Ирина Левит - Занавес, господа!

— Посмотрите еще раз, — посоветовал я, но Сергей Павлович и без моих советов принялся шарить по второму разу. Хотя что, собственно, можно было не заметить в достаточно небольшом отделении?

— Не нервничай, Сережа.

Вера Аркадьевна перехватила инициативу и поступила так, как поступает гораздо меньшее число женщин, нежели это принято думать, — перевернула сумку вверх дном, открыла защелкивающийся замок и несколько раз тряхнула. Из отделения с "молнией" выпал прошлогодний чек на бензин, а из отделения, запирающегося на накладной замок, — два больших гаражных ключа, еще один довольно большой ключ (Кавешниковы тут же пояснили, что это от овощехранилища), отвертка и связка из двух маленьких ключей — от замка зажигания и от дверных замков автомобиля.

— Ну вот, а ты волновался, — произнесла Вера Аркадьевна так, словно Сергей Павлович был маленьким ребенком, ненароком закатившим мячик под диван. Но тот продолжал волноваться.

— Этого не должно быть! Ключи от машины никогда не лежат в этом отделении. Здесь откидная крышка, здесь зазор, а ключи маленькие, они могут выпасть. Они всегда лежат вместе с документами, там, где на "молнию" застегивается!

— Ну, наверное, Глеб перепутал, положил вместе с ключами от гаража, он же последним брал машину.

— Нет, Глеб всегда клал на место, — уперся Сергей Павлович.

И тут я понял, что этому дуэту необходим третий голос. Я изобразил на лице глубокое смущение и произнес с интонациями, сильно смахивающими на те, с какими на паперти выпрашивают денежку:

— Вера Аркадьевна, извините меня, пожалуйста, вы так любезно предложили мне кофе, а я так по-тупому отказался…

Как интеллигентный человек Вера Аркадьевна не нуждалась в продолжении. Более того, она, кажется, даже обрадовалась — я давал ей прекрасную возможность естественным путем прекратить бессмысленный, на ее взгляд, спор.

— Сергей Павлович, да вы что! — зашептал я, как только Вера Аркадьевна вышла из комнаты. — Мы же договорились: история с вашей машиной пока держится в секрете от всех.

Я нисколько не сомневался, что Струев слова не скажет, о чем у него вчера допытывались в милиции.

— А-а! — Сергей Павлович взъерошил свою гриву. Он готов был начать оправдываться, но я пресек:

— Говорите тихо и быстро. Когда в понедельник утром Поспелов принес вам автомобильную сумку, вы в нее не заглядывали?

— Заглядывал.

— Вы проверяли, все ли на месте?

— Ну-у… обычно я за Глебом не проверяю. Но Костя попросил. Он сказал: "Посмотрите, все ли в порядке, чтобы я как курьер был спокоен". Я посмотрел. Все было в порядке.

— Куда вы потом сумку положили?

— В свой портфель. А когда пришел домой, — в тумбочку.

— И больше в сумку не заглядывали?

— Нет.

— Хорошо, а теперь припомните: кто побывал у вас дома, начиная с позднего вечера понедельника, то есть с того момента, как мы обнаружили, что машины нет в гараже?

— Вы подозреваете кого-то из наших с Верочкой друзей? Но почему?

— Сергей Павлович, объясняться будем потом, сейчас некогда. Так кто?

— В понедельник вечером никто не заходил, во вторник тоже, а в среду, после поминок, к нам пришли все. Кроме Евгения Борисовича, его ведь… — Кавешников запнулся, явно подбирая приличествующие слова. — … пригласили в милицию. Марина Ивановна хотела пойти с ним, но ее почему-то не взяли, она пришла с нами, очень взволнованная, но буквально на пороге развернулась и отправилась домой, сказала, что будет лучше, если там подождет Евгения Борисовича. Кстати, а почему ей отказали? — Я неопределенно пожал плечами, Сергей Павлович смущенно улыбнулся. — Да-да, я понимаю, наверное, были причины… В общем, в среду были все кроме Струевых.

Вот так да, подумал я, именно Струевых и не было. Вернее, не было самого Струева, у которого как раз имелись ключи. Как же он их вернул на место?

— А вчера мы с Костей заходили сюда после работы, — продолжил Сергей Павлович. — Верочки как раз не было дома, она сидела на экзамене в театральном училище. Бедняжка, каково ей пришлось! Ведь наверняка что-то уже просочилось. Я был против, чтобы Верочка шла на экзамен. Зачем ей дополнительные переживания? Но она сказал: "Даже если все обо всем узнали, пусть видят, что мне не от кого прятаться". Но она, конечно, очень нервничала. Мы вообще все стали очень нервными. Вот и Костя. Мы вчера должны были поехать на консультацию в другую больницу, нас попросили посмотреть одного больного, а он, знаете ли, подполковник милиции. Костя опасался, что тот возьмет и спросит: "Это не вас ли подозревают в убийстве?" Представляете, в каком бы мы оказались положении? Я-то еще ладно, огни и воды прошел, а Костя, он чувствительный, все близко к сердцу принимает. Он, конечно, сильно нервничал. Даже портфель свой здесь забыл. Уже почти до метро дошли, когда он вспомнил. Пришлось вернуться. Уж меня, старика, он гонять не стал, я ключи от квартиры дал, он сам сбегал. И как раз Верочку у подъезда встретил, у нее экзамен раньше кончился. Она мне потом говорила, что Костя очень неважно выглядел. Впрочем, все мы сегодня неважно выглядим. В прямом и переносном смысле. Н-да… — Он скорбно вздохнул.

— А больше к нам никто не заходил.

Как все-таки Струев смог взять ключи, а потом их вернуть? Допустим, взять еще мог — где лежит автомобильная сумка, полагаю, многие знали. А когда успел вернуть? Совершенно ясно, что ключи назад подложили. И именно поэтому сунули их все вместе — туда, где уже лежал один ключ. Все вместе — и от гаража, и от машины — они бы не поместились в отделении, застегивающимся на "молнию". Струеву кто-то помог? Но кого он посвятил в свои планы? Жену? Но она дальше порога не проходила. И зачем вообще Струев брал машину? И какое отношение это имеет к смерти Глеба? Последние два вопроса я задавал себе не раз и не раз отвечал сам себе, что понятия не имею.

Вера Аркадьевна вошла в комнату, толкая перед собой сервировочный столик на колесиках. На нем стояли две чайные чашки, одна кофейная и все прочее причитающееся, включая вазочку с печеньем. Вера Аркадьевна бросила быстрый взгляд на мужа и, похоже, осталась довольной: он уже успокоился.

— Кстати, Игорь. — Она сделала взмах рукой, красноречиво свидетельствующий, что на нее сверху снизошло озарение.

— Помните, мы искали страницы газеты "Досуг" и какую-то страницу не нашли? — Я разочарованно развел руками. — Так вот я сейчас вдруг вспомнила. Мы в нее деньги завернули. Глеб у нас деньги одалживал, он книгу издавать собирался, а потом у него другой вариант с деньгами получился и он нам деньги быстро вернул. Так вот вернул он их в тот день, когда… — Вера Аркадьевна сделала глубокий вздох. — …его убили. Но утром он занес деньги, и мы их завернули в газету.