Алан Брэдли - В могиле не опасен суд молвы [litres]

– Три Грации сделали вид, что удовлетворены его решением, так что Грета стала частью их компании.

– Грета? – переспросила я.

– Грета Палмер. Ваша хозяйка.

– Кто-нибудь возражал? – я не могла не спросить.

– О, кое-кто ворчал, особенно сами Грации. Шептались, что Грета недостаточно хороша, что в ее прошлом был какой-то скандал…

– А он был? – перебила я.

Клэр помолчала, уставившись в потолок, как будто в поисках ответа, и наконец произнесла:

– С кем из нас не случалось?

Надо признать, она права. Даже у меня, Флавии де Люс, в прошлом есть поступки, которыми я не очень горжусь, хотя я не стану сейчас их перечислять.

– Полагаю, да, – согласилась я слишком поспешно, как мне кажется.

– А теперь, – продолжила Клэр, – думаю, вы хотите, чтобы я рассказала об отравлениях.

Эта женщина видит меня насквозь.

Я пожала плечами.

– Если желаете, – сказала я единственное, что смогла придумать.

Она рассмеялась – не серебряным колокольчиком, который можно было бы ожидать, а откровенным раскатистым хохотом, который идет из самого нутра.

Доггер улыбнулся.

Жизнь никогда не была настолько прекрасной.

– Отравления, – продолжила Клэр с таким видом, словно читала заголовок статьи в научном журнале. – Во время суда над каноником Уайтбредом было установлено, что утром в день убийства он встал поздно и облачался в домике викария, а не в ризнице, как обычно.

– Это было в воскресенье? – уточнила я.

– Да. В Святой Милдред, сколько я себя помню, в будни не причащаются. За исключением особых случаев.

– Например, если Рождество приходится на будний день или на субботу? – предположила я.

Кивнув, Клэр продолжила:

– Он не позавтракал, как это обычно бывает в день святого причастия, и сразу поспешил в церковь. Опоздал на несколько минут, что впоследствии подтвердили его прихожане.

– В то время Орландо жил с отцом? – спросила я.

– На самом деле да, – сказала Клэр. – Хотя королевский обвинитель на суде над каноником Уайтбредом утверждал, что накануне вечером Орландо уехал в Лондон поездом в две минуты восьмого.

– Хммм, – протянула я.

Надо уточнить подробности позже. В реальной жизни алиби с помощью расписания поездов бывают не так часто, как в детективных романах. Не то чтобы это имеет значение, поскольку Орландо все равно мертв.

Или все-таки имеет?

– Извините, – сказала я Клэр. – Я витала в облаках. Продолжайте, пожалуйста.

– Что ж, каноник Уайтбред начал службу. Прихожан было немного, как это часто бывает летом по утрам. Лишь несколько человек.

– Конечно же, включая трех Граций, – сказала я.

– Конечно. Ни одна из них в жизни не пропустила бы службу. Не могла позволить, чтобы две другие воспользовались ее отсутствием. Это было бы забавно, если бы не было так печально.

До самого причастия все шло нормально. Мисс Уиллоуби, мисс Харкурт и мисс Крей подошли к алтарю одновременно, каноник Уайтбред совершил таинство, и они вернулись на свою скамью.

– На свою скамью? – переспросила я.

– О да, они всегда сидели рядом.

– Кто еще? – сказала я. – Имею в виду, кто еще был на службе?

– Только три человека. Летиция Фарнсуорт с мужем Хьюго и… да, парнишка гробовщика.

– Хоб Найтингейл?

– Да, он самый. Малыш Хоб. Сидел на первой скамье, чего за ним не водится. Хотя это было недолго. Через несколько минут три Грации попадали, как мухи. Мне очень неловко так говорить, но именно так Летиция описала это на допросе.

Надо отдать должное Летиции Фарнсуорт. Она дала удивительно яркое и точное описание отравлению синильной кислотой.

В достаточной дозе синильная кислота (HCN) убивает за минуту. Она парализует центральную нервную систему и сердце.

Всегда приятно вспомнить, что в вишневых и персиковых косточках содержится цианоген и что глюкозид амигдалин, который находится в эфирном масле горького миндаля, а также в косточках сливы и абрикосов, в присутствии определенных энзимов и небольшого количества влаги преобразуется в синильную кислоту и часто используется для придания характерного вкуса некоторым сладостям.

Что, я слишком восторженна? Что ж, да, я слишком восторженна.

Штука в том, что, падая как мухи, три Грации отреагировали на яд точно так, как следовало ожидать.

– Миссис Фарнсуорт не стала принимать причастие? – спросила я у Клэр.

– Нет. В детстве ее заставили дать обет, что спиртное никогда не коснется ее губ.

– Даже если это кровь Господа нашего Иисуса Христа? – спросила я.

– Даже в этом случае. – Клэр покачала головой.

– А ее муж? Как бишь там его звали? Хьюго.

– У бедняги Хьюго были проблемы с алкоголем, но уже много лет он хранит трезвость. Они с Летицией посещают церковь по своим причинам, но когда дело доходит до причастия, они воздерживаются.

– Это не по-англикански, – заметила я.

Клэр снова расхохоталась.

– Кто-то однажды сказал, что все римские католики – католики по одной причине, а все англикане – по разным.

Доггер улыбнулся. Хоть он и молчал, но внимательно следил за ходом нашей беседы.

– А теперь, – продолжила Клэр, – позволь мне закончить историю, и ты сможешь задать все свои вопросы позже.

Кажется, меня только что поставили на место?

Если и да, она сделала это так изящно, что я не обиделась.

Я улыбнулась в знак того, что не затаила зло, и подсказала:

– Попадали как мухи.

– О да, попадали как мухи… Что ж, каноник Уайтбред вернул святые дары на алтарь. Не успел он дочитать молитву, как три Грации были мертвы.

«Завораживающе», – подумала я. Последние слова, которые услышали три Грации, были «сохранить твое тело и душу ради жизни вечной», а затем цианид остановил их сердца, и они улетели на тот свет.

Но что они сделали, чтобы заслужить такую ужасную смерть?

– Постойте, – сказала я, – еще один вопрос. Зачем каноник Уайтбред отравил трех безвредных старых леди? Какой у него был мотив?

– На суде обнаружились махинации с церковными фондами. Незначительные, но достаточные, чтобы церковные старосты не могли их игнорировать. Они решили объединиться и выступить против него.

– Миссис Палмер тоже была в их числе? – Доггер сидел так тихо, что я чуть не забыла, что он тоже здесь.

– Да, – ответила Клэр. – Они договорились встретиться в ризнице. Канонику Уайтбреду это не понравилось.

– И все это выяснилось на суде, я полагаю? – уточнил Доггер.

– Да, и о многом, но не обо всем, написали в газетах. У церкви все еще длинные руки, когда дело затрагивает определенные интересы.

Доггер удовлетворенно кивнул и погрузился в свои мысли.

– А теперь самая интересная часть, – продолжила рассказывать Клэр. – После того как три Грации упали на пол, словно цирковые акробаты, как мне впоследствии сказала Летиция, каноник Уайтбред продолжил читать молитву. Он не сошел с алтаря, пока не закончил.