Николас Фрилинг - Сфера влияния (сборник)

— Ну что, нашли ваш вертолет?

Брови Братфиша удивленно поползли вверх.

— Не слабый ветер, да? — Он поднялся и выглянул в окно. — Облака, явно становится теплее — ветер изменился, снег станет липким. Если бы это случилось вчера, мы бы проиграли слалом.

— Я там был, но мои мысли были заняты совершенно другими вещами.

— А, француз. Так это были вы. Он бросился бежать, когда увидел вас?

— Он меня не знает. Должно быть, догадался, что я из полиции. Сюда приехала его благоверная, предположительно для того, чтобы помочь найти его. Я был с ней. Она закричала, что видит его, — совершенная глупость с ее стороны. Мы были на самом верху, у начала трассы. Он-то был на лыжах, а я — нет. Да и все равно, я вообще не умею кататься на лыжах, так что я спустился по канатной дороге. Но он применил удивительно радикальный способ, чтобы сбежать.

— Все не так страшно. Мы особенно не волновались. Вертолет такая вещь, которую довольно трудно спрятать. Поэтому и найти не так сложно. Поиски отняли у нас всего пару часов. Вообще-то он особенно и не прятал машину. Приземлился в верхней части долины, среди сосен. Может, мы провозились бы с этим делом дольше, но мы послали другой вертолет отыскать первый. С прошлого года у нас их два. — Он затушил окурок, выудил откуда-то со стола наполовину отъеденный кусок хлеба с сыром и принялся жевать его белыми крепкими зубами, неаккуратно роняя на пол крошки. — Одно раздражает — я не успел как следует пообедать.

— И?..

— Да, признаю, это все меняет. Так вы говорите, что с ним девушка? Эта… немка?

— Да.

— Все как-то очень сложно, а? Я имею в виду, что я не знаю, по какой причине вы гоняетесь за ним, но, когда он увидел вас, он со страху угнал наш вертолет. Для вас это не имеет большого значения, правильно? Я имею в виду, у него не было намерения воровать вертолет, так что здесь имеет место простой угон. Правда, угон вертолета немного более опасное и серьезное мероприятие, чем, например, спортивного автомобиля. Но если он решается на такую вещь, это заставляет меня думать, что здесь что-то не так, здесь, вероятно, что-то нечисто.

Что ж, Братфиш, возможно, несколько легкомысленный тип, но отнюдь не дурак.

— Я вообще понятия не имею, что у него на уме. Мне были даны конкретные инструкции — найти его и выяснить, с какой стати он, ни слова не говоря, исчез из дома. Может, он что-то и задумал, но я об этом ничегошеньки не знаю. Совершенно точно, что он чувствует себя загнанным в угол и, вероятно, способен пойти на более рискованный шаг, чем угон вертолета. С ним юная особа, которая совершенно не в курсе дела, что происходит.

— М-м-м… — Братфиш задумчиво погрыз кусочек сыру и решительно положил его в рот. — Лучше будет поехать посмотреть, что и как. Вы тоже должны поехать, потому что вы можете опознать этого парня. У нас-то ведь описания нет. Знаете, конечно, я повел себя равнодушно, когда вы пришли ко мне вчера вечером, но это потому, что ваши объяснения и просьба выглядели какими-то… таинственными, что ли. А мне никаких сигналов обо всем этом не поступало. Однако я могу действовать по присланному нам сообщению о девушке из Кельна. Вы понимаете, почему я не принял вас всерьез? На нас висит ограбление ювелирного магазина, совершенное прошлой ночью, да еще и прямо на нашей улице. Просто наглость! Я бросил на это дело все ресурсы. Но теперь я понял, что ваше дело тоже… В общем, пойдемте. — Он сбежал по лестнице и вышел на улицу.

У входа в управление была припаркована его машина, старый добрый «БМВ», чрезвычайно прочный и гораздо более быстрый в деле, чем на вид.

— Дайте мне описание вашей парочки, я передам его по радио. — Он нажал кнопку радиопередатчика. — Марк, долина не слишком широкая, они, скорее всего, там, все дороги взяты под наблюдение. Они бросили вертолет и отправились дальше на лыжах.

Через некоторое время усердной работы мальчиков-разведчиков они обнаружили шале, где остановились Маршал и его красавица. Конечно, там никого не оказалось. Обстановка там была самая обыкновенная — таких шале в горах полным-полно. По всему дому было разбросано множество дорогих вещей, начиная от роз — в это время года их доставляют в Инсбрук самолетом из Голландии — до великолепной японской камеры, в которой, увы, естественно, не оказалось пленки. Трудно было сказать, возвращались они сюда или нет. Вряд ли они потащили с собой какой-нибудь серьезный багаж: кругом была разбросана одежда, купленная в Мюнхене и в Инсбруке. Тщательный обыск дома ничего определенного не дал.

Вернувшись в Инсбрук, они проверили документы и выяснили, что это шале принадлежит итальянскому бизнесмену: вполне возможно, он являлся приятелем Маршала и, совершенно очевидно, был как-то связан с «Сопексом»! Больше ничего подозрительного или необычного, что могло бы навести на след Маршала и его девушки, им узнать не удалось.

— Они могут предпринять попытку выбраться из Австрии.

— Что ж, для этого у них не так уж много возможностей, — довольным голосом заявил Братфиш. — Мы знаем о красном «фиате», так что им придется добывать другой автомобиль. А мы предупредим о них все гаражи и бензоколонки. Самолет улетел только что, а на каждом поезде, выезжающем из Австрии, у меня есть свой человек. Ему остается только идти через долины, и что это ему дает? Двигаться в направлении Зальцбурга или в Ворарлберг, дальше в сторону Констанса, а потом в Германию через Миттенвальд и Гармиш или южнее, к Бреннеру. Это самый вероятный маршрут, но, черт побери, Бреннер заблокировать легче легкого!

— А как насчет горных троп? По-моему, он здорово управляется с лыжами.

Братфиш рассмеялся:

— Вы ведь мало что знаете о горах, так? Во-первых, кругом навалило неимоверное количество снега, а главная горная дорога заблокирована. Во-вторых, сменился ветер, в такую погоду велика вероятность схода лавин. Никто, у кого есть хоть капля мозгов, не рискнет отправиться в горы, словно заправский бойскаут, разве что только у него на совести что-то уж совсем плохое, но все равно выше чем на пятьсот метров он не поднимется. Отправляться сейчас в горы равносильно самоубийству. Нет, этот ваш парень на такое не пойдет. Подождите еще двадцать четыре часа, и он будет у нас в кармане вместе со своей девочкой.

Вернувшись в «Кайзергоф» и идя на ужин, Ван дер Вальк чувствовал себя несколько не в своей тарелке. Там вовсю гудела шумная вечеринка: французская лыжная команда с толпой тренеров и поклонников из производителей лыж и необходимых к ним аксессуаров, сопровождаемые множеством журналистов, а также идентичные им, но только австрийские представители закатили грандиозную гулянку в честь окончания сезона соревнований. Все призы были торжественно вручены, речи произнесены со всеми необходимыми банальностями, здесь был и бургомистр, и президент международной федерации, и представители пяти национальных федераций, и Альпийского клуба, и… Анн-Мари уехала. Она погрузила свои лыжи на взятую напрокат машину и отбыла в начале второй половины дня — так сказал портье. Нет, она была одна. Нет, ей никто не звонил и не оставлял никаких сообщений ни устно, ни письменно. Сама Тоже никому никаких сообщений не оставляла. Нет, она выглядела совершенно спокойной и всем довольной.