Елена Галлиади - Просто – semplicemente. Часть II. Игры

— У меня дела, Димитро, она отлично это знает. Это у меня куча поводов для ревности. — сказал Алессандро.

— Да ладно, Сильвия сидит дома, максимум куда ходит сейчас, так это в салон на стрижку, даже в фитнес центр не наведывается. Может быть ещё к подругам, а так она всегда дома с Аугусто. А няня у вас вроде как женщина, может ты конечно подозреваешь её… — Димитро засмеялся.

— Смешно тебе, а я между прочим отлично вижу, как она краснеет каждый раз, когда ты приходишь! — заметил Алессандро.

— Так дело во мне? — Димитро даже икнул. — Брось ерунду молоть, ты красивый, обеспеченный мужчина, да и последнее время сдуваешь со своей жены пылинки, дома тебя нет с утра до вечера, ей на тебя молиться нужно, что ещё надо для счастья?

— Ты меня красивее. Если мы куда-нибудь приходим вместе, все женщины смотрят только на тебя! — буркнул Алессандро.

Вот тут Димитро рассмеялся так, что долго не мог остановиться. Действительно, ему и в голову не приходило, что Алессандро Маретти может вообще об этом думать, а уж тем более сравнивать себя с другими, да и ко всему прочему терзаться ревностью.

— Алекс, если ты хотел меня рассмешить, ты это сделал, — наконец успокоившись сказал Димитро.

— Вот тут, на самом деле, нет ничего смешного. И Паолу я отлично понимаю. — Алессандро потянулся за следующим куском торта. — Вкусно, чёрт побери.

— Ах, да вы спелись! Перестань, ты знаешь отлично, что я люблю её. А миримся мы быстро, это игра такая. Она злится, я прошу прощения — и всё! Вот сейчас позвоню ей несколько раз, она не возьмет трубку. Потом напишу ей сообщение, что у меня сердце рвётся, ну или еще какую-нибудь чушь в этом роде. Потом куплю цветы, поставлю несколько свечей в спальне… вино достану. Она придёт вечером, после ещё десятка моих звонков, будет делать вид, что обижается, а потом мы помиримся. — Димитро с удовольствием вздохнул.

— Всё тебе игрушки, Димитро. А ты не думал, что может так случиться, что она, выйдя из дома попадет по машину. Вы поругались, она ушла и больше не вернулась? Или с тобой что-то произошло? — спросил Алессандро.

— Не говори ерунды… — сказал Димитро.

— Это не ерунда, это жизнь.

— Ты слишком серьёзно ко всему относишься, — сказал Димитро, но слова Алессандро произвели на него некоторое впечатление. Он взял мобильный и отправил Паоле сообщение: «Я люблю тебя!».

— Ты тоже серьезно относишься к тому, что происходит у тебя в операционной, заметь. — Алессандро продолжил.

— Ты прав. Но лучше ешь торт и молчи, — Димитро хохотнул.

В ответ на свое сообщение он получил смайлик с высунутым языком, судя по всему Паола немного пришла в себя.

Алессандро ещё некоторое время пробыл у Димитро, а затем вернулся в офис. Придя домой вечером он поспешил отдать Кьяре свою рубашку, всё-таки в словах Димитро была определенная правда, Сильвии бы не понравились эти следы помады, а объясняться Алессандро просто не любил. Кьяра, достав рубашку из пакета и заметив на ней помаду только покачала головой. Когда Алессандро вернулся, Сильвия ещё не спала. Ни он ни Кьяра и понятия не имели, что Сильвия отлично видела, как Алессандро передал домработнице пакет и попросил что-то положить в стирку. Когда Алессандро принимал душ, Сильвия потихоньку прошла в прачечную и открыла корзину с грязным бельем. На самом верху лежала рубашка Алессандро, Сильвия взяла её в руки и увидела яркое пятно от помады. Сердце её сжалось, стало немного не по себе, захотелось пойти и выяснить отношения. Но, немного подумав, Сильвия вернула рубашку на место и так же потихоньку прошла в спальню. На кровати лежала голубая рубашка марки «Cantarelli». Сильвия с интересом посмотрела на неё.

— У тебя новая сорочка? — поинтересовалась Сильвия, когда Алессандро наконец вышел из душа. — Я думала ты носишь только «Stefano Ricci»…

— Это не моя, мне её дал Димитро. Свою я запачкал, а мне надо было на встречу… Ну не в магазин же ехать. — Алессандро пожал плечами.

— Как же ты свою запачкал? — удивилась Сильвия.

— Да это даже не я… Столкнулся с Паолой на лестнице, она на моей рубашке помаду свою оставила, у меня пальто расстегнуто было. — сказал Алессандро.

