Анна Акимова - Змеиная верность

– А зачем вам это, Лиза? Вы что, расследование ведете? В мисс Марпл играете? – И взглянул на Лизу с веселой насмешкой.

Не отвечая на вопрос, Лиза быстро спросила:

– А второй посудины там не было? Мензурки, колбочки?..

И опять Петраков ответил прямо:

– Ни мензурки, ни колбочки, только этот пузырек.

И уже другим, строгим тоном, задевшим Лизу, сказал:

– Не занимайтесь пустяками. Детство все это – тайны, романтика… Ничего этого нет. Есть несчастный случай, чье-то головотяпство, неосторожность. Полиция найдет виновных. А у вас много серьезной работы. Скоро семинар, обсудим вашу статью, подготовьтесь.

И снова уколол Лизу насмешкой:

– Людмила Пчелкина тоже, поди, с вами? Следствие ведет, да?

Лиза заставила себя мило улыбнуться:

– Ну что вы, Павел Анатольевич, какое следствие? Обычное женское любопытство. Спасибо, что ответили. Статью я подготовлю.

Она вышла из кабинета с чувством неловкости и недовольства собой. Но, постояв в коридоре, покусав губы, покачавшись с пятки на носок, тряхнула головой и упрямым шепотом сказала сама себе:

– Ну и пусть! Все равно буду!

На следующий день, вечером, к Лизе подошел Ивануткин.

– Лиза, хочу с вами поговорить сепаратно . Пойдемте куда-нибудь отойдем.

Карие глаза Ивануткина повелительно смотрели на Лизу снизу вверх.

Лиза удивилась. Какие это у них с Ивануткиным могут быть «сепаратные» темы для разговоров? Они общались мало и только по работе. Ивануткин принадлежал к другой, старшей возрастной группе лаборатории – он и Петраков с Зоей. Между ними и молодежью всегда существовала порядочная дистанция. Кроме того, Ивануткин всегда казался Лизе странным и не очень приятным человеком. Маленький напыщенный индюк с хрипловатым баритоном и комичной при его росте гренадерской осанкой – идеально прямая спина, развернутые плечи и грудь колесом.

По-настоящему Ивануткина звали Иван Иванович Уткин. Кличка «Ивануткин» прицепилась к нему из-за нелепой манеры говорить о себе в третьем лице, особенно из-за его коронной фразы «Иван Уткин так и знал!», повторяемой к месту и не к месту.

Всем бросалось в глаза его неприязненное отношение к Петракову. Он не упускал случая язвительно комментировать, а порой и откровенно высмеивать не очень удачные высказывания Петракова, а его распоряжения демонстративно игнорировал.

Лиза удивлялась долготерпению Павла Анатольевича. Выпады Ивануткина он пропускал мимо ушей, обращался к нему подчеркнуто уважительно и всегда отзывался о нем как о классном специалисте. Правда, следует признать, что Ивануткин и впрямь был высококвалифицированным химиком. И он никому и никогда не отказывал в помощи и консультации.

Иногда Лиза наблюдала, как Ивануткин и Петраков скрещивают взгляды. Враждебный взгляд Ивануткина натыкался на упрямо-спокойный взгляд Петракова. Между ними будто проскакивала искра, затем взгляды расходились, и все приходило в норму.

Людмила Пчелкина Ивануткина терпеть не могла и уверяла, что он «подсиживает Пашечку», метит на его место.

Ивануткин и Лиза спустились на второй этаж, где прямо напротив лестничной площадки был небольшой холл со старым кожаным диваном, рядом с которым стояла большая пальма в кадушке. «Уголок релаксации» – так это называлось в институте.

Ивануткин дождался, когда Лиза плюхнется на диван, и аккуратно сел рядом.

– Не знаю, как и начать. – Ивануткин сидел очень прямо, не горбясь, пристально глядя на Лизу. – Вчера не хотел говорить при всех… В общем, это Ольгино кольцо… Точнее, эта штука от Ольгиного кольца…

– Какая штука?.. Кто это – Ольга?.. – не поняла Лиза.

