Меган Миранда - Идеальная незнакомка

— Лия? — Кайл тыкал в какую-то бумагу.

— Что? Простите.

— Вот. — Он указал на подчеркнутый телефонный номер в моей распечатке.

Номер, помеченный как «неизвестный». Звонок среди ночи в конце прошлой недели. Я тогда стояла у раздвижных стеклянных дверей и слушала шорохи на линии.

— Это Дейвис Кобб?

— Не знаю, — помотала я головой. — В трубке молчали.

В тот вечер Кобба уже выпустили? Он хотел меня напугать? Нагнать страху, как предполагали в полиции?

Нужно успокоиться.

Кайл откинулся на стуле, положил руки на стол.

— Предположительно ее ударили камнем. Бетани Джарвиц. Вероятнее всего, камнем с берега озера.

Незапланированное нападение. Я представила мужчину, который идет за ней по лесу. Мужчину, который видит не Бетани, а меня.

— У вас есть несколько вариантов, — продолжал Кайл. — Можете собрать все имеющиеся доказательства, в частности электронные письма, и попробовать добиться судебного постановления, запрещающего Дейвису Коббу с вами контактировать. Задача, правда, не из легких. Тем не менее запустить процесс не помешает.

Я уже качала головой. Ни в коем случае. Меня мутило. Если я подам официальное прошение, то полиция начнет проверку. Обнаружит, что в Бостоне выдан судебный запрет против меня самой. Выяснит детали: психологическое давление, назойливые звонки, незваные приходы в дом к Пейдж и Аарону Хэмптонам. Ужасно глупо. Если полиция узнает, все мои слова поставят под сомнения — и Кайл, и Эмми. На работе, наверное, тоже.

Я предстану совсем в другом свете. Мне перестанут верить.

…Я лишь хотела ее предостеречь. Пейдж — слишком добрую, чтобы замечать в людях зло, слишком самоуверенную, слишком улыбчивую. Я предъявляла ей доказательства; просила уйти. Это следовало сделать еще много лет назад, до переезда к Эмми. Хорошая подруга поступила бы именно так.

Однако Пейдж ничего не желала видеть. Она добилась против меня судебного постановления. Мне запретили приближаться к ее дому и офису. Я не имела права ей звонить. Не имела права инициировать контакт. А теперь не имею права подать официальное прошение.

— Есть новости об Эмми? — переменила я тему.

— Ухватиться не за что, Лия. Ее следов нет нигде. — Кайл вновь оглядел мое жилище.

Я вспомнила, как он спросил несколько дней назад: «Дом ведь оформлен только на вас, правильно?»

Пальцы у меня задрожали. Нервы или гнев — я не разобрала.

— Вы мне не верите.

Нет никаких доказательств ее жизни в этом доме и городе — вот что Кайл пришел сказать. Нигде нет доказательств существования девушки по имени Эмми Грей. Словно я выдернула ее из своих фантазий и выпустила на свободу.

— Вы не верите, что стряслась беда. — Руки мои сжались в кулаки.

Кайл вскинул ладони.

— Верю, Лия. Верю. Я чувствую, что-то происходит. Только пока не понимаю, что именно.

— Простите, вы что, не понимаете смысла фразы «человек пропал»?

Он зажмурился.

— Я полагал, заявление про соседку — ваш способ обратиться ко мне и рассказать о другом. Сведений про нее ноль, перспективы никакой, и, если уж совсем честно, я заподозрил, что это просто химера. Решил… В общем… Подумал, вы таким образом пытаетесь заманить меня к себе и поговорить о Коббе.

Я резко хохотнула:

— Вроде как на дружбу напрашиваюсь, да?

То есть я, значит, испугалась и сочинила себе оправдание? А соседка… Она через пару дней неожиданно вернется из отпуска, про который я очень кстати позабыла.

