Людмила Феррис - Синдром выгорания любви

— Где было убийство?

— Ну, говорю же, здесь, у нас, в нашем подъезде!

— Прямо настоящее убийство? — Юлька изобразила такое удивленное лицо, что баба Таня прямо обрадовалась:

— Как, ты не знаешь, а еще в газете работаешь?!

— Это же давно было, я тогда, наверное, еще не родилась.

— Да весь город тогда на наш подъезд пальцем показывал!

— А что, в этой квартире клиентка ее жила?

— Нет, не жила, там Ольга Сныткина жила, да померла давно. В общем, там мужчина один видный с полюбовницей встречался. Ольга-то в отъезде как раз была. Жена мужа и застала там. Ножом зарезала.

— А с чего вы решили, Татьяна Ивановна, что это клиентка вашей соседки?

— Дак мне Паша потом сама говорила, что, мол, с клиенткой важной такая беда приключилась.

— Почему важной?

— Ну, муж у нее важный был, должность занимал большую.

— Значит, все это произошло совсем рядом…

— Да, плохая квартира оказалась. Ольгу потом все в милицию таскали, почему, мол, в вашей квартире свидания устраиваются? А она откуда знает, у дочери в гостях была. Так потом, после убийства, жить в этой квартире не смогла, уехала к дочке в Чапаевск насовсем, там и померла.

— Так, а Паша что говорила, почему так клиентка поступила, мужа прирезала?

— Говорю тебе, с бабой его застала. Мужики, они же паскудные, начальник, не начальник, а чужую бабу не пропустит.

— Но убивать-то зачем?

— Паша говорила, в состоянии аффекта, раз — и по горлу. Но я тебе скажу, что была Паша в этой квартире, дело прошлое, но я-то все тут знаю и вижу, мимо меня муха не пролетит. Думают, что я безумная старуха, а я в отделе пропусков на заводе работала и поэтому бдительная.

Юлька вся подалась вперед и думала только о том, чтобы у диктофона не закончились батарейки. Какая замечательная случайность, что ей удалось встретиться с Жанной! Информация становилась все более напряженной, горячей, и ей казалось, что даже воздух вокруг стал кипеть и двигаться. Зря она сегодня себя ругала за журналистскую провокацию, от нее получилась сплошная польза. Только, может, баба Таня приукрашивает прошлое? Теперь Юля благодаря работе в доме престарелых знает, что старики на это ох как способны!

Наши дни.

Кристина достала для следователя Сурина гостевую чашку и налила кипяток:

— Пожалуйста, товарищ следователь.

— Вы мне еще «гражданин начальник» скажите!

— Ну, знаете ли, мы со следователями не каждый день общаемся.

— А вот и плохо! Общались бы чаще — научились бы на вопросы следствия отвечать.

Девушка ему нравилась. Нет, конечно, это была просто человеческая симпатия следователя. Родители, особенно мама, замучили Алексея с темой женитьбы, как будто других дел у него не было. Да и когда он с девушками будет встречаться — сутками на работе? А на работе такие симпатичные девушки, как сегодня, появляются редко: то воры, то бандиты или убийцы, а то и старики совсем преклонного возраста. Как такая хрупкая девушка с ними справляется?

— Работа у вас тяжелая.

— Работа как работа, не лучше, не хуже других. Контингент специфический, но что делать? Вы когда вопросы свои задавать будете? Я ничего ведь не знаю, в ночь пожара не дежурила.

Следователь Сурин словно не слышал ее начинающегося возмущения, он сосредоточенно пил чай.

— Я не дежурила ночью, когда случился пожар, — настаивала Кристина.

— Не переживайте вы так! Не дежурили, и ладно.

— Но у вас же вопросы есть, вы сами сказали!

— И что! Есть у меня вопросы. Сейчас чай допью. Вы что такая агрессивная, Кристина Козина!

— Мне работать надо. У меня люди. Санитарка Юлька Мухина еще молодая, неопытная. Кстати, как раз по вашей части.

— В каком смысле по моей части?

— Из тюрьмы недавно освободилась.

— Ну, это не по моей части точно. У меня ее в списках нет.

— Так она после пожара к нам на работу устроилась. Кстати, толковая девчонка, а у нас с санитарками беда — не идут в санитарки.

— Ну, спасибо за чай. Теперь можно побеседовать?

— Давно уже можно.

— Кристина, я не могу найти раствор хлорной извести, — в подсобку заглянула девушка.

— Под ванной. Смотри лучше.

Алексею показалось, что санитарка посмотрела на него по-хулигански лукаво, весело. Кристина перехватила этот взгляд, и ей он не понравился.

— Иди уже, Юля!

— Это и есть ваша санитарка?

— Это и есть.

— Кристина, скажите, а что за фонд «Старость в радость»?

Он видел, что девушка растерялась.

— Ну, фонд, с которым работает ваше учреждение?

— Это, наверное, к директору вопрос, я — медсестра.

— Ну, вот видите, вы тоже не отвечаете на мой вопрос. У вас тут какая-то круговая порука. Мне говорили, что сотрудники фонда у вас постоянно работают.

— Бывают. Они организационные дела решают больше с директором, по палатам ходят в качестве комиссии, с жильцами беседуют.

Следователь ей показался славным парнем, вон как Мухина глазами стрельнула. А если он непьющий, так, наверное, за ним девчонки в очередь. Вот бы влюбился такой, но, наверное, семейной жизни с полицейскими нет, они все в работе.

— А у вас девушка есть? — вдруг неожиданно спросила она.

И потому, как он зарделся, она поняла, что девушки нет.

— Личная информация при беседе со свидетелем не разглашается.

Чурбан полицейский! И она тоже хороша, что это ее потянуло интересоваться чужими девушками? Это она от волнения, что про фонд вдруг разговор зашел, надо бы Антонине сказать. Директриса — женщина тертая, ее «на авось» не возьмешь. Фонд — это источник ее зарплаты, и терять его никак нельзя, как и доверие Антонины.

— Да это я так просто спросила. Вы целыми днями на работе, какая же девушка будет все время ждать? А про фонд, правда, я не знаю ничего.

— Кристина, скажите, а вы Щукину убитую хорошо знали?

— Вопрос мне ваш непонятен. Что значит хорошо? Их знаете сколько тут на этаже, дедов и бабушек? Они очень проблемные, не было дня, чтобы у кого-то что-то не болело, чтобы не плакали у моего поста, чтобы укол или таблетку не просили.

— А у вас назначения врач делает?

— Врач, конечно. Но что от старости пропишешь? Чем вылечишь? Когда по сто раз старухи за смену таблетку просят, я аскорбинку даю, без назначения врача. Это ведь не наказуемо?

— Аскорбинка — нет.

— А Щукина, она такая как все была, ничем особо не отличалась. Вредная, правда, тетка, заносчивая. Кичилась тем, что когда-то модным мастером была, не попасть к ней было. Они все здесь рассказывают о своих трудовых подвигах. А нынче что, с головой проблемы у каждого второго.

— Мне почему-то эти «вторые» как раз и попадаются, — пробормотал Алексей.