Дженнифер Роу - Скорбный урожай

Берди улыбнулась и вернулась на веранду. Туда же на цыпочках прокралась Тереза и прикрыла за собой дверь, оставив лишь узкую щель.

– О… все хорошо?

– Да, Джереми повез Зои в Катумбу. Кейт осталась с Джилл.

– Послушайте… надеюсь, все они понимают, что я не хотела… – Тереза казалась бледной и измученной. Под глазами залегли темно-серые тени. – Я понятия не имела, что это машина…

– Ника Бедфорда? Откуда вам было знать, Тереза? Вам пришлось рассказать все, что вы видели.

– И что с ним?

– Он уехал с полицейскими.

– О господи! – Тереза опустилась в кресло и наклонилась вперед, зажав ладони между коленями. – Какой ужас!

Берди смерила ее долгим взглядом.

– Они не станут его задерживать, – наконец произнесла она. – У них еще нет результатов вскрытия. Послушайте, Тереза, вам не о чем волноваться. Кейт и Джилл с ума сходят от тревоги, но они вас не винят. Нику следовало быть умнее и с самого начала рассказать правду.

– А в чем правда? Проходите и располагайтесь. Я заварю чай.

– Спасибо. – Берди села на диван и слегка повысила голос, чтобы Тереза слышала ее на кухне. – Ну, я могу лишь пересказать вам слова Ника. Вы уже знаете, что он ушел вчера вечером в довольно скверном настроении, а потом заявил, будто не возвращался до утра. Но теперь признался, что немного поколесил по округе, остыл после ссоры и вернулся к дому. Он действительно выключил мотор и бесшумно съехал с холма – ему не хотелось оповещать всех о своем возвращении. Ник оставил машину возле вашего дома около половины третьего, как вы и сказали. По его словам, свет в доме не горел. Он подумал, что задняя дверь скорее всего заперта, как обычно, раз все уже спят. Ник рассчитывал незаметно проскользнуть в дом, чтобы без посторонних глаз и ушей помириться с Джилл, но не вышло. Минут пять он посидел в машине, раздумывая, как быть, потом поставил «фольксваген» на нейтралку и уехал. Добравшись до шоссе, завел мотор и поехал куда глаза глядят. Остаток ночи поспал кое-как в машине, а когда рассвело, купил газету в ближайшем киоске и выпил кофе. Наконец решил, что выждал достаточно и можно возвращаться, а когда приехал, обнаружил в доме полицию.

– Но почему он с самого начала не рассказал правду? – удивилась Тереза, входя на веранду с чашками в руках.

– Говорит, что запаниковал. Из разговора с полицейскими Ник понял, что они считают его главным подозреваемым. – Берди помолчала и сухо добавила: – И, кстати сказать, в этом он совершенно прав.

Тереза опустилась рядом с ней на диван, поставила чашки на стол и с любопытством посмотрела на нее.

– Но вы, конечно, не думаете, что Ник… мог совершить такое? Он ведь ваш друг, да?

– Не мой, а Кейт и Джереми. Вопрос в том, что произошло в действительности: Ник немного посидел в машине, а потом уехал, или же вышел, нашел и убил Трелора либо подстроил так, чтобы тот умер ночью, а затем снова исчез. В любом случае свидетелей нет. Разве что вы…

Тереза покачала головой:

– Нет, по правде говоря, я ничего не видела. Только машину, стоявшую возле моего дома. Потом я выпила чаю, легла в постель и в конце концов заснула. До утра я ничего больше не видела и не слышала.

Берди потянулась за чашкой и с сочувствием спросила:

– Наверное, малышка не дает вам спать?

– О нет! – улыбнулась Тереза. – Она сущий ангел. Спит по часам, как младенец из книжки. Я просто блаженствую.

– Но прошлой ночью вы…

– Да, прошлой ночью я почему-то долго не могла уснуть. Я всегда сплю днем, после обеда или чуть позднее. Возможно, Элис упоминала об этом. Наверное, вчера я слишком разоспалась. Вечером я все думала, перебирала в голове всевозможные планы. Ничего особенного, но, знаете, когда приходится справляться одной, всегда нужно помнить о подводных камнях. – Она отвела с лица волосы и взглянула на Берди из-под густых бровей. – Я хотела сказать, когда одна воспитываешь ребенка, – тихо, с достоинством произнесла Тереза, – это большая ответственность. Я хочу счастливой жизни для своей дочери.

– Ну, это прекрасное место, чтобы растить ребенка, верно? О лучшем и мечтать нельзя. – Глаза Берди за стеклами очков смотрели дружелюбно. – Вы переехали сюда из Сиднея?

– О нет, нет… я почти всю свою жизнь прожила в горах. Какое-то время я работала в Сиднее, но десять лет назад, после смерти мамы, вернулась сюда, чтобы ухаживать за папой. А когда умер и он, осталась здесь. Знаете, я прочно обосновалась в этих краях, у меня свой магазин.

– Антикварная лавка, кажется?

– Нет, тот я продала и купила другой, поменьше. Продаю в основном сувениры, все для рукоделия: торговля не требует крупных вложений и больше мне подходит, – однако есть и кое-какой антиквариат. Такие мелочи нравятся людям и придают магазинчику особый стиль. Я сказала Элис, что возьму любые вещи, какие она только захочет выставить на продажу. Думаю, ей нужны деньги. Очевидно, миссис Тендер… Бетси предлагала ей то же самое больше года назад. Ее зять, о котором Элис так язвительно отзывалась, владелец… о боже… зять миссис Тендер!

– Дэмиен, тот мужчина, что умер, – невозмутимо подтвердила Берди.

– Да, конечно, как я сразу не догадалась… – Тереза немного помолчала и продолжила: – Вероятно, он сказал миссис Тендер, что старинные предметы хорошо продаются, и дал ей список торговцев антиквариатом. А когда миссис Тендер заявилась с этим к Элис, та пришла в ярость. «Поставила Бетси на место», как она выразилась. Вы, возможно, заметили, Элис бывает немного несговорчивой, когда дело касается ее племянницы. – На лице Терезы мелькнула озорная улыбка.

– Да, – усмехнулась Берди. – Хотя избавиться от лишних вещей – удачная мысль. Дом битком набит всевозможным барахлом.

– Верно, там ужасный кавардак. Напоминает мне дом моих родителей. И Элис признает это. Так часто бывает. Люди прислушиваются к словам знакомых, а советы родственников встречают в штыки. Мне ли не знать! Папа был страшным упрямцем. Временами Элис грозится устроить «большую чистку», как она это называет. В итоге, разумеется, «чистка» сводится к тому, что она опорожняет один-два ящика, дремлет над кучей вещей после обеда, а затем просто складывает весь скарб обратно в шкаф. В точности как моя мама. – Тереза рассмеялась от души, складка между бровями исчезла, а в уголках прищуренных глаз заиграли лукавые морщинки. – Я и вправду люблю старую Элис. Она потрясающая, вы так не думаете?

– Да, своеобразная женщина, – улыбнулась Берди.

– Элис была по-настоящему добра ко мне. Признаюсь вам: после переезда я действительно нуждалась в друге. Вы только представьте себе: я на девятом месяце беременности, а повсюду жуткий разгром. Конечно, с домом мне повезло. Я хотела купить жилье, но мне не хватало средств. А этот дом оказался таким дешевым, что я поверить не могла своему счастью!