Инна Булгакова - Литературный агент

— Почему б тебе в сыне его не реализовать?

— Сейчас ты праведно ужаснешься: Денис не любил меня.

— В чем это выражалось?

— Всегда глядел волчонком, знал одно слово: дай!

— И ты откупалась деньгами.

— Что значит «откупалась»?

— Платила за индульгенцию на «дольче вита» и постепенно, с возрастом, становилась все менее требовательной. Начиналась твоя «сладкая жизнь» по-крупному, кончается — с инфантильным идиотом.

— А что, идут мои похороны? Алексей Божий человек, каким судом судишь?

— Прости за обобщения, но суть такова.

— Прощаю, ты сумел заинтриговать меня. «По-крупному» — законный супруг мой подразумевается?

— «Горькая полынь» подразумевается… И Старцев, и ты — оба потеряли своих детей. Еще тогда — тринадцать лет назад.

И тут она себя выдала (я не понял, расчетливо или опрометчиво), заявив:

— Ведь действительно: Юла у отца ключ от избушки стянула. Но откуда дети могли про нас знать?

— Кажется, я догадался. Но сначала — тебе слово.

Тихомирова выпила бокал, закурила.

— Лев жил здесь, мы приятельствовали со Старцевыми. Я — злая. Мария кроткая, с холодком, заполучить ее мужа не составило для меня труда.

— Зачем он тебе?..

— Захотелось. Желаниям своим я привыкла потакать. Месяца три мы встречались у тетки Клары, но она умерла. Вот тот мой ковер… тот, что в крови теперь… он не поместился в автомобиль.

Она замолчала, я дополнил:

— И наследник тетя Клары разоблачил тебя перед мужем.

— А, ты был у Льва. Остальное тебе более или менее известно. Я с Дениской гостила у Старцевых и встретила старуху… впрочем, я уже рассказывала: судьбу в образе старухи с охапкой желтенькой купавны. Знаешь? В мае цветет.

— Слышал, но не видел. Или видел… вроде в лесу…

— Этот цветок с той поры исчез, в «Черную книгу» занесен, наверное… такой чудесный пряный аромат с легкой болотной гнильцой, — она усмехнулась, — умирать буду — вспомню. С согласия Федора я сняла ту избушку. Уехала от Старцевых, а Дениска не захотел в Москву, они с Юлой были не разлей вода. Всего-то два раза мы встретились в Чистом лесу — и навсегда расстались.

— По какой причине?

Она ответила не сразу:

— То, что я расскажу тебе, он не знает. Никто не знает. Однажды майским вечером он был у меня в пурпурной комнате, как ты ее зловеще окрестил. Мы пили сухое красное вино, занимались любовью. Бутылка кончилась, Федор спустился в погреб, оттуда послышалось: «Вот так пахнет в могиле — сырой землей и гнилой доской».

— Так, — вставил я, содрогнувшись.

— Но эти слова нарушали радость, я засмеялась, отстраняя смерть (гадкую гнилую старуху), взяла из вазы цветок купавны… на мясце, на косточках цветет, шутила моя гадкая вонючая подружка.

— Это не шутка, Лада. Ты мне покажешь — где?

— Откуда я знаю… Вдыхая живую прелесть цветка, я вышла на порог кухни. «Хочешь, я к тебе в преисподнюю спущусь?» И вдруг увидела, как медленно, неслышно открывается дверь из сеней. Мария. Мы так и застыли, глядя друг на друга. Забавно, как в драме Ибсена. Снизу донесся голос «живого классика»: «Здесь грязно, поднимаюсь, я хочу тебя ласкать при свете».

— А дальше?

— Я бросила цветок в яму… и правда, как в могилу. Мария исчезла. Все. — Тихомирова неопределенно улыбнулась. — Она действительно исчезла, больше Марию никто, насколько мне известно, не видел. Из избушки ее никто не гнал, не было никаких сцен, — добавила Лада мрачно. — Она ушла сама. — Выпила бокал залпом. — Я рассказала — твой черед. При чем тут дети?

