Татьяна Шахматова - Унесенные блогосферой

Мои размышления прервал звонок в дверь, и мне пришлось идти открывать, так как Вика явно не собиралась. Я не поверил своим глазам. На пороге стоял Вадим Романихин, брат убитого Валерия. Как и в прошлую встречу, он был в черных очках и безукоризненно сидящем по фигуре костюме. Коротко поздоровавшись, он, не разуваясь, прошел в комнату и с порога заявил Виктории буквально следующее:

– Денис Камельков в ночь убийства был в деревне, откуда родом Светлана и сам Денис. Там они и познакомились до переезда в город. Накануне вечером Камельков отмечал день рождения друга. Напился до полной потери человеческого облика, чему есть десятка два свидетелей и очевидцев. И да, этот парень работает в фирме «Дом обоев», поэтому он действительно заходил в свой аккаунт ради того, чтобы посмотреть обновления группы «Дом обоев» и заказы, размещенные онлайн. Другие цели пребывания в социальной сети его не интересовали, друзей он там не заводил, кроме тех, кто вступал в группу про обои. Если и следил за жизнью Светы, то просто из праздного любопытства. У него, кстати, другая женщина давным-давно. Гражданская жена, и ребенку восемь месяцев.

Виктория оставила на диване вещи вперемешку с бумагами и присела на край, предлагая гостю сесть в кресло напротив.

– Извините, но я такой информацией пока не владею, – медленно проговорила она, щурясь, как от яркого солнца. – Следственный комитет…

– Следственный комитет в этом тоже скоро убедится, – резко прервал ее Вадим. – Это был ложный путь.

– Оу, вот как, – кивнула Вика, не выразив особенных эмоций, которые пристало бы выразить человеку, у которого рухнула главная версия, экспертиза не написана, срок ее сдачи подходил к концу, а сам он собирается лететь в Москву по совершенно другому поводу.

– Да, думать на Камелькова нет никакого смысла, – продолжил Вадим, словно вырубая каждое слово на каменных скрижалях. – Убийство моего брата крайне жестокое. Убийца явно пытался донести до него и его жены какую-то мысль. Такие убийства совершаются только своими руками. Надо начинать все сначала.

Виктория посмотрела на него с сомнением и проговорила как можно мягче:

– Боюсь, что моя роль в этом деле завершена. Не знаю, что еще можно вычитать в этих записях.

– Я пришел к вам не только поэтому, – также понижая тон, проговорил Вадим. – Вы так много угадали по поводу моего брата, Светы, нашей семьи…

– Я не угадывала, – мгновенно отреагировала она.

– Ну да, извините, вычислили, то есть вычитали… И знаете, это очень больно получать такое вот расследование, как ваше. Я-то что – я в курсе, я давно все видел, но мои родители… Я ведь не случайно прятал родителей. Я прятал их не от следствия, а от вас. Когда мы поговорили с вами в кафе, я понял, что вы не будете церемониться, подбирать слов… Извините. Просто вы не из тех людей и при этом видите многое. Вы были опасны. Мои родители не знали или не хотели знать, каким стал Валерка вместе с этой Светой… Родители были счастливы одним только тем, что есть внук, девушка красивая, Валерка доволен… Я не понимаю, кому вообще могли помешать эти двое дурней?! Ведь есть же наверняка еще что-то! Убийцей не мог быть человек со стороны, это был кто-то знакомый. А все их знакомые у них в друзьях в социальных сетях. Может быть, мы еще посмотрим? Давайте вместе? Я могу и сам, но вы профессионал, а я должен знать… – проговорил Вадим, и в голосе его появились то ли просительные нотки, то ли слезы, во всяком случае, голос растекся и даже зазвенел, что было совсем неестественно для этого глубокого властного баритона. Видимо почувствовав себя не в своей тарелке, вампир в темных очках добавил: – Само собой, ваши услуги будет оплачены отдельно.

Виктория сделала скучное лицо, собирая в аккуратную стопку какие-то бумажки, и проговорила предельно вежливо:

– Не все в этой жизни делается в социальных сетях, даже если люди всю свою жизнь стараются выложить на всеобщее обозрение. Непарадная сторона остается за кадром. Думаю, вам придется положиться на официальное следствие, даже если вы задумали вести собственное. Но у меня как у филолога здесь все. Сейчас, извините, мне пора уходить.

Вадим кивнул, всем своим видом показав, что уже собирается, но не двигался с места. Она выразительно посмотрела на него, но Вадим продолжал стоять. Тогда тетка повернулась ко мне:

– Если будет звонить Борис, скажи, что у нас в Москве заболела родственница и меня срочно вызвали телеграммой.

Виктория захлопнул чемодан, игнорируя гостя.

– Может быть, сказать, что голубиной почтой оповестили? – удивился я, также стараясь не обращать внимания на нежданного посетителя.

Меня начали раздражать несобранность Вики, легкомыслие, вся эта нарочитая таинственность и небрежность. Ну какая еще телеграмма? Неужели она думает, что я дурак или прислуга и у меня нет ни своих дел, ни своих проблем? К тому же какие могут быть игры, когда речь о Следственном комитете? Она не может не понимать, что Борис, хотя и свой в доску парень, но у него тоже есть начальство… Однако Виктория скороговоркой ответила на «голубиную почту»:

– О-о-о, не занудствуй! Я вернусь послезавтра, отпишусь по экспертизе. Кстати, на столе в синей папке лежит дело про этих несчастных толкиенистов – там внутри мой ответ с подписью. Отвези папку Борису, его визитку я прикрепила к папке изнутри. А он передаст кому надо.

Виктория ринулась к выходу, тараня впереди себя чемодан.

Никогда не обсуждайте свои проблемы при посторонних. Особенно если этот посторонний – загадочный вампир из ФСБ, которому от вас к тому же что-то нужно. Это я понял в тот миг, когда Вадим перекрыл своим телом выход в коридор.

– У вас, видимо, есть дела поважнее? – спросил он.

Вика посмотрела на Вампира и перевела злой взгляд на меня. Следующим движением глаз она проверила комнатные часы:

– Если вы хотите уличить меня в недобросовестном исполнении своих должностных обязанностей, можете написать претензию моему непосредственному начальству. А сейчас у меня есть буквально несколько минут, но я успею сказать вам кое-что… неприятное. Обратите внимание, я не собиралась говорить этого ни вам, ни кому-то из ваших родственников, так что напрасно вы их от меня прятали. Но сейчас вы меня уже просто вынудили. Итак, раз уж вам необходимо это слышать. Да, я не следователь, я эксперт-филолог. Я имею дело только с текстом. Чаще всего это сложные тексты, те, которые по каким-то причинам не может раскусить любой говорящий на русском языке. А в случае с вашим братом, Вадим, – текста никакого нет. Врагов в Сети у пары не было, угроз или каких-то значимых сообщений криминального характера им тоже никто не посылал. Ссорилась Светлана много с кем, но в основном это просто вялая интернет-ругань за все и ни о чем. Что касается вашего брата, так он вообще говорил голосом своей жены. У него не было своего голоса. Совсем. Как бы странно это ни звучало, но это так. А голос Светланы – это, если угодно, голос глянцевого журнала. Светлана – серийная версия современной женщины, как вы правильно заметили, – не плохая и не хорошая. Что я там должна была найти? Я выжала из текста все, что он мог дать, и даже больше. Сама себя перемудрила, как мы сегодня убедились. Я не виновата, что следствие продвигается так медленно. Но этот текст говорит только об одном…