Вера Переятенец - Восемь дней в сентябре и Рождество в Париже. Антикварный детектив. Или детективная история, разгаданная экспертом

— То есть как расстаемся… Подождите, молодые люди. Вы ведь еще не все знаете. Помимо истории с Маргошей, есть еще одна зацепочка.

Она во всех исторических подробностях рассказала им историю из жизни чекистов и все обстоятельства убийства Густава Лациса. Показала даже копию фотографии экономки Кшесинской (без упоминания, конечно, имени ее хозяйки) и рассказала о том, что соседка Клавдии Михайловны является родной внучкой убитой Юдиным мадам Рубцовой.

— Теперь вы представляете, что серия этих убийств могла начаться как кровная месть, а закончиться ограблением. Преступник мог случайно выйти на тайники, а потом потянулась цепочка и все… Вообще-то следующей должна быть я.

— Господи, какая чушь, — этот главный просто рассмеялся. — Не, Вероника Васильна, воображение у Вас, конечно, на высоте. Прямо роман нам здесь рассказали. Маринина точно отдыхает. Вы ее явно перечитали.

— При чем здесь Маринина? Я вам исторические факты изложила. И соседка могла вполне убить Клавдию Михайловну.

— Да вашу Клавдию Михайловну мог убить вообще кто угодно. Хоть маньяк из ЖЭКа или поликлиники. Их, знаете, сколько сейчас развелось? Вон у нее деньги украли. Я вам наверняка скажу — за ними и шли, а картины попортили, чтобы следы запутать, ну заодно и безделушки прихватили. Нет, дело с бриллиантами — это слишком профессиональное для престарелой вдовы. И вместе они никак не связаны. Так что не морочьте Вы себе голову и спите спокойно, если, конечно, налоги уплатили. — Он решил, что удачно пошутил и улыбнулся широкой белозубой улыбкой, что просто вывело Веронику из себя.

— Да конечно, я глупая дурочка, начитавшаяся детективов, а Вы у нас профессионал высшей пробы. Как антиквара вашего убили, так сразу ко мне. А что, тут и думать не надо. Вероника последняя его видела, тем более что всегда под рукой, на нее нам, таким сильным профессионалам, и надавить легко, она одна, баба глупая и беззащитная, у нее на руках семья, а секретаршу найти — это сложнее было, думать надо было, лишние телодвижения делать, вы вместо этого в Финляндию покатили. Как рыбка, хорошо ловилась? Именно так называлось ваше срочное дело? А что — мы тут пока расслабимся, пусть эта клуша что-нибудь найдет, а мы это потом обмозгуем. А теперь, когда вы с Маргошей лоханулись, то почему-то опять видите только то, что на поверхности, и не хотите ничего делать. Конечно, не царское это дело, думать об убийстве какой-то старушки и о никчемной сорокалетней тетке. Все, до свиданья, молодые люди, ищите свои бриллианты, а я сама со своими проблемами разберусь, без вашей помощи, раз вы у нас такие занятые и умные.

Последняя фраза предназначалась не только для ушей главного, но и этого Виктора Федоровича. Это же надо — всего пару часов назад он пытался за ней ухаживать, а тут сидит, словно в рот воды набрал, тоже мне Казанова. Господи, а она-то хороша, размечталась, мужчину встретила настоящего. Даже позволила себе на какое-то мгновенье расслабиться, решила всерьез, что вот так, в сорок лет, можно попробовать начать заново строить личную жизнь. Нет, дорогая, твоя личная жизнь — это сумма, отложенная на каждый день, и желательно в надежном банке и в надежной валюте. Она уж точно тебя не предаст, не то что мужик какой-то. Сволочи все они. Вон он, рыцарь, — сидит и молчит, словно в рот воды набрал. От обиды Вероника резко встала и подошла к двери:

— Уходите, молодые люди, надеюсь, вам от меня больше ничего не нужно. До свиданья.

Главный пожал плечами:

— До свиданья, не понимаю я только Вашего возмущения, не понимаю.

— Ну куда уж вам с высоты вашего Олимпа-то… И к вам, Виктор Федорович, это относится, до свиданья.

