Ирина Левит - Занавес, господа!

Совков понял, что это одобрение, но не знал, как ему вести себя дальше, однако все опять решил Пилястров. Он подхватил Олега Валерьяновича под локоть и, шепнув на ухо "Все просто замечательно!", подтолкнул его к двери.

— Большое спасибо, до свидания! — воскликнул Олег Валерьянович проникновенно и получил в ответ очередной кивок головы. Ему показалось, что на сей раз этот кивок был похож на поклон.

За те несколько минут, что Совков провел в кабинете Кохановского, тихая безлюдная приемная превратилась в шумную и многолюдную. Все это впечатление создавали четыре человека — маленькая взъерошенная женщина лет сорока, очаровательная девушка с ярко голубыми глазами и двое парней с телекамерой, осветительными приборами и связкой шнуров. Главной, по всей вероятности, была взъерошенная женщина, по крайней мере именно она больше всех суетилась, громким голосом раздавая указания. При появлении Пилястрова она замахала руками и застрекотала:

— Мы везде все отсняли. Между прочим, времени потратили гораздо больше, чем планировали, потому что…

— Это мы учтем, — мягко перебил ее Пилястров.

— Да, учтите, но дело не в этом, — перебила в свою очередь женщина, но отнюдь не мягко, а, наоборот, довольно резко. — Нам нужен кадр с Кохановским. Без этого будет полная чушь! В конце концов, все решат, что Кохановский — это символ, это ваша придумка. А мы не какую-то туфту снимаем! Нам в кадре нужен живой Кохановский. Пусть он даже молчит, если он у вас такой неразговорчивый, но нам нужно его лицо!

— Между прочим, — все с той же мягкостью в голосе заметил Пилястров, — вот перед вами человек, который только что общался с Георгием Александровичем. И он вам подтвердит, что Георгий Александрович — это отнюдь не символ и не придумка.

— Вот как? — женщина, наконец, соизволила заметить Совкова. — Это интересно. — Она отступила на шаг, прищурилась и, оглядев Олега Валерьяновича с ног до головы, уточнила: — Это была деловая встреча?

— Это была очень примечательная встреча, — вместо Совкова ответил Пилястров. — Олег Валерьянович Совков — изобретатель, который много лет не мог найти применения своим разработкам. И вот теперь Георгий Александрович принял решение, что наша компания будет внедрять в производство его изобретения.

— Это интересно, — повторила женщина.

— Ну что ж, ловите удачу, — улыбнулся Пилястров и обратился к Совкову: — Вера Николаевна — режиссер, она снимает передачу для центрального телевидения о нашей компании. Надеюсь, вы не откажетесь сказать несколько слов по итогам вашей встречи с Георгием Александровичем?

Совков смутился — его никогда не снимали для телевидения. Но одновременно и обрадовался — конечно же, он готов был рассказать все, он готов был излить все свое чувство благодарности к молчаливому человеку, который решил его судьбу одним кивком головы.

— Наташа, микрофон! Мальчики, камеру, свет! — скомандовала режиссер, и уже через несколько минут Совков сидел на диване рядом с Наташей, которая, лучезарно улыбаясь камере и одновременно Олегу Валерьяновичу, интересовалась, какое впечатление произвело общение с президентом компании "Консиб".

Нельзя сказать, что речь Совкова была столь же гладкой и логичной, как в кабинете Кохановского, но по части эмоций она, безусловно, брала верх. Сердце Олега Валерьяновича ликовало, слова летали с изяществом снежинок, и весь он словно парил в воздухе, исторгая из глубины души восторг и признательность.

— Отличный кусок, — одобрила режиссер и тут же переключилась на Пилястрова: — Так мы сделаем кадр с Георгием Александровичем?

— Сделаем, — успокоил ее Сергей Борисович и направился к двери кабинета Кохановского.

— Простите, — окликнул его Совков. — А мне что дальше делать?

— Вам? — Пилястров оглянулся, улыбка скользнула по его лицу. — Вам не стоит больше беспокоиться. В ближайшие дни мы продолжим наше общение.

Уже дома Олег Валерьянович вдруг сообразил, что он так и не понял, кто же первый начнет обещанное общение — то ли ему, Совкову, следует позвонить Пилястрову, то ли, напротив, Пилястров позвонит ему. Через неделю Олег Валерьянович набрался храбрости и позвонил сам, но услышал, что Сергей Борисович в отъезде. Еще через пару дней ему сообщили, что тот на совещании. В последующие дни все повторялось с неуклонной однозначностью — Совков звонил, но голоса Пилястрова не слышал.

Он услышал его 19 августа.

— Боже мой, Олег Валерьянович! — Голос звучал мрачно и тревожно. — Вы что, не знаете, что в стране ГКЧП? Мы сейчас не знаем, что будет завтра. У нас сейчас совершенно другие заботы.

Совкову стало жгуче стыдно — не обидно, не горестно, а именно стыдно. В стране переворот, а он… Пилястров, похоже, это почувствовал, потому что голос его смягчился:

— Давайте посмотрим, чем дело кончится. Я надеюсь, все кончится хорошо. А вы не тревожьтесь. Я позвоню вам сам. Я сам с вами свяжусь.

Но он не позвонил — ни тогда, когда закончился путч, ни позже, когда по телевидению стали показывать сюжеты про компанию "Консиб" с неизменными кадрами, где Олег Валерьянович делился своими впечатлениями от общения с Георгием Александровичем Кохановским и рассказывал, какие надежды подарило ему это общение. По мнению знакомых Совкова, это были самые запоминающиеся кадры.

Встреча с Пилястровым так и не состоялась. Зато перед самым Новым годом состоялась другая встреча. И она перевернула все.

Совков узнал эту девушку сразу — уж очень у нее были яркие голубые глаза. И девушка узнала его сразу — уж очень по-детски восторженным показался ей тот немолодой мужчина. Они столкнулись в автобусе, причем в буквальном смысле слова — переполненный автобус тряхнуло, и девушка повалилась на грудь Совкова, уткнувшись мохнатой песцовой шапкой ему в лицо. От неожиданности Совков ахнул, а девушка ойкнула, после чего оба одновременно воскликнули: "Это вы?!".

Возможно, если бы им не надо было выходить на одной остановке, все закончилось бы вежливыми приветствиями и дежурными поздравлениями с Новым годом, но они вышли на одной остановке и, более того, двинулись в одном направлении, так что разговор завязался сам собой.

— Вы знаете, наша режиссер, Вера Николаевна, считает, что кадры с вами — просто класс! — сказала Наташа. — И я тоже так думаю. Особенно на фоне этого Кохановского. Уж Пилястров — ну, такой симпатичный мужик! — крутился и так, и сяк, все уговаривал, чтобы этот гений бизнеса соизволил полминуты попозировать, раз пять к нему в кабинет бегал. В конце концов, тот соизволил все-таки. Но лучше бы мы его совсем не снимали. Мало того, что нам ни здрасьте, ни до свидания, так еще уселся с каменной физиономией и даже слова не произнес. Можно подумать, что мы к нему не с телекамерой пришли, а с фотоаппаратом. Жутко неприятный тип! Я вообще терпеть не могу этих деловых, они только о своей выгоде думают. Да вы и сами это знаете.