топтались два телохранителя, еще двое стерегли подходы к подъезду хрущобы. Рыба нисколько не удивился бы, если бы во дворе обнаружились серьезные люди в штатском, а на крышах соседних домов – снайперы из «Альфы».

Панибратец о чем-то тихо переговорил с вышедшим проводить его Пупу, после чего оба вершителя человеческих судеб пожали друг другу руки. Спустя секунду красный шелковый халат и смуглые татуированные икры Пупу растворились в темноте подъезда, и Рыба-Молот остался один на один с туманным будущим повара олигархической семьи. До того, как остаться, он думал о Кошкиной и о том, что как-то нехорошо все получилось: бывшая жена проявила человечность и откликнулась на его призыв о помощи, а он вместо благодарности сунул ей говна на лопате.