— Значит, все по-настоящему. — Кайл постучал по бумагам. — Ее зовут Эмми Грей, она жила здесь до понедельника, и с тех пор вы ее не видели. Вам неизвестно, где она.

— Да, все по-настоящему. Вы считали меня лгуньей! В голове не укладывается…

— Не лгуньей, нет.

— Да, лгуньей! Я нашла порванную цепочку Эмми на заднем крыльце. Я показала вам цепочку!

— Я помню, помню! Но я не обнаружил об Эмми Грей никаких сведений. И подумал, что вы чего-то недоговариваете. Подумал… Простите, я был не прав.

Как раз наоборот, он был прав. Близок к истине. Я действительно кое-чего недоговаривала, просто Кайл направил свои подозрения не в ту сторону.

— Да, а теперь выясняется, что кавалер моей пропавшей соседки — преступник. А он, между прочим, бывал у нас дома.

Если Джим напал на Эмми, то не вернется ли он за мной? Я ведь его видела. Свидетельница, которая может дать описание, сообщить имя.

— Вдруг у него ключи Эмми? — добавила я.

Свет в доме… Неужели это был Джим? Приходил за какими-нибудь забытыми уликами? Заметал следы по списку. Нет ли в списке и меня?

Кайл отвернулся, куда-то позвонил, назвал собеседнику мой адрес и попросил немедленно прислать специалиста. Сел на диван.

— Значит, так. Вполне вероятно, Эмми с кавалером махнули куда-нибудь вместе и с ней все в порядке. — Он поднял руку, не дав мне возразить. — Хотя лучше не рисковать. Джеймс Финли звонил сюда. Мы его задержим и допросим. Вы же первым делом смените замки, очень вас прошу. Мне сразу станет спокойней.

Я не спорила. Правда, нужно согласовать все с владельцами, но это позже. Попрошу разрешения сначала или прощения потом — я всегда склонялась к последнему варианту.

— Простите, Лия. Я вас неправильно понял. Виноват.

Складно извинился, как по писаному. И очень уж легко, на мой взгляд.

Я не ошибалась — Кайл с самого начала меня оценивал. Чуял какую-то тайну, она его манила, и он пытался меня разгадать. Вот только теперь я закрылась. Щелкнула замком.

— Обещаю отнестись к ситуации со всей серьезностью. Даю слово.

Рука Кайла легла на мою, словно я нуждалась в утешении. Но я не ответила.

— Расскажите мне все, — предложил он. — Опишите ее.

Кайл словно бросал вызов: убеди меня. Докажи, что Эмми Грей существовала — жила и любила, — что она заслуживает поисков.

Это я уже проходила: ломала копья на редакторских совещаниях по поводу своих статей. Доказывала их важность и злободневность. Приводила доводы, почему статья должна заинтересовать редактора и почему она непременно заинтересует читателя. Находила нужный ракурс — и била.

Я не знала, искренне ли говорит Кайл. Зато я знала, как сделать Эмми настоящей. Знала, как его убедить. Я позвала Кайла за собой, показала ее спальню, одежду. Сумел ли он мысленно увидеть живую Эмми, представить ее в этой самой комнате? Его взгляд остановился на часах на комоде, но Кайл их не тронул.

И я вызвала Эмми к жизни. Вызвала ради него.

Эмми, которую я встретила во второй раз, оказалась гораздо тоньше той девушки, которую я встретила восемь лет назад. Когда мы были моложе, она носила джинсы с заниженной талией и короткие футболки; обнаженная полоска кожи над самыми бедрами так и молила мужчин о прикосновении. И они касались. Я наблюдала, как их руки скользили по спине Эмми, по ее бокам, как мужчины говорили «извините», ненавязчиво придерживали ее за бедра и проходили мимо. Эмми словно не замечала. В моих воспоминаниях зияет пробел длиною в восемь лет, и рассказать о них Кайлу я не могу ничего, однако вот что я знаю, знаю наверняка.