Вера Переятенец - Восемь дней в сентябре и Рождество в Париже. Антикварный детектив. Или детективная история, разгаданная экспертом

— Так давайте я Вас отвезу.

— А я Вас боюсь, Виктор Федорович.

— Ну как же это, как так? Мы же с Вами вроде на «Спящую красавицу» собирались.

— Отменяется наша красавица. Я уж как-нибудь на «Раймонду» одна схожу.

Вероника пересекла улицу и пошла по направлению к театру. В этот части Декабристов была перекрыта часть улицы и организовано одностороннее движение, так что товарищу пришлось ехать в противоположную сторону, а пока он развернулся и вновь оказался в этом квартале, Вероника успела вскочить в подъехавшую маршрутку, так что след ее простыл и товарищу долго пришлось ее высматривать на стоянке такси у театра.

Маршрутка, конечно, самый экстремальный вид транспорта. Когда несколько раз в году ей случалось пользоваться этими желтенькими машинками, она испытывала примерно такой же прилив адреналина, как во время катания в детстве на американских горках. Сама будучи водителем, она просто представить себе не могла, что во время движения можно одновременно курить, говорить по телефону и собирать деньги у пассажиров. При этом товарищ так резко переключал передачи, тормозил и вновь срывался с места, что уже через пять минут ее вестибулярный аппарат пришел в такую негодность, будто она час ехала по горному серпантину или попала в зону турбулентности. Тошнота подкатывала к горлу, так что ей ничего не оставалось делать, как выйти. Благо они уже были недалеко от Сенной площади.

Этот район Петербурга, кажется, не спит никогда. Место мистическое и являющееся такой же константой этого города, как белые ночи и мелкий дождь. Что только с ним ни делали: вроде и метро открыли, взорвав красавицу-церковь, и ларьками дощатыми застраивали с неизвестно какого качества содержимым, и модернизацию произвели с застройкой теми же ларьками, только с применением металла, и даже новомодную стелу поставили, но вновь, как и триста лет назад, Сенная была средоточием дешевой еды, сомнительного ширпотреба и еще более сомнительных граждан, что-то скупающих, продающих, в общем, местом сомнительного гешефта. Но тут было не страшно, здесь, в этой толпе, она как бы спряталась и от того неведомого убийцы и от своего настойчивого провожатого. Нырнув в метро, Вероника уже через двадцать минут была на Заневской площади, где успела заскочить в магазинчик, работающий на месте знаменитой когда-то на весь Ленинград кондитерской. Наконец-то она пополнила запасы человеческой еды и с чувством выполненного долга несла в пакете кефир, такой полезный и необходимый организму.

Так что, вернувшись домой и приняв душ, она, наконец, совершила свой ежевечерний ритуал, выпив стакан кефира с яблоком перед сном, и завалилась спать. Если честно, она так устала за весь этот день, что не было сил даже думать о чем-то, бояться или о чем-то переживать. Будь что будет.

— Алло, Вероника, спишь, что ли? Я уже полчаса, наверное, звоню. Ну, ты даешь, время уже одиннадцатый час, пора бы уже проснуться. Нет, совсем тебя необходимость ходить на службу разбаловала. А вообще, чем это Вы девушка занимались, что сейчас проснуться не можете? Или вняли наконец нашим советам и с этим Виктором развлекались? Тогда я могу простить Ваш заспанный голос и невнимательное отношение к моему звонку.

— Господи, Светка, ты, что ли?

— Наконец-то. А кто еще? Давай включайся быстрее. У меня дело на миллион, а она дрыхнет.

— Слушай, а может, я перезвоню через полчасика, а то я еще не проснулась.

— Нет, я тебя знаю, сейчас снова завалишься и проспишь еще часа два. До тринадцати утра, так ведь ты говоришь?

— Да нет, просто я за вчерашний день устала: дорога и все такое.

— Короче говоря, никаких отсрочек. Сейчас такое скажу, сразу проснешься.

— Ну, давай.

— Вчера я встречалась с нашим соседом, с этим пластическим хирургом. Показала ему твоего Воробьева. Ну там напела всего, что, мол, вещь уникальная и происхождение супер-пупер. Он запал. Готов выложить двести штук. Но все наши, как ты понимаешь, не будут. Так что ты договаривайся со своей мадам на сто пятьдесят. И тогда мы провернем дело. Вероника, нужно, что называется, стричь ушами. Я уже говорила со своим руководством. Они готовы выделить микрик, специально оборудованный для перевозки картин. Давай ты уговаривай окончательно свою клиентку, и тогда мы можем выдвинуться прямо сегодня, к вечеру будем в Питере. Завтра внесем деньги в банк клиентке, чтобы она до окончания экспертизы ничего не потратила. Ну, конечно, из оставшегося полтинника нужно водителю и сопровождающему заплатить по штучке, моему начальнику — десятку, пятерку — за ускорение экспертного заключения, чтобы не три месяца, как положено, а три дня делали, ну а остальное — наше. Причем твою долю я тоже могу в ячейку положить уже завтра. Как тебе расклад?

— Слушай, Светка, здорово. Я, если честно, и думать об этом перестала. Поговорили и забыли, что называется, а тут такое. Правду говорят, новичкам везет.

— А ты сомневалась? Только давай все побыстрей, пока мой клиент еще не остыл и готов с деньгами расстаться. Из-за этого непонятного кризиса таких все меньше становится.

— Да, конечно, сейчас приведу себя в чувство и начну лечить свою мадам.

— Все, жду твоего звонка, постарайся все это сделать до четырех часов, чтобы мы и за деньгами заехали к моему, и в Питер добрались не в три часа ночи. Ребятам нужно будет отдохнуть. Надеюсь, у тебя можно будет остановиться?

— Ну о чем ты говоришь, конечно.

Радостная весть отодвинула все неприятности в сторону. Нет, все-таки высшие силы заботятся о ней. Неизвестно, как еще с этим кризисом все обернется, а у нее запасец будет на целый год. Те денежки в банке можно будет даже не трогать. Как раз в следующем году она снимет проценты и потратит их на жизнь. Ведь всякое может быть. А вдруг ей действительно не удастся заработать больше, а тут вон какой подарок.

Сделав, как всегда, видимость зарядки, она отправилась в ванную, а потом стала заниматься своим любимым делом — завтракать. Сварила себе овсяную кашу, сделала тосты с джемом, выжала сок из граната. Он был таким огромным, что вышло даже полтора стакана, что она с удовольствием и выпила. Тут подоспел и кофе в турочке, и, наслаждаясь его ароматом, она уже приготовилась слушать рассуждения об экономике солидных мужчин в дорогих костюмах и швейцарских часах на запястье на канале РБК. Все лучше, чем какой-нибудь сериал, перебиваемый рекламой. И картинка приятная, и говорят о чем-то возвышенном: акции, активы, золото, так что сама себе кажешься приобщенной к высоким материальным ценностям. А что — она тоже не последний кусок доедает. Вон какая везуха. Еще месяц назад мечтала о том, как трешку за экспертизу получит, а тут и сотня в банке, и драгоценности, да и денежки лишние есть, будет что в Карловых Варах потратить. А тут еще и этот подарок. Нет, жизнь не такая уж и плохая, вдруг еще пронесет, и все устаканится. Может, этот убийца захапал бриллиантики и успокоился. Ну зачем ему Вероника с ее ста тысячами и старыми побрякушками? О том, чьи они, ведь никто, кроме нее, не знает. Если только он не думает, что она не отступные деньги взяла, а поровну с этим Мелкачом камни поделила. На эту тему подумать она не успела, поскольку в дверь кто-то позвонил.