Меган Миранда - Идеальная незнакомка

В конце концов, в разгар шуток и смеха, в разгар выпивки с новообретенными друзьями и с какими-то вечно улыбающимися людьми, Эмми шептала мне на ухо: «Скука смертная, пошли отсюда» — и мы, голова кругом, вываливались в ночь, пьянящую, наэлектризованную и нашу.

Остальных Эмми держала на расстоянии. Даже парней, которых время от времени приводила домой.

Правда, я разгадала ее важную тайну — причину, по которой Эмми пригласила меня к себе: она ненавидела одиночество. Потому и дала мне приют восемь лет назад, несмотря на мое безденежье. Потому и заводила случайные знакомства по будням, когда ходила гулять без меня. Потому любила голоса за окнами, не стихавшие по ночам.

Потому выглядела такой испуганной в баре, где я нашла ее снова. Мое присутствие должно было ей помочь. Исцелить, вернуть назад.

Теперь же меня не покидало ощущение, будто я каким-то образом оставила Эмми одну. Потому что не заметила ее исчезновения.

Я уснула в кровати Эмми. Рано утром, только я отключила будильник, как зазвонил мобильный.

— Разбудил? — Мужской голос, тягучий со сна. — Это Кайл Донован.

— Нет, я уже встала, — ответила я, хотя голос тоже меня выдавал.

— Можно заглянуть к вам сегодня? Когда вернетесь домой. Я бы хотел обсудить некоторые звонки из распечатки.

— Конечно. Есть новости из Корпуса мира?

Заминка.

— Нет, пока нет. — Вновь заминка. — В пять часов подойдет?

— Да, подойдет. Я буду дома.

Он хочет что-то показать и отследить мою реакцию. А я хочу понять, что вообще происходит. Если, как сказал Митч, Дейвису Коббу и правда разрешат вернуться в школу. Если все верят в его невиновность. Если это правда, то при чем тут, черт возьми, Бетани Джарвиц?

Вчера у меня в классе не убирали. Уборщик приходил через день — чередовал коридоры. Мусорная корзина была в том же виде, что и накануне, и я кончиками пальцев выудила скомканный лист, который выбросил Тео. Развернула, выровняла на столе. Передо мной лежал пейзажный набросок, выполненный карандашом. Ребром ладони я вновь разгладила смятую бумагу, и пальцы у меня задрожали.

Высокий бурьян. Озеро внизу. Нарисовано с того самого места, где тогда, утром, стояла я, откуда видела кровь.

Я сделала глубокий вдох, присмотрелась внимательней. Обычный измятый листок, на нем — рисунок озера.

Ничего особенного. Или очень важная информация.

Записка, автором которой я считала Тео: «Это сделал не Кобб». Потому что это сделал Тео? Он в тот день опоздал. Покидая озеро, я ощущала сзади чье-то присутствие… Неужели Тео Бертон?

Я спрятала листок в папку в нижнем ящике стола — завела досье. Затем сделала именно то, в чем Тео Бертон меня обвинил: изучила информацию о нем в списке учащихся. Нашла дату рождения, имена родителей, номер мобильного, адрес. Выписала все на бумагу и прикрепила ее к рисунку.

Совершила ответный ход в игре — скомкала первый попавшийся листок, швырнула в мусорную корзину. Теперь Тео не узнает, что я в курсе. Не заметит пропажи рисунка.

По дороге домой я заскочила в больницу. Впрочем, слово «заскочила» может навести на мысль, будто мне было по пути; нет, не было. Больница находилась в добрых тридцати минутах езды от трассы.

Я спросила про Бетани и отправилась по указателям в реанимационное отделение. Там следовало обратиться к сотруднику за стойкой для посетителей, но он куда-то отошел, поэтому сначала я отыскала палату Бетани. Заглянула в маленькое квадратное окошко, увидела распростертое тело на узкой кровати: изо рта змеится трубка, голова забинтована, нижнюю половину туловища скрывает занавеска.

Я представила описание в статье:

Коридоры перед больничной палатой Бетани Джарвиц пусты. В комнате попискивает аппарат, грудь Бетани ритмично вздымается и опадает…

Я услышала приближающиеся шаги и одернула разыгравшееся воображение.

— Кого-то ищете? — Женщина в медицинском костюме заглянула в окошко палаты. — Посещения начнутся только через час. Хотите подождать? — и указала в сторону вестибюля, откуда я пришла.

— Нет, спасибо. Сегодня я не могу.

Медсестра внимательно на меня посмотрела.

— Вы родственница?

— Нет. Просто живу рядом. Я надеялась, ей стало лучше.

Медсестра положила ладонь мне на руку, не стала говорить то, что я и так уже поняла — лучше не стало.

— Вы приходите. Посетители помогают. Пациенту они на пользу.

Я вспомнила слова Кайла — Бетани Джарвиц жила одна, без семьи, приезжая.

Кто она, эта женщина, которую, похоже, никто не знает? Где ее друзья и коллеги? Где родственники из других городов?

— Приду, — кивнула я.

Еще раз заглянула в окошко. Обширная гематома, сказал Кайл. Я представила картину: высокая трава, мошкара в лунном свете. Картину, нарисованную Тео. Глухая ночь, одиноко бредущая женщина. Разъяренный мужской голос. Страшный удар в висок — и она падает, окровавленная, остается лежать, остается умирать. Я могла представить такую картину на любой улице, в любую ночь, в любом городе.

Почему никто не дал Бетани совета: «Ходи по дорогам, где люди и свет; вызывай такси или звони друзьям; кричи, кричи громко, пока кто-нибудь не услышит»?

Я смотрела на торчащую изо рта трубку, на неподвижное тело — и понимала: если Бетани не очнется, если не заговорит, ничего не произойдет. Ареста не будет. Сомнений нет. История уже принимает соответствующий оборот. Бетани забывают. Да ее, собственно, никто тут толком и не знал.

В вестибюле я заметила знакомую женщину, но вспомнила ее не сразу. Немолодая, черные волосы с проседью, узкое лицо.

Женщина, которую я в то утро встретила у озера. Это она обнаружила Бетани. Сейчас незнакомка сидела, положив руки на колени и опустив глаза, словно молилась.

— Здравствуйте. — Я опустилась в мягкое удобное кресло рядом. — Вы пришли к Бетани?

Она посмотрела на меня зелеными глазами, кивнула один раз.

— Вы родственница? — спросила.

— Нет, я с ней не знакома. Просто подумала, что Бетани не помешает компания. Только промахнулась со временем посещения.

— Марта, — представилась женщина, не сводя с меня пристального взгляда.

Я догадывалась, чту именно она видит: то же сходство, которое заметила полиция. Тот же цвет глаз, волос, овал лица, те же скулы. Детали, связывающие меня с Бетани и через нее — с Дейвисом Коббом.

— Лия. — Я пожала холодную руку Марты.

— Я тоже почти не знала бедняжку. Но я увидела ее… — Она уставилась под ноги. — Да и никто больше не приходит. Я чувствую какую-то ответственность за эту девочку.

— Вы жили рядом?

Марта чуть склонила голову — кивнула? Произнесла:

— Я слышала, она приехала сюда на работу в центре обработки данных. Молодой специалист. Поселилась в жилом комплексе по соседству с той автобусной остановкой.