Александр Бородыня - Эмблема печали

— Ну ты прямо секс-клуб!

— В секс-клубе если одеваются, то не так! — ответила зло, но с неожиданной улыбочкой Лида. — Ты вряд ли поймешь.

О серебряной лилии Мирный слышал много, но увидел впервые. За короткий срок в бандитской среде значок стал символом невидимой власти. О тех силах, что стоят за блестящей серебряной брошью, ходили самые невероятные слухи и легенды.

Лилия появилась перед глазами неожиданно и вызвала у громилы острый приступ суеверного страха. Мирный знал: не только продавцы коммерческих ларьков погибают после появления серебряной лилии.

Одним нажатием Мирный умудрился вернуть дверь на место и закрыть ее. Лида уже подняла руку, чтобы постучать, но передумала и отступила обратно к окну.

— Закурить у тебя есть? — спросила у бритого подростка.

— Правильно! Не стоит их беспокоить! — сказал подросток, поднимаясь с корточек. Он оказался почти одного роста с девушкой. — Извините, мадемуазель, не курю. Вредно очень.

«В каком же купе Алешка? — соображала Лида, разглядывая закрытые двери. — Забыла! Выпало из головы. Но кто же мог знать, что так обернется».

Наверное, минут пять она прислушивалась. За дверью в купе раздавались негромкие голоса, настолько негромкие, что слов не разобрать, потом дверь со скрежетом открылась. Мирный вышел как-то задом, пятясь и кланяясь.

— Прошу прощения, что побеспокоили, — обращаясь к невидимому с ее места Петру Петровичу, бубнил верзила. — Прошу прощения… Со всяким, знаете, может случиться…

Оказавшись в коридоре, бандит притворил за собою дверь. Он повернулся и увидел Лиду. В раздражении пихнул ее вялым кулаком. Поезд качнуло. Девушку бросило на металлический поручень, и она больно ударилась. Импровизированная кофточка из желтой занавеси лопнула. Груди вывалились, и Лида сильно прижала их растопыренными ладонями.

— Тебе велено раздеться, сука? — спросил негромко, но совсем уже иным тоном Мирный. — Тебе сказано, чтобы, как у гинеколога, все было нараспашку… Чего задумалась? Раздевайся совсем! Быстро!

С трудом оторвав ладони от груди, Лида мгновенно одеревеневшими пальцами расстегнула юбку, зачем-то повесила ее на металлический поручень, расправила и стала послушно стягивать шелковые трусики, хотя на нее никто уже и не обращал внимания. В стекле она видела зыбкое отражение на фоне зеленой ленты: бледное сосредоточенное лицо и желтые лохмотья на дрожащих плечах.

— Убрать ее! — с отвращением глянув на голое женское тело, приказал Мирный. — Всех пассажиров убрать. Чтобы никого в коридоре не было.

— Прошу, мадам! — сказал лысый, отодвигая дверцу купе.

— Не сюда, в другое. Сюда ее, пожалуй, не стоит! — бросил через плечо Мирный и зашагал по коридору.

— Тогда сюда! — промурлыкал лысый и распахнул дверь другого купе.

— Прошу!

Лида с облегчением вздохнула. Надо же, чтоб так повезло. В купе, куда ее впихнул лысый, сидел Алексей, на другой полке напротив покачивался бородач в штормовке.

Пока она натягивала на себя предложенный бородачом черный тренировочный костюм, оба, и Алексей и бородач, сидели, отвернувшись к окну.

— Можно смотреть! — сказала Лида и устало опустилась на полку рядом с Алексеем. — Стриптиз окончен!

Поезд все прибавлял и прибавлял скорость. Стекло, залитое дождем, настолько искажало проносящийся мимо пейзаж, что теперь трудно было понять: город за окном или лесополоса, какие-то тени. Мелькали столбы.

— Борис! — протягивая девушке руку, представился бородач.

— Лидия! — Она механически пожала руку.

— Вы можете мне толком сказать, что происходит?

— Толком? Нет! — Лида повернулась к Алексею: — Может, ты мне объяснишь, что все это значит? — Она разозлилась и теперь не скрывала своих чувств. — При чем здесь этот Петр Петрович? — Она старалась смотреть в глаза Алексею. — Ты знал, что на поезд нападут?

— Конечно, не знал. Скажи, — он будто не замечал ярости, вспыхнувшей в девушке, не замечал ее язвительного тона, — как он себя вел во время нападения? Ты не заметила ничего странного?

— Было странное, — немного успокаиваясь, сказала Лида. — Чем-то твой дядя напугал этого большого бандита в бушлате. Какой-то значок у него был к пиджаку приколот. Он показал значок, и тот сразу в лице переменился. Потом — не знаю, меня выпихнули в коридор… — Она сделала паузу и с нажимом сказала: — И все-таки ты не ответил на мой вопрос.

«Все складывается… — подумал Алексей. — Если до сих пор и могли оставаться сомнения, то теперь все. Это он. Он показал бандиту лилию. Естественно, тот испугался. Бандиты вообще перед цветочком испытывают какой-то мистический страх. Знали бы они, как это все устроено на самом деле».

— Погодите, ребята, — перебил его Борис. — Я что-то не понял, вы знали о нападении?

— Нет, — сказал Алексей. — Минуту! — Движением руки он не дал Лиде задать следующего вопроса. — Все не так просто!

В коридоре послышалась какая-то возня, кто-то застонал. Громыхнула дверь. Лида глянула в зеркало. Облизала губы, прибрала свои короткие волосы руками и осталась довольна собственным хладнокровием.

— Рассказывай, рассказывай, раз уж начал, — попросила она.

— Я уже год гоняюсь за этим типом.

— Чем же он тебе так насолил? — спросила Лида, и в голосе ее прочитывалось явное недоверие.

— Он залез в мой компьютер! — сказал, будто и не заметив этого недоверия, Алексей. — Залез и кое-что мне испортил. А я не знаю, как…

— А при чем здесь тогда арбуз?

Алексей промолчал.

— Я понял! — Бородач даже ударил кулаком по столу от возбуждения. — Бандиты напали на наш поезд, желая отнять арбуз?

— По-моему, это совершенно не связанные вещи, — сказала Лида. — Я так думаю: эти двое велосипедистов «обули» своих. Взяли пакет с большой суммой денег и героином и попытались смыться. Я сама видела этот пакет. Он спрятан в поезде. — Она задумалась на секунду. — И, кажется, я знаю где. Я могла бы определить, в какое купе он заходил. По-моему, если против хода поезда, то это будет через дверь. — Она показала рукой в стену. — Но это не точно.

Бородач поднялся со своего места и, надавив на зажимы, с силой потянул вниз оконную раму. Окно подалось и как по маслу соскользнуло вниз.

— Дожили, — сказал он, выставляя голову наружу и подставляя лицо под колючие дождевые струи. — С ума сойти. Деньги! Наркотики! Компьютерный шпионаж! Перестроились!

Поезд на скорости мотало все-таки основательно. Раскачиваясь, Мирный прошел до тамбура. В тамбуре с зажженными папиросами в руках стояли четыре человека. Сладко пахнуло травкой. Заглатывая с удовольствием дым, татарин Абдулла выкатил блаженно большие глаза. Он обернулся и посмотрел на хозяина. Мирный захлопнул железную дверь и спросил, протягивая руку к карману бритого подростка, из которого торчал край пакетика с травой: