Ольга Чайковская - Болотные огни

Так вот оно что. Вот что может вырасти из доброй девочки с толстыми ножками. Однажды к ним в розыск привели бандитскую «маруху». Она была развязной и жалкой, Подведенные глаза казались запавшими. Очень возможно, что и она была доброй девочкой с толстыми ножками. Зачем же я теряю время, нужно сейчас бежать к ним и рассказать, они ведь не знают.

Он кинулся было к двери, но остановился.

- Да что с тобой? - спросил Костя.

Нет, он упустил время. Они уже подумали, а может быть, и сказали. Да у него сейчас и не хватит сил в чем-то убеждать их, в чем-то оправдываться. Они могут не поверить и уж обязательно спросят, почему он не рассказал им об этом раньше, до того, как узнал о записке. Действительно, как объяснить, почему он не вспомнил раньше? Нет, у него один-единственный выход - прийти к ним с доказательствами. Он расследует это дело и тогда к ним придет.

- Очнись, -сказал Костя.

В своем овощном ларьке коротконогая Нюрка работала не только из необходимости зарабатывать себе на хлеб, но и по соображениям самого возвышенного порядка.

Мать Нюрки, такая же коротконогая и едва ли не более забитая, всю жизнь работала на купца Ку-такова, и Нюрка с детства привыкла бояться всех, кто принадлежал к купеческому званию. Она так бы их всю жизнь и боялась, если бы не революция, которая научила ее ненавидеть их и презирать ото всей души. Она готова была бы есть одну картофельную шелуху, лишь бы знать, что Иван Ильич никогда больше не откроет своей лавки.

И вот случилось ужасное. Как-то на улице повстречалась ей Анна Федоровна - Нюрка уже смирилась с тем, что все неприятные известия в жизни она получает от Анны Федоровны, - и сказала, не скрывая торжества:

- Что, пришлось снова Ивану Ильичу поклониться?

И как всегда, то, что говорила Анна Федоровна, оказалось правдой: в городе открылся частный магазин Кутакова.

- Вот тебе и революция, - назидательно сказала Анна Федоровна, - вот тебе и мировой пролетариям

Нюрка пришла в отчаяние. Она не в силах была пройти по той улице, где открылся этот магазин.

Неожиданное облегчение принес ей небольшой листок бумаги с занозами, на которой печаталась газета «Красная искра». Здесь была изображена огромная вздувшаяся рука, сжимающая толстопузого бородача в поддевке. На руке было написано: «Красная кооперация», а под картинкой стояла подпись: «Рукой красной кооперации задушим торгашей и обирал». Нюрка не сразу поняла смысл этой картинки. Ей разъяснили. С тех пор темный ларек, в котором она доселе работала без всяких особых чувств, стал для нее частью великого целого. Слова, которые раньше не имели для нее смысла: «пайщик», «взнос», «правление», «оборотный капитал», - все это теперь вызывало огромный интерес. «Мощные реки создаются из ручейков, - читала она с волнением, - а сильные кооперативы притоком средств от членских взносов» - и представляла себе действительно полноводную реку, от которой всем становилось очень хорошо. Впрочем, ее мечты были совершенно конкретными: ей хотелось, чтобы собралось вместе как можно больше людей, каждый внес бы свой рубль (таков был членский взнос - рубль золотом), и на эти деньги можно было бы кроме столовой, потребилки, булочной и ларька, в котором работала сама Нюрка, открыть еще и чайную (в городе была только частная чайная купца Титова). Может быть, потому, что у нее не было семьи, она могла часами мысленно расставлять столы в этой, .пока не существующей чайной, покупать расписные чайники и подносы, мыть полы и развешивать занавески, которые в мечтах ее были всегда расшиты петухами.

Действительность была далека от ее мечты. Кооперация еле ковыляла следом за частными магазинами, доставать продукты было очень трудно, приходилось покупать самое дешевое, иногда на том же рынке, у того же частника; членских взносов было гораздо меньше, чем того хотелось бы Нюрке, - напрасно бегала она на каждое собрание, в надежде узнать, не возрос ли оборотный капитал. А главное, весь этот капитал за месяц мог сократиться вдвое, втрое, вчетверо, просто ничего не стоить из-за падения рубля, и тогда в ларьке у Нюрки не было даже кислой капусты.

Ей хотелось выйти на площадь и крикнуть: «Люди! Все люди! Многоводные реки создаются из ручейков, а сильная кооперация-от членских взно-сов!», но она никогда не смогла бы этого сделать. С какой завистью смотрела она на делегаток и выдвиженок, которым ничего не стоило выступить на собрании, бросать в толпу лозунги, шутки и соленые словца. Нет, она не могла обращаться к людям. Над нею бы только смеялись. Над ней, коротконогой, и в самом деле смеялись очень много. Да что там, даже разговаривая с заведующим потребилкой, она так дрожала, покрывалась такими пятнами, так плела и путала, что потом самой мучительно было вспомнить.

И все-таки, как ни бедна была их кооперация, как бы ни были неумелы и порой бесхозяйственны члены правления, она все-таки ползла вперед, правда отчаянно сотрясаясь под ударами конкурентов-частников, но все-таки ползла. И не давала частникам вздуть цены.

В тот день, когда произошло несчастье, у Нюркиного ларька как раз стояла очередь за огурцами, каких кооперация еще не видела. Нюрка с особым удовольствием погружала руки в рассол и наваливала на чашки весов мокрые глянцевые груды. И вот тут-то в очереди раздался крик:

- Женщины! Кооперацию ограбили!

Это оказалось правдой. Ночью какие-то люди вошли в контору правления, ударом по голове свалили сторожа, взломали деревянный сундук, заменявший несгораемый шкаф, и ушли, унося с собой все его содержимое. Даже документацию.

Берестов и Ряба первыми вошли в ограбленное помещение.

Денис Петрович был уверен, что это дело опять тех же самых рук. Ему казалось, до конца дней своих обречен он, как в кошмаре, бороться с невидимым врагом.

Ничего. Бестелесных врагов не бывает. Нужно собраться с силами и с мыслями.

Все здесь было сделано по правилам. Милиционеры не пустили никого не только в дом, но и во двор. Это уже достижение.

Денис. Петрович остановился в дверях и попытался окинуть помещение «взором опытным и зорким», как это и полагается начальнику розыска.

В комнате - стол, стул, сундук и шкаф. Сундук взломан, шкаф открыт. Сундук пуст, из шкафа вывалено все его содержимое.

Отпечатки? Ни одного отпечатка. Чем и как взломан замок? (Настоящий криминалист по характеру взлома определяет иногда не только орудие взлома, но и профессию преступника.) А черт его знает, чем он взломан!

«Постой, сделаем всё по правилам, ведь это только на первый взгляд нет следов, - подумал Берестов. - Концентрическими кругами от периферии к центру».

- Пошли, - сказал он Рябе.

Они стали медленно обходить вокруг дома, когда милиционер показал им .на свежий след, обнаруженный им утром на влажной дорожке. «Эх, собаку бы сюда»,-подумал Денис Петрович. Однако Хозяйка из губрозыска по таким .пустякам не выезжала, им же, как всякому уездному розыску, и во сне не снилась такая роскошь, как ищейка. Денис Петрович решительно пошел к воротам, где толпился народ.