Галина Романова - Ангел мщения

— У тебя, может, тоже на тот момент алиби не было. Может, спал ты. Это не делает тебя причастным к убийству. Как же презумпция невиновности, а? — Новиков снова полез в верхний ящик стола. — Что? Еще по котлетке, коллега?..

День прошел бездарно. Рассматривая сумерки за окном, Валера с раздражением повторил про себя: бездарно. К допросу подозреваемого по взрыву в зале суда его пока не допускали. С ним работали люди подполковника.

— Достаточно того, что ты и так нам помог, капитан, — недовольно поджимал губы подполковник. — Хоть одного свидетеля оставил в живых и то хорошо.

Ну да, подстрелил он двух бандитов, но это не было превышением мер самообороны. Комиссия, рассмотрев все детали дела, пришла к выводу, что нарушений не было. Под угрозой была жизнь двух других сотрудников, Комаровой и Авдеева. Допустить их гибели он не мог. Поэтому и стрелял на поражение.

— Не лезь ты туда, капитан, — недовольно морщился начальник их отдела. — Пусть разбираются, коли хочется. Дел, что ли, мало! А то загружу.

— Товарищ полковник, я почти уверен, что эти два дела как-то связаны между собой, — упирался он всеми силами.

— Вот когда, капитан, не будет этого твоего «почти» и «как-то», тогда и доложишь.

Докладывать пока было нечего. По всему выходило, что убил старика помощник Панкратова — Игорь Воинов. И мотив у него был. И на записи с камеры видеонаблюдения, которую им в качестве подарка преподнес Глеб Панкратов, он засветился. А все утверждения Воинова, что он стал свидетелем того, как старика убивала Юля, пыль. Новиков так и сказал сегодня, подбирая котлетные крошки со дна контейнера.

— Все его слова — пыль, Валера. Никак ты не привяжешь эту красотку к делу. Никак.

Ну, хоть что-то появилось бы, ну, хоть какая-то ниточка, за которую стоило бы потянуть. Ничего. Биография Юлии Владимировны замечательна. Ну да, выдумала она себе высокопоставленного отца, но за это же не сажают. Ну, спала с подающим надежды политиком, тоже не преступление.

— Как же ее зацепить, как же ее зацепить?

Он отошел от окна, взял телефон и набрал номер Панкратова.

— Простите, что поздно беспокою, Глеб Сергеевич. Это Арский. Капитан Арский.

— Ох, перепугали даже. — Панкратов притворно зевнул. — Я уже дремлю, если честно.

Врал, конечно. Еще и девяти не было. С какой стати ему дремать так рано.

— У меня к вам несколько вопросов по делу смерти вашего тестя.

— Упс, а вы-то при чем? Этим делом будто бы занимался другой человек?

— Я тоже занимаюсь этим делом. Параллельно, так сказать.

Ну, не ставить же его в известность, что следствие считает, что взрыв в зале суда, в результате которого погибла его жена, и смерть его тестя предположительно могут быть между собой связаны. И этим занимается целая следственная группа, в составе которой и он — капитан Арский.

— Ладно, спрашивайте, — проворчал Панкратов.

— Вы хорошо знаете дом тестя, Глеб Сергеевич?

— Неплохо.

— Там существует еще какой-то выход, кроме центрального и запасного, через который вошел и вышел ваш помощник?

— Насколько мне известно — нет. Но я мог что-то и упустить. Позвоните лучше Гуле. Кухарке. Она все еще живет в доме. Я попросил ее там остаться. Садовника уволил. Домработница сама расчет взяла. А Гуля все еще работает. Некуда ей идти, что ли. Я попросил ее пожить пока. Ее устроило.

— Ага, она и сейчас в доме?

— Ну да. Девять почти. Куда ей уходить? Но вы созвонитесь. Телефон есть?

Телефон был. И Валера позвонил. И договорился о встрече. И через полчаса уже сидел на чистенькой кухне покойного политика и угощался великолепным кофе со сливками.

Гуля почти ничего не могла добавить к тому, что уже рассказала. Качала головой, вздыхала, разводила руками. Ничего не слышала, никого не видела. И то, что в доме побывал чужой человек, который вошел через заднюю дверь, для нее вообще новость. Она ничего не слышала!

— Послушайте, Гуля, мы уже наверняка спрашивали. Но все же хочу повторить: каким еще способом можно попасть в дом? Так, чтобы незаметно? Чтобы не разбивать окон и…

Он умолк, потому что Гуля вдруг прикусила губу и опустила глаза в стол, накрытый обычной, непраздничной скатертью.

— Что? Что такое?

— Понимаете, я совсем не хотела, чтобы так вышло, — нехотя призналась она. — Ни покрывать никого не хотела, ни защищать. Просто забыла. Со всем этим из головы вылетело. Да и не спрашивал потом уже больше никто, как помощника Глеба Сергеевича арестовали, так и…

— Что, Гуля? О чем вы забыли? — Валера поставил на блюдце пустую чашку из-под кофе.

— Есть ведь еще один выход.

— Какой?

— Им сто лет никто не пользовался. Хлам там всякий. Отсек для прислуги. Для инвентаря прислуги, правильнее. Из этого отсека выход дополнительный. Это еще при живой хозяйке было, мне горничная рассказывала. Не любила она, когда прислуга по дому шастает без формы. Велела, чтобы приходили на работу и выходили через ту дверь. Хозяйка померла давно. Порядки поменялись. Про дверь давно забыли. А тут горничная убиралась перед тем, как уйти насовсем. Уже после того, как помощника Глеба Сергеевича арестовали.

— И? Гуля, что? — поторопил ее Валера, кухарка снова замолчала, покусывая губы. — Она что-то обнаружила?

— Да. Ключ.

— Какой ключ?

— Ключ пропал. Ключ от той самой двери, через которую раньше ходила прислуга. Ключ висел на крючке рядом с дверью. Запасной. Он всегда там висел, сколько помню, хотя я редко туда заходила. Но ключ заметный был. Длинный такой, золотистый, с цепочкой. — Она раздвинула указательные пальцы сантиметров на пятнадцать. — О, какой был длинный. С бороздками. И он всегда там висел. А тут пропал.

— И что горничная? Объяснила это как-то?

— А как она объяснит? Дверь заперта. Ключа нет. Может, говорит, хозяин куда дел. Может, говорит, выбросил. Только… — и Гуля снова принялась терзать зубами свои губы.

— Говорите, Гуля, не волнуйтесь, — подбодрил Валера, тронул пустую чашку, похвалил с улыбкой: — Потрясающий кофе вы готовите, Гуля.

— Ой, спасибо. Альберту Вадимовичу тоже всегда нравился. Теперь-то уж что… — она зачем-то задрала голову и долго смотрела вверх, будто могла проткнуть взглядом небеса и дождаться оттуда одобрения покойного хозяина.

— Так что еще говорила горничная, Гуля? Что-то еще заметила, кроме потери ключа?

— Игрушки с фотографиями.

— Что? — Валера наморщил лоб. Разговор напоминал ему игру в ассоциации. — Какие игрушки?

— Игрушки и фотографии в комнате молодой хозяйки были разбросаны. Я-то видела, но подумала, что это мальчик все сделал. Он же заходил в комнату матери на поминках. Когда хозяин с зятем начали спорить, он и ушел. И запросился в комнату матери. Я-то и подумала, что это он разбросал все. А горничная говорит, что убирала там после поминок, невзирая на запрет хозяина. Пылью все заросло, она не выдержала. Все было на местах. Потом даже подумала, что это ваши все разбросали. Обыск ведь был.