Неудавшийся поклонник встал, помялся, видимо, что-то желая сказать, но затем резко вышел.

Только когда за ними закрылась дверь, Вероника поняла, что она, во-первых, смертельно устала, хочет есть и еще — совершенно нестерпимо — выкурить сигарету. Вообще-то она была девушкой некурящей, но по молодости баловалась, как все. Но потом жизненные обстоятельства сложились так, что экономить нужно было на многом и сигареты были как раз таким предметом, который она решила исключить из своей жизни. Но иногда бывали обстоятельства, которые вынуждали ее возвращаться к этой вредной привычке. Дома для гостей и подобных случаев она всегда держала тоненькую белую пачку своих любимых. Вот теперь был как раз такой случай, когда не просто можно, но и нужно было как-то снять стресс.

Она плеснула себе еще коньяка, достала из шкафчика пачку и закурила. Взяв пепельницу со стола, подошла к окну. Ей хорошо было видно, что ее неудавшийся кавалер о чем-то нервно беседует со своим шефом, размахивая руками, а тот, пожимая плечами, пытается его успокоить.

«Ага, видимо, совесть стала мучить, — решила она, — Ничего, он еще осознает, что был не прав». Вероника сама поедет сегодня к вдове Покровского и все разузнает. Наверняка она связана с убийством. Даже если это не так, с ней все равно нужно поговорить.

Как-никак, теперь Вероника будет владелицей квартиры по соседству, и нужно будет как-то налаживать контакты. А жить рядом с человеком, которого считаешь причастным к убийству, удовольствие ниже среднего. Да, нужно во всем разобраться. Сейчас она приведет себя в порядок, вызовет такси и поедет на Мойку.

Так, этот Виктор Федорович, возможно, чуть лучше, чем она думала. Вон он махнул рукой, закурил и пошел в сторону пешком от этих товарищей. Нет, не лучше, они нагнали его на машине и уговорили сесть. Ну а что ты хотела, дорогая, от бывшего служаки? Да еще из такой организации. Не забывай, что вся эта история началась из-за драгоценностей, которые когда-то конфисковали, а по-простому, грабили у простых граждан вот такие честные служащие ВЧК, и при этом умудрялись нагреть даже родную организацию. Наверняка среди этих «белок-стрелок» Юдин с Лацисом были не одни такие расчетливые. Нет, точно, ничего не меняется в этом мире. Столько лет прошло, и их последователей интересуют не убитые люди, а камешки. Все, как тогда. Она докурила сигарету, глотнула еще коньяка и пошла в ванну.

Уже через час бодрая, сытая и вполне неплохо выглядевшая (даже если учесть тот факт, что она не выспалась) Вероника садилась в такси, которое через какие-то минут двадцать доставило ее в дом на Мойке. Конечно, ехать в логово врага, каким, следуя ее логике, могла оказаться вдова Покровского, было более чем легкомысленно, и поэтому она положила в сумочку маленький пистолетик, купленный когда-то у одного торговца оружием и всяческим военным антиквариатом. Естественно, пистолет был незарегистрированным, и о его существование не знал никто, даже вездесущая мама.

Но пистолет этот был куплен не по простой прихоти. Времена еще совсем недавно были неспокойные, общаться Веронике приходилось с весьма экстравагантными личностями, так что с ним она чувствовала себя уверенно. Зная о том, что поступает очень даже незаконно, она всегда носила с собой объяснительную о том, что нашла вещицу и везла ее в ближайшее отделение милиции. Но в последнее время таких случаев в ее жизни становилось все меньше и меньше, так что пистолет хранился в очень хитром месте на лестничной клетке. Вряд ли кому придет в голову искать оружие в шкафчике у электросчетчика, который был отделан с большой любовью и имел значительный замок. Но сейчас был тот случай, когда пистолет не помешает, и она достала его из шкафчика, сделав вид для бдительной соседки, что выписывает показания счетчика. В сумочке была соответствующая записочка, так что вроде от разных неприятностей она была застрахована. Вероника никогда не задавала себе вопрос, сможет ли она применить оружие, но она точно чувствовала себя с ним уверенней.