Ольга Баскова - Золотой конь Митридата

— Вмешались потусторонние силы? — заметил Иваровсий.

Лариса покачала головой:

— Все равно вы меня не поймете. Я знаю, что это звучит абсурдно.

Он взял ее руку в свою, теплую и мягкую, пахнувшую ароматным мылом:

— Мы для того здесь и поставлены, чтобы разбираться в самых запутанных случаях. Постарайтесь мне все объяснить и не смущайтесь. Эти стены слышали разное, а вы, я вижу, женщина разумная.

Красовская вздохнула и решила попытаться. В самом деле, попытка не пытка.

— Несколько дней назад мне сообщили, что мой муж утонул на яхте в шторм, — начала она, стараясь держаться как можно спокойнее. — Мне сразу показалось это странным.

Врач надел очки:

— Почему же?

— Потому что он никогда не ходил на яхте в шторм, — пояснила женщина и в волнении взлохматила волосы. — Это было одним из его табу. Никогда не садиться за руль пьяным и не ходить на яхте в шторм.

— Вы видели его тело? — спросил доктор.

Она наклонила голову:

— Да, видела, но лицо было изуродовано до неузнаваемости. Волны долго били его о камни — отсюда такой результат. В карманах его пиджака нашли паспорт и мобильный телефон.

— И вы решили, что перед вами супруг? — понимающе сказал врач.

Она покачала головой:

— Нет, было еще кое-что. Когда-то он сломал мизинец на правой руке, и палец остался искривленным. По нему мы с его сестрой опознали Стаса.

Доктор продолжал смотреть на нее с сочувствием.

— И вы его похоронили… Что же случилось потом?

— А потом он стал звонить мне по телефону. — Лариса раскраснелась от волнения. — Почти каждый день. Вы понимаете?

Мужчина кивнул:

— Понимаю. И что же он вам говорил?

— Он не говорил, — Красовская стушевалась, понимая, как нелепо звучат ее слова. — Он просто дышал в трубку.

— И вы решили, что это ваш супруг. — Психиатр по-прежнему говорил ровно и спокойно.

— Да, это был мой супруг, потому что я знаю его дыхание, я прожила с ним более десяти лет. — Женщина всплеснула руками: — Он всегда страдал аллергией в начале лета, сейчас много пыльцы, вы же прекрасно об этом знаете.

— Но есть другие люди, которые тоже страдают аллергией, — вмешался доктор.

Лариса дернула плечом:

— Это все не то. У него особенное дыхание…

Иваровский щелкнул пальцами:

— Значит, это единственное доказательство…

— Это не единственное доказательство, — перебила его Красовская. — Несколько дней назад я поехала на дачу, чтобы взять оттуда кое-какие вещи. Подходя к дому, я заметила, что калитка открыта, хотя ключ был только у меня и у Стаса.

Врач наклонился вперед:

— Так, продолжайте…

— Дверь в дом тоже была открыта. — Лариса задыхалась. — Мой муж сидел на кухне и пил чай. Понимаете? Я видела его так же, как вас сейчас.

— И что он вам сказал?

Этот вопрос вызвал у женщины раздражение.

— Он не успел ничего сказать, потому что я убежала. — Она ехидно посмотрела на него. — А как бы вы поступили на моем месте? Человек с того света спокойно сидит за кухонным столом.

— На вашем месте я бы позвал кого-нибудь, чтобы убедиться в своей правоте, — ответил Иваровский.

— Я так и сделала, — пояснила Красовская. Ей показалось, что доктор на ее стороне. — Выбежав из дома, я набрала номер нашего друга Геннадия Быстрова, и он примчался на дачу.

Глаза врача светились интересом:

— И что же дальше?

— Мой муж исчез, — покорно отозвалась она. — Наверное, не хотел ни с кем встречаться.

— И после него остались горячая чашка, чайник с кипятком и еще какие-то следы пребывания? — поинтересовался психиатр.

Красовская покачала головой:

— Нет, и это я не могу объяснить. Но я не сумасшедшая, поверьте. Стас был там.

Доктор не выказывал никаких эмоций.

— Вы видели его еще раз?

— Еще два раза, — призналась Лариса. — Когда я возвращалась из магазина, Стас караулил меня во дворе. Естественно, я не стала подходить к нему. Но это был мой муж, одетый в свой любимый серый костюм, который я оставила в память о нем и который висел в шкафу. Вернувшись домой, я не обнаружила костюма. А ключи от нашей квартиры были только у меня и у него, пока я не поменяла замки. Но он ведь мог взять костюм раньше, правда? Я после похорон не заглядывала в шкаф.

— Конечно. Что же было дальше? — осведомился врач.

Она решила опустить подробности своего задержания. Это не только не имело отношения к делу, но и было чревато последствиями.

— Я набрала телефон Быстрова, но он оказался недоступен, — продолжала женщина. — Тогда я побежала к профессору Зенину. В последнее время мы сблизились с ним.

— На какой почве? — спросил Иваровский, по-прежнему оставаясь спокойным и доброжелательным и будто подбадривая пациентку, подталкивая к откровенности.

— Я устроилась работать в школу учителем истории, и мне нужны были его консультации, — солгала Лариса. — Но тогда я помчалась к нему не за консультацией, а за помощью. Я ожидала, что Александр Борисович, как здравомыслящий человек, все мне объяснит.

Доктор опять щелкнул пальцами.

— Но он не успел этого сделать. В толпе вы опять увидели своего мужа. Верно?

— Да. — Она опустила голову.

— Я не представляю, каким образом он толкнул его под машину. — В голосе врача Ларисе почудилась ирония, и снова в памяти всплыл роман «Мастер и Маргарита»: «Он его нарочно под трамвай пристроил». Кажется, так Иванушка пытался объяснить гибель Берлиоза. — Но дело не в этом. Зачем вашему мужу убивать Зенина?

Логичный вопрос застал Красовскую врасплох. Занятая своими мыслями и страхами, она об этом не задумывалась.

— Так зачем ваш муж убил Зенина? — повторил доктор.

Женщина пожала плечами:

— Наверное, есть какая-то тайна, о которой я не знаю, — выдохнула Красовская. — Мне нужно не в психиатрическую больницу, а в полицию. Только там мне помогут во всем разобраться.

— Что же вы расскажете в полиции? — улыбнулся Иваровский. — Если то же самое, что и мне, получается просто бред. Ну посудите сами. Ваш муж утонул, катаясь на яхте в шторм. Такое бывает сплошь и рядом. Вы опознали его тело с сестрой покойного Миленой (не спрашивайте, откуда я знаю ее имя, она ведь ваша единственная родственница, и с ней уже связались), насколько мне известно, потом достойно похоронили, а после этого стали слышать звонки. Вы уверили себя, что это ваш супруг, хотя он не сказал вам ни слова. Потом вы видели его на даче и во дворе, но никто, кроме вас, в это время — повторяю — никто, нигде вашего мужа не видел. Не было его и в толпе возле дома профессора. Видите ли, там стояли соседи Зенина, которые тоже работали на историческом факультете и знали Станислава Красовского и вас. Так вот, они готовы поклясться, что никакого Красовского там не было и в помине. А вот вы были, закатили истерику, устроили драку, сбили с ног пожилую женщину… Санитары еле скрутили вас.