Ева Львова - Адвокаты не попадают в рай

Я захлопывала папку с делом, над которым работала, и бежала куда глаза глядят, чтобы только не слышать прекрасного голоса Красной Джейн.

Дело об убийстве подражателя взяла на контроль прокуратура, поэтому с судебным разбирательством старались не тянуть, назначив слушание на конец месяца.

Пока суд да дело, Любовь Сергеевна продолжала жить у Паши, и Банкин, похоже, был на меня за это не в претензии. Женю же Пол недолюбливал с тех самых пор, как я поделилась с парнем своими подозрениями относительно её роли во всей этой истории. А Евгения и сама делала всё, чтобы усугубить подозрения Банкина.

Как-то ни с того ни с сего она завела разговор о том, что экологичность жилища зависит не только от его обстановки, но и от того, на какой улице стоит дом и как строение располагается относительно сторон света. Выбрав момент, когда меня не было в офисе, Евгения раздала всем карандаши и заставила начертить схему проезда к их домам с подробным обозначением прилегающих улиц. Пашка сначала было начертил, но в последний момент вспомнил моё предупреждение, перепугался за Любовь Сергеевну и рисунок уничтожил.

Между тем, делая вид, что никакого судебного заседания не предвидится, Устинович-младший основательно и со вкусом выбирал ресторан, обсуждал с метрдотелем по телефону меню, составлял вместе с Женей списки приглашённых. В общем, всем своим видом показывал, что суд над Евгенией — пустая формальность и он ни капли не сомневается в успешном исходе дела.

Надо ли говорить, что я не попала в число приглашённых? О том, что на месте невесты могла быть я, я старалась не думать. Бабушкино кольцо с сапфиром давно уже красовалось на пальчике певицы, и я имела прекрасную возможность любоваться им каждый день, ибо Женя торчала у нас безвылазно, покидая адвокатское бюро лишь к обеду, когда ей нужно было ехать в паб и готовиться к выступлению.

Всё и правда шло к тому, что девушка отделается лёгким испугом и убийство Гедеминаса Лациса сойдёт ей с рук. Кроме того, старухе Кашевой по-прежнему угрожала опасность. Про сбитую на моих глазах Ингу Лацис я старалась не вспоминать, в глубине души надеясь, что за рулём того «Форда» сидел все же не Борис. Мириться со сложившейся ситуацией было выше моих сил, и за три дня до заседания я решила устроить небольшую провокацию. И привлечь к ней Пола Банкина и Любовь Сергеевну.

— Борь, ну что тебе стоит договориться с Женей и приехать сегодня к нам? — принялся ныть Пол Банкин за полчаса до окончания рабочего дня, искоса поглядывая на меня и делая многозначительные знаки — мол, всё нормально, всё под контролем. — Ведь день рождения у старухи! Бабка до семидесяти пяти лет дожила, а живого артиста в глаза не видела. Ты не волнуйся, Любовь Сергеевна заплатит, она дачу продала.

— Пол, имей совесть, — отмахивался Джуниор. — Неужели ты думаешь, что такая звезда, как Женя, поедет с концертом к кому-то на дом? Может, ты лучше свою старушку в паб привезёшь?

— А Женя споёт персонально для бабы Любы? — не отставал Банкин. — Мне бы хотелось, чтобы было уютно, по-домашнему.

— Я смотрю, ты Агатиной клиентке прямо как родной, — глумливо усмехнулся Устинович-младший.

— Да жалко мне Любовь Сергеевну, старая она и одинокая. Так что, споёт для неё твоя Женя? — напирал водитель.

— Откуда я знаю, споёт или нет, — начал раздражаться Борис, не далее как час назад посадивший невесту в такси и отправивший на Поварскую.

— Ты позвони, спроси, чтобы я зря бабу Любу не обнадёживал.

С подозрением поглядывая в мою сторону, Джуниор ушёл разговаривать по мобильному на кухню. Сквозь приоткрытую дверь до меня доносился его воркующий голос, но слов я разобрать, как ни старалась, не смогла.

Пока кудрявый друг выполнял просьбу Пола, тот подошёл к моему столу и, делая вид, будто рассматривает появившуюся на экране картинку, шёпотом проговорил:

— Ты это здорово придумала! Если певичка и вправду захочет кинуть косяк на дядю, она обязательно согласится приехать. Лучшей возможности прикончить свидетельницу у неё не будет.

Завидев Бориса, возвращающегося после разговора с любимой, Банкин отпрыгнул от моего стола и склонился над Машей Ветровой. Та готовила бумаги к предстоящему бракоразводному процессу, и подобный интерес со стороны шофёра к официальным документам её изрядно удивил.

— Ты что-то хотел? — вскинула наша красотка на Банкина синие глаза.

— Да так, ничего особенного. Духи у тебя хорошие, — выкрутился Паша. — Не скажешь, как называются? Хочу бабе Любе подарить.

— Дурак ты, Банкин, — обиженно поджала губы Мария. — Подари старухе лучше крем от морщин.

— О, отличная идея! Точно, ей нужен крем! — широко улыбнулся шофёр, щуря хитрые глазки. — Пусть Борис Эдуардович его и подарит. А я подарю духи. Такие, как у Ветровой. А Женя споёт. Так что там, Борь? Приедет к нам Женя?

— Крем, говоришь? — Джуниор озадаченно почесал затылок.

Сколько раз я наблюдала этот жест, и всегда на меня накатывала волна нестерпимой нежности к Борису. Но теперь смотрела на приятеля и видела перед собой совершенно чужого человека, как будто Устиновича-младшего подменили.

— А какой бабке нужен? Я в косметике ничего не понимаю.

— Ты Женю попроси купить, — подсказал Банкин в соответствии с придуманным мною сценарием. — Девушки лучше знают, что необходимо для наведения красоты.

— Ладно, попрошу, — согласился Борис. — А вы с Любовью Сергеевной все же приезжайте в паб. Женя зарезервирует для вас столик, и после выступления вместе посидим, отметим круглую дату.

Сосредоточенно морща лоб, словно только что вспомнила о неотложном деле, я собрала в папку бумаги, над которыми работала, и, стараясь не привлекать к себе внимания, покинула офис. Путь мой лежал к следователю Лисицыну.

Поднявшись на нужный этаж, я заглянула в знакомый кабинет и застала Илью за странным занятием. Тот, зажав кончик ручки в зубах, решал какое-то уравнение, криво записанное на полях Уголовного кодекса.

— Добрый день, — поздоровалась я.

— Привет, Агата, — измученным голосом отозвался следователь Лисицын. — Посиди минуточку, ладно? Не отвлекай. Мне сосредоточиться нужно.

— А что там у тебя за уравнение? — не утерпела я, расстёгивая куртку. — Теперь уголовные статьи рассчитываются по формуле?

— В каком смысле? — вскинул на меня затуманенные мыслью глаза Хитрый Лис. И тут же спохватился: — Ну, Агата! Я же просил не мешать! Сыну задачу по алгебре задали, ребёнок позвонил, попросил помочь. У меня мозги уже вспухли, второй час сижу.

— Показывай свою задачу, — распорядилась я, усаживаясь на стул для посетителей сбоку от стола Лисицына.

Илья перевернул страницу, пододвинул кодекс ко мне, и я прочитала наспех нацарапанные на полях строчки. Задачка была такая: