Мэри Стюарт - Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила (сборник)

Неведомое существо достигло острова. Оно поднялось из воды, откинуло со лба черную прядь волос и, покачиваясь, вылезло на берег. Незнакомец выпрямился, и я узнала своего кузена, мокрого, облепленного водорослями и одетого в мокрые тряпки, в которых я с трудом распознала пару мешковатых арабских шаровар, стянутых позолоченным поясом, набухшие от воды арабские сандалии и больше ничего.

Он подошел к нижним ступенькам и вгляделся в меня, оценив по достоинству звериное столпотворение.

– Ну прямо Ева в садах Эдема. Привет, милая. Тебе что, пришлось поджечь все это заведение, чтобы вызволить меня?

– Чарльз.

Больше я ничего не смогла произнести. Собаки заскулили и подобрались поближе, Звездочка завиляла мокрым хвостом. Мой кузен взбежал по ступенькам, и из-под ног у него взметнулось с полдюжины ящериц, а когда он остановился, одна из куропаток брезгливо отодвинулась на пару дюймов в сторону, потому что с его мокрой одежды на нее капала вода. Я подняла глаза.

– Это не я подожгла, – дрожащим голосом произнесла я. – Это собаки. Они разбили лампу. А я думала, тебя здесь уже нет, они говорили, ты сбежал. Они… они меня заперли… Ох, Чарльз, милый…

– Кристи!

Я даже не заметила, как он сдвинулся с места. Мгновение назад он стоял передо мной, пламя озаряло его мокрое лицо чудесными розово-фиолетовыми бликами, и вот он уже сидит на мраморных ступенях подле меня, бесцеремонно отодвинув Сафира. Чарльз обнял меня, прижал к себе и стал покрывать мое лицо яростными, жадными, неуемными поцелуями, которые неведомым образом перекликались с бешеной пляской огня. Говорят, именно так воздействуют на человека страх и неожиданное избавление от грозной опасности. Я таяла в объятиях Чарльза, как расплавленный воск.

Но тут между нами протиснулась ревнивая морда Сафира, и Чарльз, со смехом чертыхнувшись, увернулся от жадных лап и языка Звездочки, норовившей лизнуть его в щеку.

– Ладно, ладно, мир, хватит ласкаться… Черт бы вас побрал, да оттащи же ты своих влюбленных псов! И чего тебе вздумалось скрываться от людей в зоопарке? Тьфу ты, до чего же склизок этот павлин, по дороге я поскользнулся на его хвосте и упал… Отстань, приятель, будь другом! Я знаком с этой девушкой уже двадцать два года, так что уступи мне дорогу. Когда я в последний раз целовал тебя, Кристабель?

– Тебе было лет десять. С тех пор ты изменился.

– Скажи мне вот что…

На сей раз нас разъединила ящерица, соскользнувшая с купола. Чарльз выругался и смахнул ее с себя, стараясь не раздавить. Та, целая и невредимая, улепетнула в кусты. Чарльз выпрямился.

– Кристи, я тебя люблю и с удовольствием проведу остаток жизни, занимаясь с тобой любовью, но если мы собираемся отсюда убраться, то нельзя терять времени, nicht wahr? [63] Разве не так? ( нем .)

– Что? Что ты сказал?

– Сказал, что нам пора сматывать удочки.

– Да. Я тоже тебя люблю. Я тебе этого не говорила?

– Ты и так ясно дала понять, – ответил он. – О Кристи, милая… Кристи!

– Что?

Характер его объятий, так сказать, изменился. Передо мной стоял уже не пылкий влюбленный, а всего-навсего мой кузен Чарльз. Он схватил меня за плечи и безжалостно встряхнул.

– Приди в себя! Милая, ты что, обкурилась?

– Я в порядке.

– Пора уматывать отсюда, пока есть возможность!

