Семен Данилюк - Законник [сборник]

Она выжидательно скосилась. Увы! Похоже, подобное здесь выслушивалось не раз.

— Хорошо, — решилась Беата. — Я предлагаю не доводить до публичного скандала и уладить недоразумение. Допустим, что ваш сотрудник понес какой-то моральный урон, давайте возместим ему ущерб и покончим с этим.

Почувствовала, что локоток подполковника заинтересованно дернулся. Затрезвонила связь с дежурной частью. Подполковник дотянулся до трубки.

— Зачем беспокоишь?

Услышав ответ, вскочил:

— Да соединяй, конечно. Что глупость спрашиваешь?!

Он забежал за стол, не садясь, приложил трубку к уху.

— Здравия желаю!.. Так точно!.. Да, высылаю немедленно. А как с задержанной?.. Конечно.

Пасмурневший подполковник положил трубку, нажал кнопку селектора:

— Ефимова со свидетелями немедленно в машину и в следственный комитет.

— Езжайте домой. Все оказалось не так просто, — удрученно предложил он Беате.

— А доча? — Беата задохнулась.

— Теперь нельзя!

— Да что нельзя-то?! Послушайте, — она ухватила подполковника за рукав. — Ее нельзя оставить в камере, — вот что нельзя! Она больная! Может приступ случиться. Если что, вы же первый ответите! — голос ее сорвался. — Ну, пожалуйста! Разрешите хотя бы до завтра забрать. С утра вместе придем. Я вам ручаюсь. Хотите залог оставлю?!

Она потянулась к драгоценностям.

— Теперь нельзя, — мрачный начальник отделения вежливо вывел посетительницу из кабинета.

Оставалось ждать приезда Гулевского. Беата, совершенно потерянная, спустилась вниз, подошла к дежурной части. Аринка по-прежнему сидела, забившись в угол. Армянка, склонившись над ней, что-то говорила, — похоже, успокаивала. На полу громко храпел вновь доставленный. От него остро тянуло мочой.

— Доча, — тихо произнесла Беата. Аринка вскинула глаза на мать.

— Доченька, главное, не нервничай. Воспринимай как приключение. Все будет хорошо. Илья Викторович уже едет сюда и все обязательно уладит. Только потерпи.

Аринка лишь слабо улыбнулась. Кажется, она была близка к обмороку.

— Прекратить разговоры с задержанными! — из-за оружейного сейфа выскочил дежурный с пакетом кефира в руке и угрожающе двинулся к Беате.

Беата вышла на улицу. Забыв застегнуться, под колючим ветром принялась расхаживать взад-вперед по асфальту, бессмысленно подгоняя взглядом минутную стрелку на часах. Заслышав скрежет тормозов от дороги, встрепенулась, надеясь, что приехал Илья.

Но из темноты, разговаривая по мобильнику, появился знакомый армянин, зашел в отделение. Через десять минут вышел, ведя под руку полногрудую армянку, что сидела в камере вместе с Аринкой. «Выкупил», — краем сознания догадалась Беата. Гулевского все не было.

Прилетели сразу три рейса. Поэтому с выдачей багажа затянули. Так что до отделения милиции Гулевский добрался на такси ближе к двенадцати ночи. На первом этаже, закрыв уши руками, безысходно раскачивалась на стуле Беата.

— Что?! — кинулся к ней Гулевский.

В ответ она лишь кивнула на решетку в дежурной части, из-за которой доносились хриплые матерные выкрики и глухие всхлипы Аринки.

— Почему там?! — поразился Гулевский. — Начальник?!..

Беата ткнула пальцем на второй этаж. На большее сил у нее не осталось. Гулевский через две ступени взбежал на второй этаж, распахнул дверь. За столом, склонившись на руки, дремал подполковник милиции. На звук он вскинул голову. Гулевский обомлел. Перед ним был адъюнкт — заочник кафедры уголовной политики, кандидат в министры внутренних дел Кабардино-Балкарии Арсен Билялов. В свою очередь, Арсен при виде возникшего среди ночи профессора вскочил, будто застигнутый шкодник.

— Илья Викторович! Дорогой гость. Чему обязан? — всполошился он.

— Почему она до сих пор в обезьяннике? Почему вообще в обезьяннике?! — выкрикнул Гулевский. — Что здесь, черт возьми, происходит?

Билялов со сна проморгался.

— Так это ваша!.. Да что ж не сказали-то? Ая-яй! — запричитал он.

— Тебе известно, что все это провокация? — без обиняков спросил Гулевский. Билялов уныло кивнул.

— И наверняка с твоего ведома?

— Если б только знал, если б знал! — вновь заохал Билялов.

Гулевский неприязненно сощурился.

— У тебя, кажется, диссертация по захвату заложников? — припомнил он.

Билялов настороженно кивнул.

— Может, подредактируем тему? Как тебе, к примеру: «Захват заложников органами правопорядка с целью их последующего выкупа родственниками»? Думаю, с ее написанием у тебя проблем бы не возникло! И эмпирического материала, похоже, вдосталь. Поточное производство наладил. Невинных людей на деньги разводите!

Горячая кавказская кровь вспыхнула.

— Зачем такое говоришь, уважаемый Илья Викторович! — выкрикнул Билялов обиженно. — Я — порядочный человек. Да если б знал, что это ваши, какие там деньги…Свои отдам.

— Теперь знаешь!

Билялов безысходно опустился.

— Не моя это воля! — выдохнул он. Умоляюще сложил ладошки.

— Так это заказ? — догадался, смурнея, Гулевский.

Билялов энергично закивал. Ткнул в потолок.

— Приказали материалы немедленно передать в следственный комитет.

— К ночи?!

— Говорят, дежурного следователя вызвали. Сразу и дело возбудят по триста восемнадцатой. И что переполошились? Будто террористку захватили.

Гулевский, как был в дубленке, опустился на стул, в отчаянии вцепился длинными пальцами в волосы. Сердце сжало.

— Белый стал, слушай! — перепугался Билялов. — Воды, да?

— Давай сюда твоего сержанта-рэкетира! — Гулевский запустил руку под рубаху, принялся растирать грудь. — Прикажи, пусть письменно откажется от вранья.

— Так выеденного яйца бы не стоило. Только ничего не выйдет, — сокрушенно зацокал Билялов. — Увезли в следственный комитет вместе со свидетелями. Должно быть, уж и передопросили. Мне вон тоже велено быть на месте, чтоб по команде девочку, значит, доставить. Неужто всерьез арестовывать собрались? Попугать одно, а так… Не по совести это. Совсем не по совести!

Огорчение начальника отделения выглядело неподдельным. В самом деле, с таким трудом прошло одобрение диссертации на кафедре. И, когда забрезжил успех, оказывается, оскорбил самого нужного человека, от слова которого все зависит. Да еще деньги, считай, уплыли к следователю.

— Сержанта этого, паскуду, лично, как барана!.. — тихий Билялов по-волчьи клацнул зубами. — А девочку забирайте, — решился он.

— Если что, скажу, будто недопонял. Пусть уж после сами. Ах, как скверно все получилось!

Он вновь сокрушенно затоковал.

Из отделения втроем приехали в «Товарищество достойных». Растерзанную Аринку мать напичкала антидепрессантами, уложила в кровать. Но та, будто в детстве, ухватила ее за руку, умоляя не оставлять одну. Беата прилегла на минутку, да так и уснула, прижав к себе дочу.