Вера Миносская - Хранители

Однако скоро уж шесть утра. Сейчас я выйду из кельи. Поставлю в храме две свечки. Одну — за Георгиса и Софию. Вторую — за всех детей, женщин и мужчин, погибших от рук турок. После я заберусь в кузов грузовика отца Арсения, который отправляется сегодня с благословения архимандрита на рынок в Ханью. На парковке перед рынком выберусь из кузова, спрячу это письмо в каменной Библии, откуда еще недавно забирал ключ от тайника. Позвоню Его Высокопреосвященству митрополиту Филарету. После чего на машине, которую просил у тебя через знакомого, развезу по острову все остальные письма с указаниями. На все про все у меня четыре дня, на больший срок мне тревожно покидать отца-настоятеля. Пока только он знает о моих планах и преподнес молитвенное благословение на то. Сам же гложет себя и изводит так, что роскошная борода его уменьшилась втреть. Ранее, забирая ее в горсть, он не мог сомкнуть вкруг нее ладонь, теперь же пропускает ее меж указательным и большим пальцами, точно мышиный хвост…

Следующее мое письмо отыскать будет несложно. Ты помнишь ущелье неподалеку от нашего монастыря, в которое я звал прогуляться тебя этой весной, когда ты в последний раз навещал меня? Ты еще неважно себя чувствовал и в результате в ущелье не поехал, остался ждать меня в таверне деревни Лендас 20 20 Лендас — деревушка на южном побережье, в Астерусии. . Я же ехал прибраться и отслужить литургию в маленькой церквушке Богородицы в том ущелье. Не знаю, есть ли у него название. Оно не особо длинное и среди великого множества критских ущелий не пользуется популярностью: для любителей каньонинга там нет интересных спусков, для любителей прогулок оно не всегда доступно. Уверен, ты помнишь, где оно находится, ведь я подробно объяснял тебе это.

Церковь Богородицы притулилась в самом его конце. В ней я оставлю ключ к тайнику с Евангелием, сделанный Георгисом Скордилисом. И следующее письмо. Все это ты найдешь в нише за ящиком для пожертвований справа от входа. Просто отодвинь его.

Ты можешь заночевать в Лендасе, пляж которого тебе так приглянулся. Все-таки это поход на весь день. От Лендаса до ущелья около двух часов на машине. Да по самому ущелью часа четыре туда-обратно. Помни только, что в него ни в коем случае нельзя идти в непогоду! Вначале там утоптанная тропа. Далее тебе встретится небольшое озерцо меж скал, образованное резким понижением дна. Ох, Ваня, какое это красивое место! В сухую погоду его можно перейти вброд — я едва намочил рясу до колен. А вот следом дно ущелья поднимается. Каменистое ложе ручья проступает здесь наружу. Летом оно пересохшее. Но дождь покрывает его спесивым потоком! Ходить по нему тогда в одиночку опасно, можно поскользнуться на камнях. Так что обязательно дождись ясного дня! Перед входом в ущелье есть удобная площадка, где можно оставить машину.

На этом я заканчиваю. И самое главное. Будь осторожен, мой мальчик! Всегда оборачивайся и приглядывайся к окружающим. По наущению Сандро — так зовут несостоявшегося покупателя монастырских земель (и это почти все, что я о нем знаю) — за монастырем следят два человека, о которых я писал вначале. На следующем листе я как мог нарисовал их портреты.

Обнимаю тебя. В добрый путь, Господь да просветит тебя!»

После моего кивка Ваня перевернул страницу. С нее смотрели два смуглых лица: отец Тимофей нарочно заштриховал и чуть растушевал карандаш на их физиономиях. У одного был расплющенный нос, у другого — шрам на правой щеке.

— Ну и рожи, — сквозь зубы произнес Иван.

Я подняла голову и глубоко вздохнула, выныривая в мир полный хохота и звона бокалов.

— Ох, Ваня… Как же тяжко было последнее время настоятелю и твоему дяде! Чувствовать себя загнанными в угол в собственном доме. В таком состоянии, ясно, все вокруг вызывают подозрение и кажутся врагами…

У Вани зазвонил телефон.

— Угадай, кто это был? — спросил он, нажимая отбой.

— Судя по разговору, думаю, Георгис? — спросила я и невольно осеклась.

— Что, подумала про Георгиса Скордилиса из дядиного письма? Ой вэй, мало ли на Крите Йоргосов 21 21 Йоргос — сокращенный вариант имени Георгис. ! Столько же, сколько Яннисов и Костасов… Да, это он. Договорились, шо завтра мы навестим его в отеле и составим план действий.

Я подумала, что звонок раздался сразу, едва мы отлипли от письма. Посмотрела по сторонам. Справа и слева горели огни таверн, напротив покачивались белые спицы мачт в гавани. Никто в упор нас не рассматривал, а как еще распознать средь толпы Георгиса, я не знала.

— Давай позовем Машку, — сказал Ваня.

— Это еще зачем?

Маша была нашей общей знакомой, переехавшей на остров примерно в одно время с Иваном.

— Я помню, что тебя с нее трясет, — усмехнулся он, — но у ней есть три полезных свойства, такие что нам пригодятся. Первое — знакомства по всему острову, особенно среди хозяев отелей и апартов. Второе — она отлично знает за сам остров и все, что касается гор и ущелий. Занимается альпинизмом. Третье — она историк по образованию.

— Ваня, я тоже знаю за сам остров, — передразнила я его, — не говоря уж о Георгисе, у которого еще и знакомства…

— Да, я обратил внимание, хлопец тебе глянулся. — Иван закурил, откидываясь на спинку стула. — Ты с него, серденько, прям глаз не сводила.

— Глянулся, да. Только я его, считай, из-за всех этих фонарей не видела. Пройди он сейчас мимо — не узнаю. Но признайся, отмазал он нас виртуозно… Так зачем тебе Машка?

Ваня вздохнул:

— Понимаешь, мне кажется, дядя переоценивает мои знания. И мою память. Например, говорит про восстание против венецианцев, об котором он мне рассказывал.

— Да, восстание Кантанолеоса.

— Ну вот. А я не помню ни имени, ни вообще ничего.

— У тебя будем мы с Георгисом.

— Но Машка все ж историк, так сподручнее. — И начал набирать номер.

Как обычно, принимая решение, Ваня ни с кем не советовался и никого не слушал.

Пока он разговаривал, я надеялась, что Маша откажется. Но уже к концу беседы стало ясно, что желание мое не сбудется. Они условились встретиться возле отеля Георгиса в десять утра.

— Вот не лень же ей тащиться из Ираклиона, — пробормотала я.

— Просто ты завидуешь, что у нее сиськи больше.

В ответ я показала ему средний палец.

Машин бизнес начался так же, как у большинства женщин из почившего СССР, перебравшихся на Крит, — она вышла замуж. А первыми клиентами стали бывшие соотечественники. Точнее, та их часть, которая желала путешествовать по острову самостоятельно. Для получения шенгенской визы в греческом консульстве Маша за разумные комиссионные делала им подтверждение проживания от отеля, которым владел ее муж. От супруга Маша впоследствии ушла, а виды услуг и контингент клиентов значительно расширила. Теперь у нее было туристическое агентство с приличной отельной базой и экскурсионное бюро.