— Мне кажется…

— Так ты не знаешь!

— Твой сын пошел туда на смерть!

— Выкладывай, что тебе кажется.

— 27-го мая Старцев отправился в избушку на свидание. Жене, понятно, соврал и, на беду, поддразнил детей, играющих в саду: семафорчики, застряли в своей песочнице, как маленькие! Примерно через час Мария на кухне услышала телефонный звонок и поднялась в кабинет.

— Это всем известно: Платон звонил. «Господи, какой ужас!» И понеслось. Мистика.

— Нет, все проще. Твой сын в детстве, по отзывам, был лидер, то есть самолюбив, выпендривался перед девочками и т. д.

— И куда все делось? — Тихомирова вздрогнула. — Куда мы все «делись» после детства? Впрочем, продолжай.

— Словом, Денис обиделся на «маленьких в песочнице».

— И они пошли за Федором? Да? Но как ты понял?

— По отдельным репликам детей, уже выросших. Они затеяли новую «взрослую» игру. В высокой башенке терема мать разговаривает по телефону и видит ярких «семафорчиков», подходящих к Чистому лесу, пользующемуся дурной славой.

— Денис ни разу не заикнулся об этой игре. Ты считаешь, он затаился…

— Щадил тебя. Любил, наверное.

— Очень даже зря, — она выпила.

— Зря, — зло меня взяло на ее невозмутимость. — Услышав голос мужа из подпола и увидев голую гетеру с цветком — фаллическим символом совокупления, — Мария устранилась. А сын твой?

— По-твоему, он нас с Федором видел?

— Что-то видел, потому и запретил подружкам об их «игре» рассказывать. Да ты это и сама чувствовала, стеснялась «волчонка», «воскресила» подмосковных родственников… лгала, Ладушка.

— Ты винишь меня в его смерти?

— Я тебе не судья и не духовник, ты девушка взрослая, с десятью заповедями сама разберешься.

— Там нет! — Лада расхохоталась. — Там нет заповеди «почитай сына своего»!

— Не пей больше, ты мне еще нужна. В тот момент, понятно, ты не сказала Федору про явление Марии, чтобы не нарушать радость оргазма. Или сказала?

Она помедлила.

— Нет.

— А потом?

— Нет

— Почему? Он ведь жену искал. Или не искал, а знал, где она… ее труп?

— Искал.

— Ты не хотела выглядеть в его глазах стервой.

Она обратила на меня жгучие, мерцающие мраком глаза.

— Не хотела.

— Но это так мелочно и пошло перед лицом смерти.

— Алексей, не говори красиво.

— Что ж, конкретно: ты со Старцевым рассталась, по твоим словам, навсегда. Что тебе помешало направить его на истинный след?

— «Истинный след»! Ты обвиняешь меня или Федора, или нас обоих в убийстве Марии и сокрытии трупа. Что мой мальчик видел это изуверство и шантажировал Старцева. Ну, а тот его зарезал.

— Тебе страшно, Лада. Трагедию ты пытаешься перелицевать в «дружеский шарж».

— Я настолько цинична?

— И нигилистична — можно так сказать? Я обвиняю тебя и твоих прошлых, да и настоящих дружков не в убийстве…

— Юлий не убийца? — удивилась Лада.

— …а в порче своих детей, вы их нравственно изуродовали. Случайная твоя встреча с колдуньей в низине не случайна, на ловца и зверь бежит.

— Умерь пафос. Я просто снимала у нее дом.

— Просто? А какие эксперименты вы над Юликом проделывали, если он делал левый заход! Гипноз был? Глюкоген в вине был?

— Всего лишь из любопытства. Надеюсь, меня ты в убийствах не подозреваешь. Я и предположить не могла, что Юлий так намертво вцепится в Юлу, я б его отпустила на волю! Объясни, чем ему мешал Денис.