Алессандро отвечал настолько бесхитростно, что Сильвия мысленно вздохнула с облегчением, но Паоле решила всё-таки позвонить на следующий день.

Следующим утром Кьяра принесла Алессандро кофе в кабинет с каменным лицом. Поставив на стол кофейник, чашку и блюдо с бриошами она застыла рядом.

— Спасибо Кьяра, можешь идти, — откровенно говоря Алессандро не обратил особого внимания на лицо Кьяры.

— Синьор Маретти, могу ли я поинтересоваться? — Кьяра очень официально обратилась к хозяину.

— Что случилось? — Алессандро пришлось отвлечься от просмотра электронной почты, официальный тон настораживал.

— Я вчера имела неосторожность посмотреть рубашку, которую Вы мне дали, на ней была помада. — сказала Кьяра.

— И? — Алессандро откинулся в кресле и внимательно смотрел на Кьяру.

— Это не помада Вашей жены, она не пользуется такими яркими цветами. — Кьяра немного замялась, ей стало не по себе под пристальным взглядом Алессандро.

— И? — снова спросил Алессандро.

— Синьор Маретти, было не трудно предположить, что Вы встречаетесь с другой женщиной и изменяете бедной Сильвии! — воскликнула Кьяра.

— Не думаю, что Сильвия бедная, мне казалось я достаточно хорошо обеспечиваю семью. — сказал Алессандро.

— Почему Вы всё время передергиваете? — Кьяра, несмотря на то, что сердце её готово было выскочить из груди, буквально выкрикнула свой вопрос.

— А почему, Кьяра, ты постоянно лезешь не в своё дело? — Алессандро спросил довольно спокойным голосом, Кьяра смутилась.

— Простите, конечно, это не моё дело, — она развернулась, чтобы выйти из кабинета.

— И пожалуйста, успокойся, у меня нет никакой другой женщины. Постарайся меньше копаться в чужом грязном белье. — вздохнув сказал Алессандро.

Кьяра покраснела и довольно быстро покинула кабинет. Алессандро вздохнул еще раз и чертыхнулся, некоторые вещи ему порядком надоели. Чтобы как-то расслабиться он решил перечитать вчерашнее письмо от дяди. Его письма всегда немного успокаивали.

«Будь спокойным и рассудительным, насколько это возможно. Ты выбрал тяжелый путь, но он твой. Это твой опыт. Всё, что происходит с тобой каждый день — это опыт. Поверь мне, нельзя научиться на чужих ошибках и пройти путём, который кто-то определил для тебя. Каждый из нас идет своей дорогой. Я вижу в тебе постоянную борьбу и мне кажется, что сам для себя ты ещё не определил, что есть добро, а что есть зло. Поверь мне, никто тебе не сможет это объяснить, только ты сам способен это понять. Всё в твоих руках, Але. Береги себя». Александр постоянно подталкивал своего племянника к размышлениям о жизни, возможно только благодаря ему Алессандро иногда задумывался над своими действиями и последствиями своих поступков, но чаще он чувствовал себя связанным по рукам и ногам и затянутым в паутину обстоятельств. «Интересно, что он думает по поводу ревности? Надо будет как-нибудь спросить…», — подумал Алессандро. Просмотрев банковские выписки и допив кофе, он собрался и уехал в офис, где его ожидал очередной тяжелый день, требующий взвешенных решений и нелегких раздумий. Когда он был уже на месте, ему позвонил мэр Рима, синьор Джанни Алеготанно, он настаивал на встрече вечером, возникли какие-то обстоятельства, которые невозможно было обсудить по телефону, что-то связанное с синьором Массимо Кармити, одним из партнеров Алессандро в Риме. Алекс отлично понимал, что скорее всего эта встреча затянется до поздней ночи, а дома он будет опять под утро. Сильвию предупредить он забыл, такое случалось постоянно. День выдался на редкость тяжёлым, к счастью удалось съездить на ужин в «La Pergola» вместе с Лучано и Дарио, где они смогли хотя бы немного расслабиться. К десяти вечера в офис подъехал синьор Алеготанно. Разговор затянулся до трёх часов ночи. Как выяснилось, проблема возникла из-за части земель, выставленных муниципалитетом на продажу. Те, на которые претендовал Алессандро Маретти уже были обещаны Кармити. К сожалению, синьор Алеготанно слишком боялся потерять свою прибыль, скорее всего он желал получить вознаграждение как от Маретти, так и от Кармити, в итоге Алессандро начал сомневаться в целесообразности его нахождения на посту мэра.