Джозефина Тэй - Поставь на карту жизнь. Любить, но не терять рассудка. Что сказал покойник

— Но ни один из жителей Калифорнии не мог бы вытащить из сундучка Сирла какой-то неизвестный предмет, — напомнил Уильямс.

— Верно, — задумчиво согласился Грант и начал перебирать в уме жителей Триммингса. Надо бы завтра заняться сбором алиби. Безусловно, Уильямс был прав. Предположение, что Сирл мог таким вот образом исчезнуть по своей воле, неправдоподобно, чтобы не сказать большего. В разговоре с Лиз Гарроуби он ввернул предположение, что Сирл решил подшутить над Уолтером, но Лиз такое предположение с негодованием отвергла. Тем не менее, даже допустив, что Лиз ошибается, — как Сирл умудрился бы это осуществить?

— Однако случайного автомобилиста сбросить со счетов нельзя, — заметил он вслух.

— Простите, сэр?

— Мы опрашивали только работников общественного транспорта; а до случайных шоферов, один из которых, кстати, отлично мог подвезти его, пока что не добрались.

Уильямс, ублаготворенный сосисками с пивом, снисходительно улыбнулся:

— Вам бы, сэр, в британской пехоте служить.

— В пехоте?

— Да, с вашим-то упорством. Никак не расстанетесь со своей теорийкой насчет самовольного устранения.

— Я все еще думаю, что он мог пойти от того места, где дорога сворачивает на запад, через поле выйти к Уикхем-Кроумскому шоссе и проголосовать, чтоб его кто-нибудь подвез. Утром попрошу Брайса сделать запрос об этом по радио.

— Ну а после того, как его подвезли, сэр? Дальше что? Ведь все его чемоданы остались в Триммингсе.

— Этого мы не знаем. Нам вообще ничего не известно о нем до момента, когда он появился на приеме у Росса. Единственное, что нам известно точно, это что он — фотограф. По его словам, у него в Англии есть одна кузина и больше никого. Но как знать, на самом деле у него может быть с полдюжины мест, где остановиться, и с дюжину жен.

— Допустим, но почему было не поступить по-людски? Дождался бы, чтоб их экспедиция закончилась. Ведь, наверное же, он рассчитывал получить денежки за книгу, которую они вместе делали. К чему вся эта таинственность?

— Возможно, для того, чтобы насолить Уолтеру.

— Вы так думаете? Но зачем, спрашивается?

— Вероятно, затем, что я и сам не прочь был бы Уолтеру насолить, — усмехнулся Грант. — А может, я просто принимаю желаемое за действительное.

— Да уж, для Уитмора это может обернуться большими неприятностями, — согласился Уильямс, без видимого, впрочем, сожаления.

— Конечно! Как бы дело гражданской войной не кончилось.

— Войной?

— Именно. Верные уитморовцы против маловеров.

— Вы считаете, он тяжело воспринимает случившееся?

— Вряд ли он успел сообразить, чем это может для него обернуться. Возможно, так и будет пребывать в блаженном неведении, пока завтра утром не заглянет в газеты.

— А разве пресса на него еще не накинулась?

— Нет, пока не успела. Насколько я знаю, репортер от «Кларион» прибыл на место сегодня в пять часов пополудни и, потерпев неудачу в Триммингсе, отправился за информацией в пивную «Лебедь».

— Можно не сомневаться, что «Кларион» был первым. Не знаю, кто к нему приезжал, но Уитмор зря его не принял. Интересно, почему он этого не сделал?

— По его словам, он ждет из города адвоката.

— Кто же приехал от «Кларион»? Вы, случаем, не знаете?

— Джемми Хопкинс.

— Джемми! Я б, пожалуй, предпочел попасть под прицел огнемета, чем под руку Джемми Хопкинса. У него о совести нет ни малейшего понятия. Если ему не удастся узнать подробностей, он их из пальца высосет. Я, кажется, начинаю жалеть беднягу Уитмора. Он, видно, и впрямь о Джемми не подумал, иначе не спешил бы спихивать Сирла в реку.

— Так кому же из нас место в британской пехоте? — отозвался Грант.

Утром Грант позвонил шефу, но не успел он открыть рот, как Брайс прервал его:

— Это вы, Грант? Вот что: немедленно верните назад своего Пятницу. Прошлой ночью Бенни Сколл очистил сейф в спальне Поппи Пламбр.

— Я думал, Поппи держит свои драгоценности у Дядика.

— Держала, пока не завела себе нового папашу.

— Вы уверены, что это Бенни?

— Абсолютно уверен. Почерк, несомненно, его. Телефонный звонок, чтобы убрать с дороги швейцара, отсутствие отпечатков пальцев, традиционный ужин — стакан молока и кусок хлеба с вареньем, смылся по черному ходу. Только что не расписался в книге посетителей.

— Что поделаешь! Как только преступники научатся разнообразить свои приемы, нам придется закрывать свою лавочку.

— Я хочу, чтобы Бенни взял Уильямс. Он знает Бенни как облупленного. Так что посылайте его обратно. А как у вас дела?

— Не слишком.

— Нет? Почему?

— Трупа нет. Следовательно, имеются две возможности: Сирл погиб — в результате несчастного случая или злого умысла — или просто исчез по личным соображениям.

— Каким таким соображениям?

— Ну, например, решил над кем-то подшутить.

— Не советовал бы ему играть подобные штучки с нами.

— Конечно, это могла быть и просто амнезия.

— Да уж лучше бы так.

— Мне нужно две вещи, сэр. Во-первых, радиосигнал с просьбой о помощи и, во-вторых, какие-нибудь сведения от полиции в Сан-Франциско относительно Сирла. Мы работаем в потемках, не зная о нем ровно ничего. Его единственная родственница в Англии — художница, двоюродная сестра, с которой он на этот раз еще не встречался. По крайней мере, так он говорил. Возможно, она свяжется с нами, прочитав утренние газеты. Но она сможет сообщить о нем очень мало.

— А вы думаете, полиция в Сан-Франциско сообщит нам больше?

— Ну, насколько я понимаю, зимние месяцы он проводил на Побережье и Сан-Франциско был его штаб-квартирой, значит, они могут раскопать какие-нибудь сведения о нем. Хорошо бы знать, не был ли он замешан в какой-нибудь истории и нет ли кого-нибудь, кто имел бы основания его ухлопать.

— Охотники ухлопать фотографа, я думаю, всегда найдутся, и в немалом количестве. Ладно, сделаем.

— Спасибо, сэр! А как насчет радио?

— Би-Би-Си не любит обременять свои изящные радиопередачи полицейскими обращениями. Что вы хотели передать?

— Да вот хотел попросить автомобилистов, которым случилось в среду вечером на шоссе между Уикхемом и Кроумом подвезти на своей машине незнакомого молодого человека, связаться с нами.

— Ладно, распоряжусь. Полагаю, все регулярные службы уже охвачены?

— Полностью, сэр. И нигде никаких следов. А незаметным его не назовешь. Разве что его поджидал в условленном месте самолет, — что случается, насколько я знаю, только в книжках для мальчиков, — а так, на мой взгляд, единственно, как он мог выбраться из тех мест, это пересечь пешком поле и проголосовать, добравшись до шоссе.

— Никаких оснований думать, что это убийство?

— Пока никаких. Но я проверю сегодня же утром алиби местных жителей.