Жорж Сименон - Безнаказанное преступление. Сестры Лакруа

— Закрываемся?

Такое уже случалось и здесь, в Аризоне, и в Нью-Мехико, а также в Мексике, по другую сторону горной цепи, загораживающей линию горизонта. Почти везде можно было увидеть заброшенные рудники, серебряные или медные, как этот; и улицы вновь зарастали травой, дома стояли пустые и никому не нужные, а по краям дороги еще возвышались указательные столбы, ведущие в никуда.

Чаще всего причиной тому было низкое содержание металлов в руде, что не позволяло оплачивать расходы по разработке. В других случаях жила оказывалась выработанной.

Мексиканские рабочие, которые каждую субботу уезжали к себе на родину, были первыми, кто не вернулся, поскольку в них больше не нуждались, и они бродили по долинам в поисках работы на ранчо. Американцы, большинство из которых имели специальность, решили попытать счастья в других местах.

Те, кто владел домами в жилом квартале по другую сторону канала, — в основном женатые люди, содержавшие семьи, — проводили большую часть времени возле офиса, где они образовывали безмолвные группы.

— Что он решил?

— Неизвестно. Никто даже не знает, где он. Его нет в Нью-Йорке.

Лестеру Карлсону было около пятидесяти пяти лет. Он получил этот рудник в наследство от отца, так же, как и еще несколько рудников в Соединенных Штатах и Канаде. Он также владел ранчо площадью пятнадцать тысяч гектаров, расположенное в двадцати километрах от Карлсон-Сити, и до женитьбы он часто приезжал туда на один-два месяца, привозя с собой тридцать или сорок гостей, для которых снаряжал специальный самолет.

В окрестностях отеля оставалось около пяти тысяч человек, зависевших от владельца рудника и каждый день приходивших за новостями.

Попытавшись снова дозвониться до него и потерпев неудачу, Крейг отправлял ему телеграмму за телеграммой. Через неделю он предпринял поездку в Нью-Йорк, но апартаменты на Парк-авеню оказались запертыми.

Лишь после своего возвращения он случайно наткнулся на объяснение происходящего, просматривая светские новости в газете.

Долли Карлсон, бывшая танцовщица кабаре, которая вышла замуж за Лестера Карлсона, владельца медных рудников, прибыла в Рено для получения развода. Адвокаты обеих сторон пытаются урегулировать финансовый вопрос. Бракосочетание состоялось в Калифорнии восемь лет назад на условиях общности имущества.

После долгих обсуждений Крейгу удалось получить в местном банке необходимые средства, чтобы выплатить зарплату тем инженерам, которыми он особенно дорожил, и поддержать рабочих, обремененных семьей, не решавшихся отправиться в неизвестность.

Управляющий отелем Чавес тоже проявил собственную инициативу и уволил больше половины персонала.

Когда соглашение о разводе четы Карлсон было представлено к подписанию, новые требования Долли Карлсон поставили под сомнение все достигнутые договоренности, и адвокаты снова работают в поте лица.

Чтобы прийти к согласию, им потребовалось два с половиной месяца, во время которых Карлсон-Сити с каждым днем становился все пустыннее. На улице стоял май. Термометр на двери отеля показывал, в зависимости от времени суток, от 32 до 45 градусов. Огромные вентиляторы на потолке не прекращали бесшумно вращаться и днем, и ночью.

Утром в холле было почти прохладно, поскольку солнце светило с другой стороны улицы, где, как раз напротив, старик Хьюго медленно раскачивался в своем кресле-качалке между лотком с сигарами и разложенными на столике газетами и журналами. Ничто не отделяло его лавку от тротуара, пока вечером он не опускал железные ставни. Она представляла собой скорее нечто вроде козырька над входом, без всякой витрины, где каждый, проходя по городу, ненадолго останавливался в течение дня.

Хьюго, весивший больше ста двадцати килограммов, не вставал с места, чтобы обслужить своих клиентов. Те сами брали, что им было нужно, подходили к нему, и он засовывал мелочь и банкноты в карманы своих широких полотняных брюк желтоватого цвета.

Он принимал пари для скачек, порой хватаясь за телефон, стоявший у него под рукой, чтобы передать их одному Богу известно куда, какому-нибудь букмекеру, с которым он сотрудничал. Темнокожий парнишка чистил при входе ботинки, и его Хьюго время от времени посылал в отель за новостями.

— Она не приехала? Ни звонка, ни телеграммы?

Десять мужчин или даже пятнадцать, в зависимости от времени дня, стояли на улице, прислонившись к окнам холла, и молча курили, сплевывая перед собой, одетые почти одинаково — в синие полотняные брюки и белую рубашку, с соломенными шляпами на головах у мексиканцев, ковбойскими фетровыми — у американцев.

Бармен Мак перестал отпускать в кредит и теперь почти все время сидел в своем баре один и слушал маленький радиоприемник.

Эли заступил на службу в восемь часов утра, ему предстояло пробыть здесь до восьми вечера, пока его не сменит ночной администратор. На следующей неделе настанет его очередь работать в ночную смену. Раньше их было трое, но третий нашел себе место в отеле Таксона.

Чавес наконец спустился в холл, не на лифте, а по лестнице, поскольку его апартаменты располагались на втором этаже. Как и каждое утро, он был одет в свежевыглаженный белый костюм, его лицо было гладко выбрито, а тонкие усики словно нарисованы чернилами.

Он тоже подошел и облокотился на стойку администратора, рассеянно глядя на работающего Эли.

— Полагаю, новостей так и нет?

— Нет, господин Чавес.

— Даже не знаю, стоит ли приносить свежие цветы в апартаменты.

В то время как дома в городе имели всего один или два этажа, отель, построенный сорок лет назад Карлсоном-отцом, основателем рудника, представлял собой шестиэтажное кирпичное здание. Шестой этаж был окружен террасой, и именно там старик Карлсон останавливался, когда приезжал в Карлсон-Сити. Гораздо позже, всего за несколько лет до своей смерти, он приобрел ранчо, которым, по сути, так и не успел воспользоваться.

Его сын тоже часто посещал апартаменты, которым был присвоен номер 66.

И вот, три дня назад, в отель пришла телеграмма, но не из Рено, а из Нью-Йорка, в которой говорилось:

Приготовьте апартаменты номер 66.

Внизу стояла подпись: «Долли Карлсон».

Крейг был не в курсе. Никто ничего не понимал. Все строили предположения до тех пор, пока бармен Мак не принес ключ к разгадке.

— Вы только послушайте! Развод состоялся, и, похоже, все бумаги подписаны. Об этом только что сообщили по радио.

— Кому принадлежит рудник?

— Сказали только, что они поделили имущество.

Когда Крейг в очередной раз позвонил на Парк-авеню, незнакомый голос ему ответил:

— Господин Лестер Карлсон вчера вечером улетел в Европу.