Константин Бушуев - Забыть Веронику

С самим Савелием я познакомился чуть позже, чем с его супругой. Потрепались о жизни, обменялись сотовыми номерами. Для него не были секретом ни ее проблемы с работодателем, ни моя помощь. Простой парень, душа нараспашку, как мне тогда показалось. Приглашал меня «заходить, если что». Ну, я и заходил. Тщательно выбирая моменты, когда он был далеко от дома и не мог нежданно-негаданно вернуться…

А месяца через полтора после начала нашего с Ксенией романа я узнал и еще одну причину, по которой девушка тяготилась совместной жизнью с Савелием. Парень решительно и твердо отказывался обзаводиться потомством. О мотивах можно было только догадываться, но, по словам неверной супруги, он просто не желал, чтобы его довольно скромный заработок тратился на нового маленького человека. Банальная скупость, прижимистость. А вот сама Ксения детей очень хотела, и желательно двоих или троих, а там уж как пойдет.

Вот когда я понял, насколько сильно в ней это желание, внутри у меня что-то напряглось. Как будто шевельнулось предчувствие скорой беды. Особенно меня взволновало то, что детей она хочет рожать не от кого-нибудь, а от меня. И быть при этом вовсе не тайной любовницей, а законной женой. Ничего удивительного в этом ее стремлении, по сути, не было. Для бедной и не очень умной девушки без связей и без образования это был просто великолепный шанс: сменить примитивного дальнобойщика на капитана полиции, однокомнатную квартирку в пятиэтажной халупе — на шикарную хату в элитном жилом комплексе… В моем жилище она, естественно, никогда не бывала, не такой я дурак, чтобы любовницу приводить, но дом-то мой находился в пяти минутах ходьбы от ее «хрущевки», и она могла представлять, в каких шикарных условиях там люди живут. И мою серебристую «тойоту», купленную в позапрошлом году, она тоже видела и наверняка догадывалась о ее примерной стоимости.

О своем желании занять место моей жены Ксения говорила мне без обиняков. Есть в русских селеньях такие женщины, простые, как дверь. Что думают, то и говорят. И, как ни странно, своей наивной простотой и абсолютной прямолинейностью иногда добиваются того, чего другие дамы не могут добиться ни намеками, ни интригами, ни хитроумными психологическими приемами.

Но со мной у Ксении вышел облом. Откровенность не помогла ей добиться цели. И не могла помочь. За месяцы нашего романа у меня ни на секунду не мелькнула мысль, что можно разрушить брак с нелюбимой, но законной женой Светланой и вот так вот, с чистого листа, создать новую семью с обожаемой Ксюхой. О своем твердом нежелании расставаться с супругой я, конечно, Ксении не говорил. Равно как и о причинах такого нежелания. От нее чего угодно можно было ожидать. Например, она могла вспылить и просто оборвать наши отношения, а терять доступ к ее роскошному телу мне до жути не хотелось. А могла и кое-что другое сделать: заявиться ко мне домой и выложить моей Светлане всю правду-матку. Последствия были бы для меня просто ужасными. Вот и приходилось выкручиваться, кормить Ксюху традиционными мужскими отмазками…

— Не решился еще? — спросила она, когда я уже надевал брюки, поглядывая на часы.

— На что не решился?

— Все ей рассказать.

— Ксюха, милая… Я давно решился. Я нужные слова найти не могу.

— А какие особенные слова тебе нужны? — с искренним недоумением спросила она. — Ты ей так и скажи. Встретил другую, полюбил. Не будет же она тебя силой удерживать. А если упрется, подашь в суд, и вас разведут. Детей у вас нет.

Вот эта колхозная прямота моей любовницы поначалу забавляла и умиляла меня, а когда дошло дело до серьезного вопроса, начала немного раздражать и даже пугать. Не пятнадцать же лет, в самом деле. Должна понимать основы человеческих взаимоотношений.

— Ксюшенька, не все в жизни так просто, как тебе кажется. Я четыре года со Светкой прожил. Она ко мне привыкла. Даже любит, наверное. Если я ей всю правду о нас вывалю, как ты предлагаешь, она может и руки на себя наложить. Или другой вариант: смертельно обидится и ради принципа затянет наш развод на месяцы… А нам оно надо?

— На месяцы — не надо, — согласилась девушка, крутя пуговицу моей рубашки.

— Вот видишь. Поэтому я хочу хорошенько подготовиться к разговору. Подобрать слова. Чтобы все как по маслу прошло… И еще, у Светки сейчас тяжелый период, у нее постоянно плохое настроение. Вот станет ей полегче — и поговорим…

— Какие все нежные, — протянула Ксения, выразительно закатывая глаза. — Надеюсь, она не до следующего года кукситься будет.

— Ну, не капризничай, Ксюша. Сказал же, я все решу. Только не торопи. И вообще, рубашку мою снимай.

Состроив хитрую рожицу, Ксения моментальным движением распахнула полы рубашки, которую, как оказалось, успела незаметно расстегнуть. Во рту у меня мгновенно пересохло, руки сами собой потянулись к ее телу, но я усилием воли заставил себя вспомнить, что уже девять вечера, и если сейчас задержаться еще на полчаса, то Света наверняка начнет названивать на сотовый, а ответить на звонок во время любовных ласк мне будет очень затруднительно. Дабы не искушать судьбу, я поскорее оделся и пошел к выходу. Подруга проводила меня до дверей, на прощанье прижавшись всем телом и сцепив руки у меня на затылке.

Уже на лестнице я вынул из кожаной папки маленький пузырек «Армани», своей любимой туалетной воды, и обильно побрызгался. После каждой встречи с Ксенией мне казалось, что я просто пропитан ароматами ее тела. Так вот, чтоб хоть немного перебить…

На улице уже почти стемнело. Воздух был теплый-теплый, совсем летний. Глубоко вдыхая, я шел через дворы и детские площадки прямо к высоченной семнадцатиэтажной махине, в которую мы со Светой въехали четыре года назад. Уже подойдя к подъезду, я увидел, как из-за угла дома выскочила незнакомая женщина средних лет с паническим выражением на лице.

— Помогите! Помогите кто-нибудь! — закричала она срывающимся голосом. Я резко остановился. Женщина кинулась ко мне.

— Что у вас случилось?

— Скорее сюда… Там… За домом… Там такое…

Я решил, что быстрее будет посмотреть самому, чем добиться вразумительного ответа от перепуганной дамы, лицо которой почему-то показалось мне знакомым. Поспешно побежал за угол и через мгновение вспомнил: так она же в соседнем подъезде живет, с двумя детьми-подростками. Я обогнул дом и вздрогнул от неожиданности. Хоть я и служил в полиции, но ведь не в уголовном розыске, а простым участковым, и не часто мне приходилось видеть мертвые тела, распластанные на газоне. А в том, что лежащая на земле женщина в бежевом халате живой быть не может, сомнений не было. Для пущей уверенности я все-таки пощупал пульс. Тело было еще теплым, но без всяких признаков жизни. По тому, как лежала мертвая женщина, как была у нее вывернута шея, нетрудно было догадаться, что причиной смерти послужило падение с высоты. Я машинально поднял голову и увидел сплошной ряд застекленных лоджий.