Вера Переятенец - Восемь дней в сентябре и Рождество в Париже. Антикварный детектив. Или детективная история, разгаданная экспертом

Неизвестно, как быстро соберется мадам и не придется ли ее «лечить». А Светка ведь уже выехала, так что нужно будет на обратном пути заскочить на рынок и приготовить еды на всю толпу. Путь не близкий, особенно если учесть, что это будет самое пробочное время. Но пока дорога была относительно свободна. Она без труда выехала из города и, свернув на призерскую трассу, с небольшими задержками, через полтора часа добралась до Сосново. Еще минут десять она крутилась по поселку, постоянно перезваниваясь с хозяйкой, и вот, наконец, подъехала к небольшому зеленому домику с узорными белыми наличниками.

Из дома на гудок машины выбежала рыжеволосая девочка, а за ней показалась полная молодая женщина с такими же рыжими волосами и нежной бледно-розовой кожей. Это невестка Лидии Семеновны. Вероника вышла из машины:

— Эля, я Вероника, а где Лидия Семеновна?

— Здравствуйте, я Вам сейчас ворота открою, вы заезжайте. А мама пошла по соседям, денег занять. А то мы тут совсем без копейки сидим.

— Она с телефоном?

— Да.

— Вы ей позвоните, чтобы возвращалась, и, если ей нужны деньги, я ей дам.

— Ой, как здорово. А то, представляете, меня уволили. А мужу из-за этого кризиса проклятого второй месяц уже премию не платят, и уже которую неделю о сокращениях слухи ходят. Просто не знаю, как мы будем выживать. А кредит за квартиру еще не заплатили. Сами на подножном корме тут живем, и Вадик в городе на домашних пирожках и на дачных салатах. Все деньги уходят на оплату кредита.

— Ну, Бог даст, если срастется, выплатите вы свой кредит.

— Да, я, как узнала, просто сама не своя от радости. Ведь это не только за квартиру заплатить хватит, но еще о-го-го сколько на черный день останется. А свекровь, представляете, сначала даже всплакнула: может, как-нибудь переждем, жалко все-таки. А я ей: «Мама, вы это бросьте. Неизвестно что еще дальше будет. Забыли, что ли, начало девяностых?»

Когда свекор умер, нам тоже несладко было, так за нормальную цену ничего не продать было. Господи, помню, кому-то Клевера отдала за 60 долларов. Это когда мама с Вами еще не была знакома. Смех. А тогда мы на эти деньги почти месяц прожили. Ну, в общем, она поплакала и успокоилась.

— Вы, Эля, правильно рассуждаете, и эту мысль в Лидии Семеновне нужно поддерживать, ведь это просто удачный случай. Я тут в Москве была и подруге своей рассказала о вашей картинке, а у нее сосед заинтересовался. И еще очень важный для нас момент — это то, что Света моя в реставрационном центре служит, так что мы завтра денежки в банк положим, картинку отправим на исследование, и отвечать за нее будет не неизвестно кто, а государственное учреждение.

— А они долго исследовать будут?

— Ну, вообще-то за это им хорошие денежки полагаются. Так что, может, через недельку уже с кредитом своим расплатитесь.

— Господи, хоть бы все получилось.

— Да, только Вы пока никому не рассказывайте, а то мало ли что. И своим накажите. Деньги-то большие.

— Ну что Вы. Свекровь вон у соседки хотела денег занять, так сказала, что квартиру заливает, нужно срочно краны сменить.

— Хорошая конспирация. Эля, Вы бы пока помогли мне, я тут купила кое-что вам, как Лидия Семеновна просила.

— O-ого сколько, а как же — у нас денег нет сейчас…

— Потом разберемся. Давайте разгружать, а то мне еще обратно ехать и нужно москвичей встречать. Они уже выехали.

— А они что, не на поезде?

— Нет, на специальной машине. Там все предусмотрено для перевозки картин. А что Вы думали — что моя приятельница одна вашу картинку в купе повезет?