– Ольга – это жена Петракова. Та штука, которую вы вчера показывали, – от ее кольца.

Зеленый камешек с инициалами «О.Р.»! Значит, Ивануткин узнал подвеску!

– Вы уверены? – недоверчиво спросила Лиза. – Разве бывают кольца с подвесками?

– Уверен. – Ивануткин по-прежнему пристально смотрел на Лизу. – Это кольцо она купила три года назад в Новосибирске. Бирюза в мельхиоре. Очень дешевое, но оригинальное. Камень не вделан в корпус, а болтается как подвеска. Ольга была в восторге, она даже гравировку на камне сделала, свои инициалы. Говорила, что кольцо будет ее талисманом.

– А почему «Р»? – спросила Лиза.

– Ее фамилия Рябчук. Ольга Рябчук.

«Куриная фамилия», – вспомнила Лиза. Ну, Людмилища…

– Но как подвеска здесь оказалась? – удивилась она. – В таком месте, в виварии? Ольга что, здесь бывала?

– Насколько я знаю, ни разу – покачал головой Ивануткин. – Она избегала встречаться со мной. Видите ли, Лиза, до того, как стать женой Петракова, Ольга была моей… ну, скажем, хорошей знакомой… Тогда, в Новосибирске, мы были вместе. Она покупала это кольцо при мне. Я точно знаю, что эта штука от него.

– Странно… – протянула Лиза.

– Более чем странно, – согласился Ивануткин.

– Иван Иваныч, а почему про кольцо нельзя было сказать вчера при всех? – Лиза чувствовала, что за этим что-то стоит.

Ивануткин отвел глаза.

– Не хотел, чтобы дошло до Петракова.

– Но почему? – не отставала Лиза.

Ивануткин хмуро смотрел на нее. Вообще он и выглядел и вел себя необычно. Не язвил, не ерничал, не выкрикивал за каждым словом: «Ивануткин так и знал!».

– Именно потому, что странно, как деталь от Ольгиного кольца оказалась неподалеку от места гибели Елены Кашеваровой. У меня есть основания полагать, что Петраков причастен к гибели Елены.

– Павел Анатольевич?! – Лиза не верила своим ушам.

– Елена могла шантажировать Петракова.

– Шантажировать? Чем?..

Лиза во все глаза смотрела на Ивануткина. Этот «сепаратный» разговор оказался настолько невероятным, что ей хотелось ущипнуть себя и проснуться.

– Видите ли… – начал Ивануткин. – В двух словах, пожалуй, не расскажешь, придется начать издалека… Ольга у Петракова третья жена. Первый раз он женился лет пятнадцать назад, на последнем году аспирантуры. Жена была молоденькая совсем, студентка, первокурсница… Вскоре она погибла, упала из окна студенческого общежития во время какой-то вечеринки. Упала или прыгнула сама – никто не знает. Перед этим она поссорилась с Петраковым, ушла из комнаты, где все они пировали… Ушла одна, Петраков остался. У следствия не было к нему претензий, у него было алиби. Несчастный случай, дело закрыли.

Второй раз он женился только через десять лет, уже работая здесь, в институте. Это я уже помню сам. Опять совсем молоденькая, почти девочка, работала в «Научке», простая библиотекарша… Верочка такая… Маленькая, тихая, как только рука поднялась на такую. Тем летом праздновали юбилей института. Откупили прогулочный теплоход, поехали по Оби. Корпоративный пикник, как говорится. Ну, выпивали, конечно, купались. Я не поехал, жаль… Поэтому рассказываю с чужих слов. Тоже, говорят, была ссора, и Верочка пропала. Как пропала, в какой момент, никто не помнил. Искали, конечно, но без результата. Потом оказалось – утонула. Тело через несколько дней вынесло к берегу, следов насилия не обнаружили. Сам Петраков весь день был у всех на глазах, алиби, никаких претензий у следствия. Опять несчастный случай… Ну, а Ольга – это уже у вас на глазах. Тут вообще никто ничего не знает. Была жена и нету… А у Петракова опять алиби – командировка.