Эдгар Уоллес - Четверо Благочестивых. По обе стороны закона

— Этот человек ни в чем не виноват, — негромко произнесла она. — Я наняла его. Один мой… друг когда-то помог ему, на прошлой неделе он снова пришел, и я попросила его сделать это для меня. Поверьте, это правда.

— Вы попросили его забраться в мой дом?

Она кивнула.

— Если бы вы отпустили его… я бы смогла с вами поговорить… и чувствовала бы себя спокойнее. Он совершенно ни в чем не виноват, поверьте. Вся вина лежит на мне.

Леон выдвинул ящик маленького письменного стола, достал лист бумаги и штемпельную подушечку и поставил их перед небритым спутником девушки.

— Приложите пальцы к подушечке потом к бумаге.

— Зачем это? — хриплым голосом с подозрением спросил мужчина.

— Мне нужны ваши отпечатки пальцев на тот случай, если вы мне понадобитесь. Пошевеливайтесь.

С неохотой вор подчинился, оставил отпечатки сначала одной руки, потом другой. Леон осмотрел их и остался доволен.

— Ступайте сюда.

Он вывел непрошеного гостя в прихожую, открыл дверь, выпустил его на улицу и вышел следом.

— Нельзя разгуливать по ночам с пистолетом, — сказал он и коротким, но мощным ударом в челюсть сбил человека с ног.

Поднимаясь, тот жалобно всхлипнул:

— Это она меня заставила взять его.

— Значит, ее благодарите за этот удар, — бросил Леон, после чего спросил у мужчины имя и, услышав в ответ простое «Джон Смит», захлопнул дверь.

Когда он вернулся, девушка, расстегнув плотное пальто, сидела в кресле, бледная, но спокойная.

— Он ушел? Как хорошо! Вы ударили его? Я услышала звук. А что вы обо мне думаете?

— И за тысячу фунтов не согласился бы я провести эту ночь в другом месте! — искренне сказал Леон.

Лишь на какую-то долю секунды лицо ее озарилось улыбкой.

— Как, по-вашему, почему я пошла на этот безумный, глупый поступок? — тихо спросила она. Леон покачал головой.

— Это именно то, чего я не понимаю. Никаких серьезных дел мы сейчас не ведем, всякие загадочные документы, о которых говорится в газетных сенсациях, — сплошная выдумка. Могу только предположить, что мы чем-то обидели вашего друга… любовника, отца, брата…

Леон заметил тень улыбки, которая появилась и тут же исчезла с ее лица.

— Нет, это не месть. Вы не сделали ничего плохого ни мне, ни моим близким. И никакие секретные документы меня не интересуют.

— Значит, это не месть и не ограбление. Признаюсь, я в недоумении!

Леон ослепительно улыбнулся, и на этот раз она заговорила напрямую.

— Я расскажу вам все. И начать мне нужно с того, что меня зовут Лоуис Мартин. Мой отец — сэр Чарлз Мартин, хирург, и через три недели я выхожу замуж за Джона Ратленда, майора южноафриканской полиции. Поэтому я пробралась в ваш дом.

Леон был озадачен.

— Вы что… э-э-э… искали тут свадебный подарок? — не без сарказма поинтересовался он.

К его удивлению, она кивнула.

— Именно за этим я и пришла, — сказала она. — Но я поступила очень глупо. Если бы я знала вас лучше, мне бы стоило просто прийти и попросить.

Девушка говорила, не сводя с Леона внимательных глаз.

— Хорошо, — сказал он, — и чем же вы хотите удивить своего жениха?

Очень медленно она произнесла:

— Золотой браслет с личным знаком.

Леона это признание удивило лишь тем, что девушка сказала правду. Он записал названные имена.

— Итак, золотой браслет, — повторил он и с вопросительной интонацией добавил: — Принадлежащий…

Она в нерешительности помолчала.

— Наверное, придется вам рассказать все… Я в ваших руках.

Он кивнул и с приятной улыбкой сказал:

— Еще как! Мне кажется, вам будет проще поделиться своей историей со мной, чем объясняться с полицейским инспектором.

Леон был само радушие, но она женской интуицией почувствовала в его тоне твердость, которая заставила ее содрогнуться.

— Майор Ратленд не знает, что я здесь… Он бы сошел с ума, если б узнал, что я пошла на такой риск.

И она рассказала Леону о том, как ее старший брат погиб на войне в Африке. Поначалу говорила она сбивчиво, но постепенно голос ее становился увереннее и тверже.

— …Вот так я и познакомилась с Джоном. Он тоже был в пустыне. А два года назад он написал из Парижа… Сообщил, что у него остались какие-то бумаги несчастного Фрэнка. Он нашел их в его карманах, когда… когда его убили. Естественно, папа попросил его приехать, и мы подружились, хотя папа и не одобряет… наш брак.

Она ненадолго замолчала, потом быстро заговорила:

— Отец против нашего брака, и мы скрываем ото всех, что собираемся пожениться. Видите ли, мистер Гонзалес, я достаточно состоятельна: мать оставила мне большое состояние. И Джон тоже будет богатым. Во время войны, будучи в плену в Сирии, Джон узнал о богатой золотой жиле. Он спас жизнь одному арабу, и тот в благодарность открыл ему место, где можно добыть много золота. Где это место искать, он написал на той маленькой золотой пластинке по-арабски. Но в конце войны Джон потерял ее и больше о ней не слышал, пока не прочитал в «Ивнинг геральд» о вашей находке. Бедный Джон ужасно расстроился, когда узнал, что его может опередить тот, кто сумеет расшифровать эту надпись. Я попыталась убедить его обратиться к вам и попросить вернуть браслет, но он и слушать меня не захотел. С каждым днем он расстраивался все больше, потерял спокойствие, стал нервным и раздражительным. Наконец я решилась и придумала этот безумный план. У Джона много знакомых среди преступников… Он ведь полицейский, и ему приходится иметь с ними дело. Он многим помог исправиться. Человек, с которым я сегодня пришла сюда, — один из них. Я сама разыскала его и попросила помочь мне проникнуть в дом и похитить браслет. Мы знали, что он хранится у вас под кроватью…

— Вы точно уверены, что идея проникнуть в этот дом принадлежит вам, а не майору Джону Ратленду.

Она снова помедлила с ответом.

— Он как-то в шутку упомянул, что можно было бы ограбить вас…

— И что сделать это должны вы, — любезно подсказал Леон.

Она старательно избегала его взгляда.

— Да, но он шутил… Он сказал, что меня никто не обидел бы и я могла бы сделать вид, что все это шутка. Я знаю, мистер Гонзалес, все это звучит очень глупо. Если бы об этом узнал мой отец…

— Вот именно, — резко сказал Леон. — И хватит об этом. Скажите, сколько у вас на банковском счете?

Девушка удивленно подняла на него глаза.

— Почти сорок тысяч фунтов, — сказала она. — Я недавно продала много ценных бумаг… Они были не очень-то прибыльными.

Леон улыбнулся.

— Очевидно, вам стало известно, куда можно вложить деньги с большей выгодой.

Она сразу поняла, что он хотел этим сказать.

— Вы ошибаетесь, мистер Гонзалес, — натянутым тоном произнесла она. — Джон позволяет мне вложить в свой геологоразведочный синдикат не больше тысячи… Он пока точно не знает, сколько ему не хватает, восемьсот фунтов или тысячи, но запретил мне вкладывать и пенсом больше. Завтра вечером он едет в Париж для подготовки экспедиции, а потом возвращается. Мы поженимся и поедем за ними.