Владимир Першанин - Мы умрем в один день [сборник]

Стриженый тоже был мертв. Черных, нагнувшись, — подобрал длинноствольный с массивной рукояткой пистолет. Выщелкнул обойму с двойным рядом отсвечивающих желтизной патронов. Серьезное оружие. Откуда оно попало сюда? Из Афганистана?

— Красивый парень, — сказал Сергеев, — наверное, спортсмен.

Он достал из кармана убитого бумажник с вклеенной под целлофан фотографией улыбающейся обнаженной женщины. В бумажнике было несколько сто- и пятидесятирублевых бумажек, мелочь и сорок долларов. В другом кармане обнаружилась запасная обойма к пистолету и милицейское удостоверение на имя лейтенанта милиции Бурцева, оперуполномоченного уголовного розыска.

— Поддельное, — проговорил Черных, — но сработано чисто. Во, мафия! И пистолеты у них импортные и валюта. Следующая группа на вертолете высадится.

Оба убитых не из мозгового центра наркомафии. Скорее всего боевики. И надежность свою доказали такими вот рискованными поездками, или калеча тех, на кого им указывали люди, купившие их, или убивая. А может, кроме Колесника, висят на них и другие убийства. Все уйдет вместе с ними.

Сергеев и Черных положили тела рядом. Трубникова принесла одеяло накрыть их. Одеяло было в пятнах ссохшегося арбузного сока. Наверное, его подстилали на дно кузова, когда перевозили арбузы.

— Почище ничего нет? — спросил их Черных.

— А зачем? — удивилась Трубникова. — Им теперь все равно.

К вечеру вместе с грузовой машиной из райотдела милиции приехал брат Капитоненко и кто-то из родственников Чумака. Забрали одежду и вещи, сцепились было из-за магнитофона-кассетника, который Капитоненко и Чумак в свое время купили сообща, но, пошептавшись, договорились продать, а деньги поделить.

Родственник Чумака, изловчившись, вскарабкался на столб и срезал брезент с навеса. Брат Капитоненко поделил оставшиеся банки консервов на две кучки, потащил свою долю в б ажник «Жигулей», на которых приехал.

Милиционеры остались караулить плантацию. Через день-другой прилетит сельхозавиация, и коноплю уничтожат химией. Если в райпотребсоюзе вспомнят о вагончике, то пригонят трактор и отбуксируют его в поселок. Но скорее всего не вспомнят. Сколько их таких разоренных будок с выбитыми окнами разбросано по степи…

— Где ты купил автомат?

Киряшов молчал, но молчание не могло длиться долго.

— Автомат принадлежал Чумаку. Где он его взял, не знаю.

Он не был профессионалом. Хриплый голос выдавал волнение. Киряшов шумно сглотнул и, поморщась, потер горло.

Черных, сидящий за приставным столиком, достал сигареты и прикурил. В разговор он не вмешивался, перед ним стоял диктофон, пока выключенный. Сергеев стал говорить о том, что Киряшову грозит высшая мера, и лучше будет, если он даст добровольные показания. Это были дежурные фразы, в эффективность которых Сергеев давно уже не верил.

Черных курил, Сергеев постукивал ручкой по чистому листку бумаги. Киряшов, затравленно озираясь, сглатывал слюну.

— Ну ладно, — наконец проговорил Сергеев, — твое дело. Начнем с патронов. В прошлом году в ноябре Сеидов купил у некоего гражданина шестьдесят автоматных патронов. Имеются показания свидетеля, то бишь, продавца, и акт экспертизы. Пойдем дальше. Патроны он приобретал не для себя, а по просьбе одного своего приятеля, с которым позже, к сожалению, поссорился. Добавить ничего не хочешь?

— Нет, — хрипло отозвался Киряшов.

— Ну ладно, давай дальше. Тогда ты был еще в хороших отношениях с Сеидовым. Он помог тебе достать патроны, якобы для кого-то из твоих друзей. Про автомат, имевшийся у тебя, он не знал. Тогда вы все трое: ты, Капитоненко и Сеидов были самые верные друзья. Вы хапнули почти без усилий несколько десятков тысяч и в следующем году собирались увеличить доходы. Но за зиму и весну кое-что произошло. Ты не вписывался в их компанию. Как я понял, Капитоненко и Сеидов разозлились на тебя за то, что ты слишком пил и болтал языком. Они даже не хотели тебя брать этой весной, но ты настоял. Примерно так было, да?

