Хью Пентикост - На грани безумия

— Мог. Кто знает, сколько времени он находился на плаву, прежде чем утонул? Я не видел. Я хотел, чтобы он умер! Я хотел стать свободным.

— Он не утонул, — снова повторил Смит. — Ваш отец умер от сердечного приступа. Вскрытие показало, что причиной смерти стал инфаркт. В его легких не было обнаружено достаточного количества воды, чтобы можно было сказать, что он утонул. Вы не могли бы оказаться рядом с ним вовремя даже на реактивном самолете! Вы не имеете никакого отношения к его смерти.

— Я лежал лицом вниз и дал ему утонуть, — угрюмо твердил Марк. Это звучало как монотонный псалом, который он в тысячный раз повторял себе.

— Вы хотели его смерти, и он умер, — констатировал доктор. — Поэтому сочли себя виноватым. Но вы не имеете к этому отношения. Вы не могли бы его спасти, даже если бы находились с ним в лодке.

Марк тупо раскачивал головой.

— Я повернулся к нему спиной и дал ему умереть. Я мог хотя бы держать его голову над водой.

— Да послушайте же! — нетерпеливо воскликнул доктор. — Он не утонул!

— Я позволил ему умереть, и кто-то это видел, — бормотал Марк.

— Если бы я стоял рядом с вами и видел то, что вы описали, это не могло бы представлять для вас никакой угрозы, — пояснил Смит. — Мужчина упал с лодки в воду, после того как позвал на помощь. Вы не бросились к нему. Может, рассуждаю я, вы и могли к нему добраться. В тот момент я мог думать, что он тонет и что вы должны его спасти. Но могу я заинтересовать этим окружного прокурора? Вы не сделали ничего, чтобы вызвать его смерть. Вы предпочли не рисковать плыть эти двести ярдов, которые все равно оказались бы бесполезной попыткой его спасти, вот и все. Ради бога, Марк, подумайте сами, ведь вы адвокат! Разве здесь есть состав преступления? Какие доказательства имел бы обвинитель, что бы там ни творилось у вас на сердце? Вскрытие показало, что ваш отец не утонул. Могли бы вы помочь ему при сердечном приступе? Что в худшем случае случилось бы с вами, если бы свидетель решил рассказать о том, что видел? Люди могли бы назвать вас трусом. Они могли бы сказать, что вы надеялись на смерть старика и не сделали настоящей попытки спасти его. Но убийство? Вздор! Какое-то иное преступление? Полный вздор! Марк, если вы терзали себя именно из-за этого, если именно это довело вас до грани трагедии, тогда вы ненормальный! Потому что в этом нет преступления, и никто из очевидцев не мог доказать, что оно было. Грозила ли вам опасность, что пойдут пересуды о вашей трусости? Да. Что начнут поговаривать, будто вы желали смерти отца? Да. Но угроза пойти к прокурору? Это абсурд, бессмыслица, безнадежное дело! Вы не совершили никакого преступления!

Тем временем в доме шесть человек собрались у кровати Пола Радда. Ники только что вернулся из гостиной с докладом, что видел из окна, как доктор и Марк все еще стоят на причале и разговаривают.

К ногам Пола тянулись веревки, пропущенные через второй крюк, вбитый в потолок. От тяжело нагруженной доски над дверной притолокой наклонно через тот же крюк тянулась веревка, которую Пол держал в правой руке. Западня была готова.

Похоже, теперь командование перешло к Джеффу.

— Все готовы? — спросил он.

Пол Радд кивнул. Его лицо покрылось потом. Ему поднимали ноги всего лишь на минутку, чтобы обвязать их веревкой. Боль оказалась гораздо более сильной, чем он представлял.

— Джордж, отправляйся на причал и скажи Марку, что Пол готов выложить ему правду, — распорядился Джефф. — Как только Марк двинется сюда, Ники подаст мне знак, и я подтяну ноги Пола к этому приспособлению. Не стоит заставлять его мучиться дольше, чем необходимо. Понятно?

Джордж снял очки и стал протирать стекла.

— Я скажу, что Полу известно, кто этот шантажист, но он не хочет говорить об этом никому, кроме Марка. Скажу, что Пол решился говорить потому, что больше не может терпеть страшную боль, и потому, что его нужно срочно отправить в больницу.

— Правильно, — одобрил Джефф. — Лорин, ты садись здесь, у постели Пола. Веди себя так, будто ухаживаешь за ним, — вытирай ему лицо влажным полотенцем. Сядь так, чтобы прикрыть правую руку Пола с веревкой. Не смотри вверх. Делай что угодно, только, ради бога, не смотри на западню, понятно?

— Разумеется, понятно, — отозвалась Лорин.

— Джордж, Ники и я постараемся находиться как можно ближе к Марку — чтобы, когда доска рухнет вниз, успеть на него наброситься. Кей и Ферн, стойте в сторонке. Не нужно, чтобы у него возникло ощущение, будто его окружили. Всем ясно?

Все кивнули.

Джефф выдавил подобие улыбки:

— Тогда больше нечего тянуть. Ты готов, Джордж?

— Если ты не возражаешь, — Джордж нервно водрузил очки на нос, — я бы сначала немного выпил.

— Ради бога, налей себе, — откликнулся Джефф и придвинулся к Кей. Она не глядя коснулась его руки.

— А если не получится? — прошептала она.

— Получится, — тихо заверил он. — Если все пройдет хорошо, мы выберемся отсюда. Если не очень… значит, кто-то из нас пострадает. Но зато остальные будут спасены.

— И конечно, ты окажешься тем, кто пострадает, — забеспокоилась Кей. — Ведь ты будешь ближе всех к Марку, я знаю.

— Я намерен выкрутиться и остаться в живых, — успокоил ее Джефф. — Не может же нам все время не везти. Такого и в картах не бывает, Кей.

Он повернул голову, услышав постукивание стекла о стекло. Это Джордж наливал себе виски, стоя в гостиной у бара. Лорин переставила свой стул к изголовью кровати Пола. Потом подняла на Джеффа посеревшее от страха лицо:

— Посмотри, я правильно села, Джефф? Правая рука Пола прикрыта?

Джордж проверил, встав в дверном проеме.

— Все отлично, — ответил он.

Джордж вернулся от бара, вытирая рот платком.

— Ну, — неуверенно протянул он.

— Время! — скомандовал Джефф. — Все на местах?

Все опять молча кивнули.

Джордж расправил плечи и медленно двинулся к выходу.

Доктор оперся руками о нагретое брезентовое днище каноэ и медленно поднялся на ноги. Марк повернулся к нему спиной, снова глядя на озеро, как будто перед ним в который раз вставала картина, как судья Дуглас боком падает в воду.

— Итак, вам нечего было скрывать, Марк, кроме вашей собственной выдуманной вины. Преступления не существовало, не существовало ничего даже похожего на него…

— Но письма! — через плечо бросил Марк.

Медленно, шаг за шагом, доктор двинулся к Марку:

— Вероятно, шантажисту было известно, что вы думаете, и он этим воспользовался.

— Как? Как кто-то мог об этом узнать?

— Возможно, вы все-таки что-то сказали, будучи страшно взволнованным. Расскажите, после того как ваш отец исчез под водой, вы снова оделись и вернулись в дом?

— Вот это-то было хуже всего, — не оборачиваясь, заявил Марк. — Если бы я вернулся и сообщил, что видел, как отец упал в воду, мне пришлось бы объяснять, почему я не бросился ему на помощь. Тогда все поняли бы… что я допустил его смерть.