Артур Строгов - Правозащитник

Татьяна, увидев, что Белосельский приехал в сопровождении жены, слегка нахмурилась. Она увидела совсем юную, несмышленую девочку, крайне наивную и доверчивую. Орлановой хотелось остаться наедине с Белосельским, чтобы задать несколько личных вопросов, поэтому она попросила брата занять чем-то Лизу. Николай не придумал ничего лучше, как лично организовать экскурсию по коридорам и бесчисленным закоулкам старинного особняка, арендованного под банк.

— Я покажу Вам наш янтарный зал, одну из наших главных достопримечательностей, — произнес Николай, улавливая взгляд сестры.

Лиза кивнула в знак согласия, но сама бросила слегка тревожный взор на Татьяну. В ее сердце вспыхнула непроизвольная ревность, когда она поняла, что кроме любви есть и другие чувства и симпатии, которые могут соединять людей.

Наконец Татьяна осталась наедине с Белосельским. Ее чело сразу пересекла морщинка, а губы иронично сжались.

— У Вас очень юная супруга, — произнесла молодая банкирша, — удивительная красавица…

— Спасибо…

— Давайте поговорим о делах. Разве что-то изменилось с того времени, как мы виделись в последний раз? Ведь прошло уже три недели…

— Я ожидал Ваших упреков, — Белосельский улыбался своей благодушной улыбкой, в которой святилось лишь одно доброжелательство, — я попросил о встрече с Вами, так как у меня есть для Вас несколько сообщений.

— Пока мы занимаемся различными обсуждениями наших перспектив, Аланьевы разоряют банк моего отца. Вы изучали баланс? Отток активов достиг таких масштабов, что все эксперты хватаются за голову. Так продолжаться не может… Это приведет к банкротству! Вы знаете, что это будет означать? Все то, над чем трудился мой отец столько лет, будет разрушено в одночасье! И я… я во всем виновата!

Ее голос дрогнул.

— Прежде чем перейти к этому вопросу, я кое-что Вам принес. Надеюсь, что это хоть как-то компенсирует Вашу потерю.

— Каким образом?

Белосельский достал из портфеля толстую папку и передал Татьяне.

— Возьмите. Это для Вас. Я не бросаю слов на ветер…

— Что это?

— Это Ваши пять процентов акций. Эту мизерную долю миноритарных акционеров Аланьевы не успели выкупить. Я предпринял кое-какие шаги и перекупил эти акции через фонд «ДжиПи***». Формально им владеет паевая компания. Но документы оформлены на Вас, Вы являетесь конечным бенефициаром…

Татьяна вспыхнула, у нее сильно заколотилось сердце, но затем она снова побледнела. Она отдернула руку и воскликнула, вскакивая с кресла:

— Во сколько это мне обойдется?

— В один доллар! — пошутил Белосельский, и другим тоном прибавил: — Берите же. Я долго готовил эту сделку. Можете все проверить. Акции оформлены на Ваше имя.

— Я Вас не понимаю.

— Берите же. Пять процентов тоже важны. Если учесть шесть процентов Вашего брата, то уже целых одиннадцать.

— Это ничего не изменит, пока… Аланьевы же владеют блокирующим пакетом.

Взгляд Белосельского стал жестким.

— Чтобы свалить таких людей, как Аланьевы, нужно как минимум полгода. Сделать это за три недели нереально! Вам придется подождать, пока рухнет их пирамида, сотканная из силовиков и функционеров из «Главного банка» Всея Руси.

Татьяна положила руку на папку, открыла ее и принялась внимательно изучать.

— Что-то же Вы захотите взамен?

— Возможно, в недалеком будущем я попрошу Вас об одолжении… Точнее, обращусь с просьбой.

— Что за просьба?

— Она Вас не затруднит и это не выйдет за рамки моральных принципов.

— Я не знаю, могу ли я принять это.

— Разумеется, можете.

— Но я себя буду чувствовать обязанной…

— В таком случае можете прочитать лекцию про становление банков моей жене. Она сейчас, кстати, учится в университете.

— Вы опять шутите, — серьезно произнесла Татьяна, — а я в замешательстве. Правда. Но все равно я бы хотела посоветоваться с братом. Иначе он меня не поймет… Он решит, что у Вас скрытый интерес ко мне… к нашему банку.

— Я же говорил Вам ранее, мне интересны ресурсы Аланьевых. Только они меня интересуют… мне нужны миллиарды, а не сотни миллионов…

— Да, Вы это говорили мне не раз… но все же, сколько Вы заплатили за эти пять процентов? Я могу хотя бы частично узнать?

— Не нужно… повторяю, когда-нибудь я попрошу Вас об одолжении.

С минуту она смотрела ему прямо в глаза и видела одну доброжелательность.

— Я так не могу, — отвечала Татьяна, — это противоречит моим принципам.

— Тогда у меня к Вам первая просьба.

— Какая же?

— Та же самая — занимательная лекция для Лизы.

— Вы опять шутите.

Татьяна рассмеялась.

— Может быть, я могла бы отблагодарить Вас другим образом?

— Разумеется. Убедите брата, что я вам не враг. Аланьевы скоро получат по заслугам.

— Боюсь, что будет трудно… Вот что придумала… раз теперь Вы наш друг…

— Именно так.

Татьяна слегка замялась, но затем произнесла более решительным тоном:

— Я могла бы Вас пригласить… Вашу супругу тоже… в наш дом… Приближается одна важная дата в нашей семье, буду рада Вас видеть…

— Я обязательно приеду. А когда?

— На следующей неделе, в четверг.

— Буду рад… Кстати, есть и вторая новость…

— Какая?

В это время появился Николай в сопровождении Лизы, которая выглядела несколько утомленной. Ее глаза ясно говорили: «Я дико устала и просто изнемогаю от скуки». Николай с некоторым удивлением посмотрел на внушительную пачку документов на столе. Он осведомился о том, что это за бумаги.

— Я сейчас объясню. Но мы должны поблагодарить Алексея Николаевича. Я действительно тронута. Но я докажу, что умею быть благодарной. Я помню о тех проектах по Вашим фондам. Я даже прочитала некоторые брошюры. Мы еще это успеем обсудить.

Орланов был удивлен, но, повинуясь знаку сестры, промолчал.

— Нам пора, — Белосельский взял за руку Лизу.

— Но Вы не сказали вторую новость! — задорно воскликнула Татьяна и ее щеки поневоле раскраснелись.

— Это сообщение будет во всех средствах массовой информации через пять часов. Прокуратура на Кипре предъявила обвинение филиалу банка Аланьевых. Конечно, это мало их заденет финансово, но тем не менее. Скандал есть скандал… Это немного ударит по их репутации.

Николай Орланов был явно шокирован.

— Вы снова поражаете меня! — восклицала Татьяна. — Невероятно!

— Постепенно начинает сбываться мое предсказание.

Ей хотелось придумать какой-то комплимент Белосельскому, но присутствие Лизы слегка смущало ее, и она смогла произнести лишь общие фразы.

Когда Белосельский ушел, Николай воскликнул:

— А теперь потрудись объяснить, что тут произошло, пока меня не было!

Сафронов находился на переговорах с какими-то генералами, когда ему доложили, что его ожидает Белосельский. Наконец появился полковник.