— Пил не больше, чем они. Просто эти сволочи начали давиться от жадности, я стал им не нужен. Лишний рот.

— Зачем тебе понадобилось их убивать?

— Знаете, гражданин майор, я себе приговор не собираюсь подписывать. Я их не убивал.

— Ладно, перейдем тогда к вещественным доказательствам, — Сергеев подошел к сейфу и достал из него продолговатый предмет, завернутый в брезент. Осторожно развернул на столе. — Это автомат АК-47, приклад для удобства спилен. Именно из него были убиты Капитоненко и Сеидов. Не узнаешь?

— Нет.

— На нем имеются отпечатки твоих пальцев. Вот заключение эксперта.

— Я же сказал, что автомат принадлежал Чумаку, — устало повторил Киряшов, — как-то раз он мне его показывал, и я брал его в руки.

— Валентин Дмитриевич, ты хоть поинтересуйся, как автомат оказался у нас.

— Меня это не касается.

— Зря. И отрицать все подряд тоже глупо. Его нашел Волков, перепрятал и рассказал об этом Трубниковой. Он боялся, что ты можешь убить его, и прятал автомат рядом со своей будкой. Теперь насчет пьянки, которая началась во вторник, то есть, перед убийством Капитоненко и Сеидова и закончилась в среду. Виктор, расскажи, пожалуйста, подробно.

Черных достал из. стопки чистых листов один исписанный.

— Кое в каких деталях я могу ошибаться, — начал Черных, — но происходило примерно следующее. Никакой машины с проданными арбузами не было. Киряшов оплатил все из своего кармана. В понедельник он ездил на центральную усадьбу совхоза «Пионер» и купил восемь или девять бутылок водки. Но в этот день он пить не стал. Хватило сил перетерпеть, потому что затеял серьезное дело.

Киряшов хмыкнул и покачал головой:

— Давай, давай…

— Во вторник вечером, когда Чумак уехал в Красно-зерск, он достал водку и устроил пир, который длился до поздней ночи. Не знаю, как Киряшов, но Трубникова и Волков накушались хорошо. С утра пораньше Киряшов принес еще водки, две бутылки, а к девяти часам эта пара снова отключилась. Затем Киряшов отправился на дальнее поле, где у него стояла якобы сломанная машина и поехал к месту засады. Когда дело было сделано, он вернулся на стан. Трубникова и Волков на его отсутствие внимания не обратили, тем более, он им, наверняка, оставил еще водки. Так?

Киряшов, морщась, тер перехваченные стальными браслетами кисти рук. Черных прикурил сигарету.

— Но существовала опасность, что в среду утром вернется Чумак и обнаружит отсутствие Киряшова. Ему нужна была гарантия, что Чумак рано не вернется. И тогда Киряшов опять играет на людских слабостях, а именно — на жадности Чумака. Он договорился с продавщицей сельмага, что еще за тремя бутылками водки приедет к двенадцати часам в среду его приятель, то есть, Чумак. Что он сказал Чумаку, я не знаю, видимо, сослался на свою сломанную машину и попросил его заехать в магазин. Прижимистый Чумак, предвкушая дармовую выпивку, конечно, согласился. Расчет, в общем, был почта верен. Центральная усадьба совхоза находится на полпути от Краснозерска к урочищу Семь Колодцев, и раньше часа или половины второго Чумак бы на стан не вернулся. Киряшов рисковал. Чумак мог заехать за водкой с утра, а Капитоненко с Сеидовым могли задержаться. Но так или иначе, все сложилось так, как он рассчитал. Даже больше того. Чумак приехал на стан в третьем часу. Позднее это дало возможность Киряшову, застрелив Чумака и подсунув ему автоматный магазин, изобразить его в роли убийцы Капитоненко и Сеидова.