Константин Веснин - Приют горного странника

— Петр у нас любитель потравить байки, — Елизавета Капитоновна улыбнулась. — Кто желает еще чаю?

— Ага, байки потравить! — обиженно воскликнул Петр. — Не верите?! Вот, слушайте, ты же Леопольд сам знаешь, что это правда, слушайте. Прошлой осенью, ну еще первый снежок только-только припорошил, иду я, значит, на рыбалку. Озеро-то еще не подернулось льдом. Вот, иду я, значит, по тропе к староверам, там у них клев хоть куда! И вдруг… вижу, около тропы куча такая… из листьев и снежком припушена. Ну, я встал, думаю, что же это такое? Еще пару дней назад ее здесь не было. А нюхом-то чую… запах, воняет, ну не при женщинах будет сказано… Короче, сильно плохо пахнет. И куча-то эта у самой тропы лежит. Ну, я возьми ее да… садком-то. Смотрю… куча зашевелилась, зашуршала опавшими листьями, снег, сухие ветки с нее осыпаются и… бац! Медведь поднимается во весь рост передо мной!

Петр остановился и повернулся к Леопольду Фомичу:

— Фомич, плесни, горло пересыхает.

Глотнув вина, он помолчал, высматривая желающих возразить ему, но гости замерли, ожидая продолжения рассказа.

— Я, конечно, опешил, но это только наперво. Он-то встал, не разобрав, кто и откуда идет. Они же, медведи, подслеповаты. Видят плохо, зато нюх у них ого-го! Так вот, я и говорю, этот поднялся и стоит ко мне задом. Ну, я возьми и как садани его садком по заднице… — Петр посмотрел на присутствующих женщин, но его слова, по-видимому, не смутили их. — Он повернулся и так зырит на меня, медведь-то, вижу, он спросонья-то… очухаться еще не может. Ну, я его по башке садком… жасть! Жасть!.. Ну, умора!

Лицо Петра расплылось в самодовольной улыбке.

— И, что? Медведь вас не тронул? — Люся испытывала недоверие к Петру и, в тоже время, страх перед медведями.

Петр свысока посмотрел на нее, его усы одобрительно зашевелились, а глаза еще ярче засверкали из-под густых, черных бровей:

— Это я его больше не тронул, — он пригладил рукой усы. Его лицо светилось. В этот момент Петр переживал самые радостные эмоции. — Он как сиганет! Только пятки засверкали. Ну… и со страху-то… ну, не к столу будет сказано…

Петр хотел еще чем-то дополнить свою историю, как очередной звонок прервал его.

— Мы никого не ждем, тем более, уже скоро одиннадцать, — Елизавета Капитоновна вопросительно взглянула на Леопольда Фомича. — Лео, посмотри, кто там.

Все затихли в ожидании. Из холла послышался визгливый женский голос, перемежаемый репликами Леопольда Фомича. Голоса приближались, и вместе с Леопольдом Фомичем в столовую вошла Клавдия.

— У-у… ты, мать твою через колено, — заерзал на стуле Петр. — Не даст и пяти минут посидеть с хорошими людьми, погутарить.

— Ах, вот он где! Рассиживает, значит! — взгляд Клавдии молнией метнулся в сторону Петра. — Ох, уж извиняйте за позднее вторжение, здрасьте всем, — Клавдия поклонилась. — Приятного вам аппетита. Хорошо у вас тут, Лизавета, ох, хорошо. Уют такой… — глаза Клавдии завистливо обежали столовую и вернулись к насупившемуся Петру:

— А я-то думаю, он крышу бани чинит, — она безостановочно затараторила, подперев руками бока. — Нет, вы посмотрите на него, ты мне что сказал? Пойду, гляну конек на крыше у бани. Там доски отошли, ну и вода чердак заливает. Я думаю, он как примерный муж, сидит на крыше, потом смотрю, уже темень за окном. Я-то думаю, ну молодец, заработался до темна. Потом мысля другая… Ой, а как же он там в темноте-то, на крыше? Опасно же?! Ну, я и бегу, а его нет!

— Слышь, Клавдия, ты помалу громкость-то убавь, а то уши уже заложило, — Петр исподлобья уставился на жену. — Да сидел я, сидел на крыше… стемнело, ну, думаю, щас слезу, фонарь возьму. Стал на лестницу ступать, да неловко… видать, в темноте-то не туда ступил. Чувствую, нога не шибко, а так… занемела. Ну, думаю, куда я теперь… на крышу-то, а тебе мешать не хотел, ты там бухгалтерией занималась. Вот… я, стараясь не греметь, и зашел к Леопольду.

— Вижу, что ты, стараясь не греметь, мягонько спрыгнул прямо за стол с бутылочкой…

В их пререкания осторожно вмешалась Елизавета Капитоновна:

— Клавдия, присаживайся на чашечку чая. У нас сегодня гости приехали…

Клавдия еще раз осмотрелась по сторонам, и тут ее взгляд наткнулся на Инессу Львовну, которая демонстративно отвернулась в сторону.

— Нет… спасибо, Лизавета. В другой раз мы с тобою почаевничаем. Пойдем, Петр, надо Муську загонять. Ты тут, наверное, опять про медведей байки строчишь?

— Слышь, Клавдия, тут такие добрые люди собрались, в баньку сходили, чаевничают… — Петром овладела обида за прерванный хороший вечер. — Они же завтра собираются на хребет, их же надо просветить насчет того, как себя вести при встрече с медведем, а ты-ы… — и он, не найдя, что добавить, махнул рукой.

— Клава, пусть он немного посидит, — Елизавета Капитоновна подошла к Клавдии и взяла ее под локоть, прошептав:

— Он тут — звезда культурной программы.

— Ох, уж эти мужики, — Клавдия смягчилась. — Только отвернись на пять минут, и он как мотылек летит на огонек. Ладно уж, пойдем Лизавета, с тобой пока поболтаем, а ты, Петька, смотри… через десять минут, чтобы был наверху, в холле! — Клавдия пригрозила ему пальцем.

Женщины вышли из столовой. Петр сконфуженно огляделся, недовольно хмыкнул, почесав бровь:

— Забежала, как на пожар… Че, я? Я зашел как порядочный, сижу… гутарю, Леопольд, давай разливай остатки. Ну, че… вот с мысли сбила.

— Вы нам рассказывали про встречу с медведем, — робко напомнила Люся. — У вас еще были такие случаи?

— Да были, конечно, — энтузиазм Петра окончательно испарился. — Я вам только вот что скажу. Пойдете на хребет, иногда стучите палкой по деревьям или громко разговаривайте. Они, медведи, шума боятся и стараются избегать его. Да, хоть просто хлопайте в ладоши и песенки пойте. И… еще, не мусорите. Я это говорю к тому, что у медведя нюх — ого-го! Он за полкилометра ваш конфетный фантик учует, этим вы его раздразните, и он может к вам за угощением пожаловать…

Елизавета Капитоновна и Клавдия поднялись в холл.

— Ну, у тебя и гости собрались, Лизка, — Клавдия усмехнулась. — Особливо эта… мымра городская…

— У меня две гостьи, которую ты имеешь в виду?

— Да об этой говорю… с мочалкой на голове и носом от буратины.

— Клавдия, перестань.

— Да, че, Клавдия. Она, блин, ко мне в магазин забежала, как угорелая кошка, я только…

Клавдия внезапно прервалась, подошла к журнальному столику и подняла большую книгу в глянцевой обложке:

— Ой, у тебя какая-то книжка интересная? И обложка вся сверкает, — она повертела в руках книгу и вслух прочитала название:

— «Фэн-Шуй. Как привлечь богатство»… Слушай, Лизка, это твоя книженция?

— А-а, эта-то… Нет, кто-то из гостей оставил.