— Да нет, вообще, конечно, это хорошо, что так надежно…

Они только вытащили пакеты с продуктами в дом на веранду, как появилась хозяйка. Видно было, что она расстроена и возбуждена. Вероника привыкла видеть свою клиентку, что называется, при параде, эдакой директорской вдовой, а тут была типичная пенсионерка-дачница в спортивном костюме и в неизвестно откуда взявшейся капроновой косынке на голове. Увидав пакеты, заохала, замахала руками.

— Ой, Вероника, не знаю просто как быть, денег у нас нет, хотела занять, а у Тамары Петровны нет, у Анны Сергеевны только пятьсот рублей свободны. Хотите, я у нее возьму и Вам отдам?

— Лидия Семеновна, мы с Вами такое дело собираемся провернуть, а Вы мне про пятьсот рублей. Господь с Вами. Давайте лучше собирайтесь, а то путь у нас с вами неблизкий.

— Да, я сейчас, Элечка, поставь чаю.

— Хорошо, Вероника, только у нас заварка кончилась, мы тут с травками пьем. Будете?

— Буду, конечно, только Вы разберите все, что я Вам прихватила.

— Ой, да тут неделю можно прожить. Вадик приедет, мы хоть его покормим.

— Эля, а у Вас что, совсем денег нет?

— Да нет, я же Вам сказала, что все до копеечки за кредит отдаем.

— Да как же Вы тут одна с ребенком останетесь? А вдруг что случится. Возьмите-ка вот пару тысяч на всякий случай.

— Да что Вы, как-то неудобно…

— Удобно, удобно, я когда сама бедствовала — в жизни ведь всякое бывало — мне тоже добрые люди помогали. Так что это я долги отдаю.

Лидия Семеновна собралась довольно быстро и снова превратилась в директорскую вдову. Они выпили чаю с домашними пирожками. Хозяйка все охала по поводу того, что Вероника потратила столько денег, но вскоре успокоилась и решила еще всплакнуть по поводу картины, но тут невестка провела с ней краткую, но емкую воспитательную работу, она успокоилась, и через пару минут они уже ехали в город. Но тут Лидия Семеновна вспомнила, что в городе у нее пустой холодильник, и захотела вернуться, чтобы взять с собой что-нибудь.

— Нет-нет-нет, Лидия Семеновна, дорогая, я хоть и не суеверный человек, но возвращаться не стоит. Мне тоже для гостей купить кое-что нужно, я на рынок по пути заеду и Вам заодно куплю.

— Но у меня же денег нет, один проездной только…

— Лидия Семеновна, не обижайте.

— Ну, как-то неудобно.

— Давайте лучше дело сделаем завтра, и всем будет удобно.

Мадам еще повздыхала для приличия, наверное, и успокоилась, даже задремала и проснулась, только когда Вероника припарковалась у Кузнечного рынка.

— Лидия Семеновна, Вы выходить будете или в машине подождете?

— Ой, а мы где?

— Мы у рынка.

— Я в машине посижу, а Вы купите мне что-нибудь перекусить. Ну так — чтобы недорого.

На рынке недорого не бывает. Но это был как раз такой случай, когда о потраченных деньгах не стоит и жалеть. Так что Вероника купила мадам как себе: и творогу, и колбаски, и прихватила еще парных цыплят, от которых Лидия Семеновна хотела было отказаться.

— Ну вот еще, Вы курочку отварите, сами поедите, сына накормите, а то он у Вас там тоже неизвестно чем питается. А хлеба-булки сами купите, вот Вам тысяча, думаю, хватит.

— Ой, Вероника, точно — я лапшу ему домашнюю сделаю, он любит и завтра поест. Как ему сейчас тяжело… А Бог с ней, с картиной, мальчику нужно помочь. — Это означало, что Лидия Семеновна созрела окончательно и завтра должно пройти без сюрпризов. Веронике осталось только добраться до дома и приготовить куриного супчика, пожарить телятины на ребрышках, построгать салатик и ждать Светика с сопровождающими. Она, кстати, только и успела уложиться в приготовление обеда, как раздался звонок: