Робин Стивенс - Совсем не женское убийство

Задержав дыхание, я вытащила эту вещь наружу и, раздвинув старые пальто, обнаружила, что сжимаю в руке красную тетрадь, на обложке которой выведены маленькие аккуратные буквы: «Дневник Верити».

– Дейзи, – тихо сказала я. – Вот оно.

Дейзи издала триумфальный вопль, но я никак не могла отвести взгляд от этих двух тщательно выписанных слов.

По моей спине пробежал холодок. Верити Абрахам. Казалось, что она повсюду. Я знаю, что это звучит глупо, но в тот момент я действительно подумала, что она, наверное, преследует меня. Я представила ее с распущенными волосами, в перепачканной кровью одежде, и от этих мыслей меня бросало то в жар, то в холод.

Дейзи смотрела на вещи совершенно иначе.

– Господи, – сказала она, всматриваясь в книгу. – Верити. Ну ничего себе, это же дневник Верити Абрахам!

– Я знаю, – сказала я дрожащим голосом. Мне казалось странной мысль о том, что до того, как Верити стала призраком, преследующим меня, она была настоящей девочкой, самой обыкновенной, училась в Дипдине, ела печенье и вела дневник. Я глубоко вдохнула, раскрыла тетрадь и принялась за чтение.

25 сентября 1933.

Начался новый учебный год! И этот очень важный год. Папа постоянно напоминает мне, что в этом году я начну готовиться к вступительным экзаменам в университет. Это страшно важно. Я знаю, это большая удача, что меня готовит сама мисс Гриффин! Я в восторге, что она выбрала меня. Я всегда думала… мне стыдно признаваться в этом сейчас, но мне всегда казалось, что она меня недолюбливает. Она всегда уклонялась от встречи со мной в коридорах. Так что я была просто в восторге, когда узнала, что она выбрала именно меня! Я пообещала собраться с силами и работать как можно усерднее, чтобы быть достойной ее.

– Скучища, – сказала Дейзи. – Пропусти и поищи что-нибудь поинтереснее. Что? Там должно быть что-то такое.

18 октября 1933

Идет подготовка к экзаменам – и хотелось бы сказать, что идет она вполне успешно. Я надеюсь на это и стараюсь изо всех сил, но боюсь, что временами все равно не справляюсь. Но мисс Гриффин все больше приводит меня в замешательство. Она ведет себя так странно. Во время занятий то и дело кажется, что она вот-вот скажет что-то, а из-за некоторых вещей она нервничает особенно сильно. Мы обсуждали Иокасту, эту безумную женщину, которая бросила своего сына, Эдипа, и мисс Гриффин пыталась всячески оправдать ее поступок! Мне было неприятно выражать свое несогласие, ведь она – директор, но право слово! Не знаю, все ли с ней в порядке.

24 октября 1933

Я начинаю подозревать, что у мисс Гриффин есть какая-то тайна! На самом деле я думаю, что у нее есть темная тайна в прошлом. На днях я сказала об этом Генриху, но она думает, что все это вздор. И все же я уверена в своей правоте. Было бы любопытно узнать, что это за тайна…

16 ноября 1933

Теперь я абсолютно уверена, что не ошибаюсь. У мисс Гриффин есть секрет – и я чувствую, что она вот-вот откроет его мне! Я чувствую, что это большая честь, хотя я очень надеюсь, что секрет не окажется чем-то ужасным. Она продолжает бросать на меня престранные взгляды и говорить полунамеками… Я рассказала все это Генриху, и та ответила, что я просто спятила, ведь все знают: у учительниц не бывает секретов, или, по крайней мере, не бывает важных секретов. Иногда Генрих невыносимо скучная.

20 ноября 1933

Я была права. Но, о Господи – что же мне теперь делать? Это просто не может быть правдой. Но это правда. Она показала мне все документы… разложила их передо мной… будто надеялась… Постойте, нужно постараться изложить все по порядку. Давайте я начну сначала.

Сегодня вечером во время наших занятий мисс Гриффин наконец рассказала мне свой секрет. Семнадцать лет назад, прежде чем она пришла работать в Дипдин, она была обычной учительницей в какой-то другой школе. И тогда у нее родился ребенок. Она была не замужем, так что всю эту историю просто скрыли. Ребенка отдали в очень хорошую семью.

Этим ребенком была я.

Я перестала читать, потому что у меня перехватило дыхание, а Дейзи издала совершенно неприличный вопль.

– Не может быть! – закричала она. – Не может быть! Ох, Хэзел, что творится !

Я не могла в это поверить, но она показала мне бумаги, на которых были подписи моих родителей и ее собственная подпись. Все это действительно правда. Господи, что мне теперь делать? Моя мама – на самом деле больше не моя мама, и папа тоже не имеет ко мне никакого отношения, вместо этого я оказалась дочкой школьной учительницы! Учительницы! Она попросту никто, и она даже не была замужем!

Что мне делать? Я думаю, она хотела, чтобы я бросилась в ее объятия и назвала ее матерью. Конечно, я не могла этого сделать. Я убежала из ее кабинета, с намерением больше никогда туда не возвращаться.

21 ноября 1933

Я рассказала Генриху, что случилось. Она тоже не могла в это поверить. Она сказала, я должна подождать, прежде чем рассказывать кому-то еще, но я не понимаю, зачем ждать. Как могла мисс Гриффин так со мной поступить? Я хочу поговорить с мамой и папой, и пусть они скажут, что все это ложь.

22 ноября 1933

Мисс Гриффин тоже хочет, чтобы я молчала. Я думаю, ее встревожила моя реакция. Не понимаю, почему она ожидала чего-то другого. Она говорит, я должна считаться с ее положением и сохранить все в тайне. А как насчет моего положения? Это просто нечестно с ее стороны!

23 ноября 1933

Сегодня получила записку от мисс Гриффин – просит меня встретиться с ней на балконе спортзала после уроков, чтобы обсудить ситуацию. Я спрячу записку в этой книге, на случай… не знаю, на случай чего. Просто на всякий случай. Я встречусь с ней, но это не изменит моего мнения. Я обязательно поговорю об этом с мамой и папой, когда вернусь домой на каникулах. Она меня не остановит. Она не может указывать мне, что делать.

И это было последнее, что Верити написала в своем дневнике.

Но не последнее, что мы в нем нашли. Когда Дейзи потрясла тетрадь, из нее выпало два кусочка бумаги.

Первый из них оказался короткой запиской, которую написала мисс Гриффин своим прекрасным каллиграфическим почерком.

Мисс Абрахам.

Я прошу вашего присутствия на балконе спортзала в 5.30 этим вечером, 23 ноября, чтобы обсудить ситуацию, сложившуюся между нами. Пожалуйста, не опаздывайте.

Второй был исписан угловатым почерком мисс Белл.

Всем, кого это может касаться.

В моем распоряжении находятся улики, которые доказывают, что директор Дипдинской школы для девочек Розмари Гриффин виновна в смерти своей ученицы Верити Абрахам, произошедшей в ноябре 1933 года. Я не знаю, напала ли мисс Гриффин на Верити, намереваясь убить ее, или произошел трагический несчастный случай, но этот дневник вместе с запиской доказывают, что она была на балконе спортзала в момент смерти Верити и что она повинна в ней, ибо раскрыла Верити, кто является настоящей матерью той. Розмари Гриффин больше не достойна поста директора Дипдина. Она должна быть немедленно уволена с этой должности, и я хочу, чтобы моя кандидатура была рассмотрена в качестве ее замены.