– Ах да… Да, пошли. – Я села и заморгала, глядя на ослепительные языки пламени. – Но как? Ты что, летать научился? Ах ты, садист несчастный, чуть не раздавил мою голубку… Нет, вот она, слава богу, видно, всего лишь наглоталась дыма… – Я попыталась встать. – Осторожно, на белку не наступи.

– Так вот что тебя больше всего волнует! – рассмеялся он. – Взгляни только на этих очаровательных крысок! Пошли! – Он вскочил, поднял меня на ноги и на мгновение обнял, успокаивая. – Не бойся. Может быть, если мы останемся на месте, нам ничего и не грозит, однако под конец здесь может здорово припечь. Поэтому давай-ка попробуем поскорее выбраться. У нас есть только один путь к отступлению, и лучше с ним поторопиться.

– Что за путь? Из окна нам уже не выкарабкаться, потому что мы не успели добраться до веревки, а я без веревки не вылезу, мне никак…

– Не волнуйся, милая, я говорю не об окне. Нам нужно уходить через заднюю калитку.

– Но коридор полыхает, как факел! Сам знаешь, пожар начался в покоях принца.

– Даже если и так, вряд ли огонь пробрался в коридор. Если бы подземный ход в самом деле запылал, вон та вертикальная шахта, – он кивком указал на расписную дверь, – стала бы работать как каминная труба. А этого не происходит. Так что пойдем и посмотрим.

Он осторожно приоткрыл дверь. Запах дыма ощущался здесь не сильнее, чем везде, и в винтовой шахте было темно, как в угольной яме. У меня за спиной Звездочка жалобно заскулила, я успокаивающе пробормотала что-то и похлопала ее по спине.

– Не бойся, ты тоже пойдешь.

Мой кузен повернул голову:

– Большая бронзовая дверь, та, что ведет в покои принца, была заперта?

– Да, я сама заперла ее. Я пришла этой дорогой. Мне подумалось, что так я смогу перекрыть тягу.

– У тебя тоже бывают просветления. А воздух в коридоре такой застоявшийся, что огонь из покоев принца будет распространяться очень медленно. Как бы то ни было, придется попробовать.

– Но даже если по коридору можно пройти, нам все равно не удастся проникнуть в главный двор – пожар наверняка пробрался и туда! И от задней калитки нам тоже мало проку. Она заперта, и ключа в ней нет, они сами так сказали. Думаю, даже тебе не по силам в темноте вскрыть замок отмычкой?

– Не волнуйся, ключ у меня. – Он ухмыльнулся, глядя на мое ошеломленное лицо, пошарил в кармане грязно-белых мешковатых штанов и извлек кольцо с ключами. Потускневший металл лязгнул и тускло блеснул в отсветах пламени. – Спорим, нужный ключ висит на этой связке? Специально сделал вылазку за ключами и стащил у Хассима эту связку. Внутрь дворца с их помощью все равно не попасть, потому что они задвигают засов на воротах изнутри, но, если один из них подходит к задней калитке, мы сумеем выбраться. – Он взялся рукой за дверную ручку, но вдруг остановился. – Слушай, прежде чем спускаться, намочи в озере носовой платок или какую-нибудь тряпку и обмотай рот. Внизу может быть очень дымно. Скорей, нельзя терять время.

– У тебя есть что-нибудь подходящее?

– Если сумею разорвать эти шаровары, то вполне обойдусь одной штаниной.

Мы побежали по лестнице.

– Где ты раздобыл эти шмотки? На Карнеби-стрит? – спросила я.

– О, это целая история, потом расскажу. Наверно, они принадлежали Хассиму, но не волнуйся: пока я плыл к тебе, они как следует прополоскались в озере и теперь пахнут только водорослями, водяной мятой да тончайшим илом. Надеюсь, мне удастся разорвать эту чертову материю, она еще сырая и крепкая, как сам дьявол… Ага, поддается. Так одеваются самые щеголеватые из беженцев. Когда завяжешься, поплескайся-ка тоже как следует в водичке…