Мэри Райнхарт - Семейная тайна

— Попросите инспектора Фуллера, — проговорила она и стала ждать с каменным лицом. Когда Хильда услышала его голос, от негодования у нее затряслись руки. Ее голос был тем не менее ровным, но инспектор не мог не почувствовать его холодности.

— Для чего эти цветы? — спросила она коротко.

— Послушай, Хильда…

— Для чего эти цветы?! Как ты узнал, что меня забраковали?

— Видишь ли, я знаком с доктором Форбсом. И когда он рассказал мне, что с тобой сегодня произошло…

— Перестань мне врать. Вы все там заранее сговорились. Тебе нужно, чтобы я осталась дома и делала для тебя эту грязную работу. Не так ли?

— Послушай, Хильда, неужели ты думаешь, что я причастен ко всему этому? Но ведь жизнь продолжается, и люди нужны не только на фронте. Да к тому же и ты и я не так уж молоды, да и твое сердце…

Тут он услышал короткие гудки и понял, что она бросила трубку.

Хильда так и не доела свой ужин. Когда она не была занята на дежурстве, у нее была привычка совершать перед сном прогулку. А мисс Адамс была человеком, всегда следовавшим своим привычкам. Зимой она проходила определенное количество кварталов, когда было тепло, шла в парк и вязала, сидя на скамейке. Взяв коробку с цветами в одну руку и сумочку с вязанием в другую, она пошла на улицу. Оставив коробку с цветами около квартиры, где жила хозяйка дома, Хильда направилась в парк.

Не обратив никакого внимания на мужчину, севшего на скамейку рядом с ней, она продолжала упорно вязать с мрачным выражением лица.

— Ну и лицо! — воскликнул мужчина, рассмеявшись. — Готов поспорить, Хильда, что ты пропускаешь петли.

Она промолчала, и Фуллер понял, что мисс Адамс действительно расстроена. С ней всегда было трудно. Хильда не любила работать на полицию.

— Интересную историю узнал сегодня. Я бы назвал ее — тайна черной точки.

Она взглянула на него.

— Я должна это выслушать? — спросила она ледяным тоном. — Здесь хорошо, но я могу пойти и домой.

— Это не касается ни тебя, ни меня. Просто маленькая шпионская история. На письмах немецким военнопленным появляется маленькая черная точка. Эти письма, конечно же, не дошли до адресата, их перехватили. Точку увеличили и получили целое послание. Здорово, не правда ли?

Он внимательно посмотрел на нее. Во всяком случае Хильда перестала вязать. Но не проронила ни слова. Если бы не ее седеющие волосы и фигура взрослой женщины, она выглядела бы совсем как девчонка. Ее лицо по-прежнему было холодно.

— Должна тебе сказать, что я не буду больше на тебя работать. Я слишком стара, и у меня больное сердце. Я поеду в деревню и буду выращивать там цыплят. Я всегда об этом мечтала.

— Боже, что они с тобой сделали! Послушай, Хильда. Я не давил на них. Я сказал им, что если они хотят, то могут тебя взять. Но я со всей определенностью заявил, что если они не возьмут тебя, то я с радостью воспользуюсь твоими услугами. И ты очень мне нужна. Прямо сейчас.

— Мне надоели все твои убийства, — сказала она все тем же холодным тоном.

— А заинтересовало бы тебя попытаться предупредить такое убийство? Ведь, в конце концов, жизнь есть жизнь — что здесь, что на фронте. Назревает одна ситуация, которая меня начинает здорово беспокоить. Дай, по крайней мере, я расскажу тебе.

— Я не могу запретить тебе говорить, — сказала Хильда и снова принялась за вязание.

Фуллер закурил и посмотрел на дорожки парка. Октябрьское солнце уже зашло, и няньки увели своих подопечных ужинать. Теперь парк был во власти ребят из бедных кварталов.

— Жизнь чертовски странная штука, — заметил он. — Посмотри на этих ребят. У них мало что есть, но они довольны этим. У других есть все, а они вечно чем-то недовольны. — Он откашлялся. — Я сейчас думаю об одной девушке. Она умна, насколько я знаю. Красива, у нее много нарядов и денег. У нее есть молодой офицер, который хочет на ней жениться. А она, насколько опять-таки я знаю, хочет убить свою мать.

Хильда, казалось, насторожилась.

— А что сделала ее мать?

— В этом-то вся штука. Никто не знает. Там есть еще тетя, сестра отца девушки, которая прямо-таки обезумела от всего этого. Она считает, что у девушки какая-то идея фикс, что-то ненормальное. Но я в этом не уверен.

Теперь было ясно, что, несмотря на свой ледяной тон, Хильда заинтересовалась рассказом инспектора.

— Для таких случаев есть психиатры, — сказала она.

— Девушка достаточно умна. Мы уже пробовали. Она не желает с ними говорить.

— А откуда вы знаете, что у нее такая навязчивая идея?

— Она уже пробовала убить мать. Дважды.

Инспектор замолчал, и Хильда впервые подняла на него глаза, в которых появился интерес.

— Не напоминает ли тебе наш разговор историю с моряком, который обещал мальчику рассказать о том, как он потерял ногу, если тот перестанет донимать его вопросами?

— Ну и как же он ее потерял?

— Матрос сказал, что ногу откусила акула, — тихо ответила Хильда, и Фуллер громко рассмеялся.

— Хорошо, — сказал инспектор. — Первый раз девушка стреляла в нее. По той версии она, находясь в сомнамбулическом состоянии, вошла в комнату матери и дважды выстрелила. Правда, промахнулась. Это было около двух месяцев назад.

— Бывает, что люди действительно ходят во сне.

— Но они не стреляют дважды из пистолета. Первый же выстрел должен разбудить такого лунатика. И они не врезаются во сне в деревья, управляя машиной. А она и такое устроила, когда ехала вдвоем с матерью. На этот раз версия гласила, что это было дорожное происшествие. Я был на том месте. Еще бы несколько футов подальше, и машина прямиком свалилась бы в ущелье. Их спасло как раз это дерево.

Они замолчали. Становилось все темнее, и ребятишки понемногу расходились по своим убогим жилищам. На небе были видны огоньки пролетающего самолета. Приглушенный рокот его моторов вплелся в шум автомобильного движения, образуя обычный звуковой фон большого города.

— Мне это что-то не нравится, — сказала Хильда, прервав молчание. — Я мало понимаю в психиатрии и предпочитаю не иметь дела с невротическими девицами.

— Она не невротичка. Там какая-то тайна.

— А выход пытаются найти с помощью убийства?

— Есть один мотив, который никогда не принимают во внимание авторы детективных романов. Это — отчаяние.

— А что довело девушку до такого состояния?

— Если бы я знал, — сказал инспектор, глубоко вздохнув. — Да, сегодня ее тетя упала на лестнице и сломала несколько ребер. Ничего особо серьезного. Ее никто не толкал. Короче, им нужна медицинская сестра. Подумайте об этом предложении.

— Я же сказала, что не буду больше работать на полицию.

Фуллер не стал продолжать уговоры. Они прошли не спеша до ее дома, но инспектор не решился зайти к ней. Он произнес несколько неловких фраз о том, что понимает ее состояние, на что Хильда ответила ледяным молчанием. Когда он собирался попрощаться, она вдруг резко спросила: