Сергей Ковальчук - Экспресс на восток

Более того, будь это он повинен в смерти Радюшкиных и Кипис, смею вас заверить, как следователь, в чьем производстве находится, в том числе, и уголовное дело в отношении него, что суд присяжных никогда бы его не оправдал. И еще.

Если бы это был Ракчеев, то здесь среди вас сейчас сидели бы Афанасий Мастерков и Дина Минаева, которая работала вместе с ним в доме Ракчеевых. Но их тут нет. Потому что их убили. И убили все те же Смакуев и Ракчеева.

А было это так.

Следователь Коновалов, один из членов нашей следственной бригады, позвонил некой Светлане Дутовой, лучшей подруге Дины Минаевой. Эта Дутова, по просьбе подруги, записала видеообращение на прямую линию с Президентом, прося разобраться, почему уголовное дело по факту убийства Тимофея Ракчеева «спущено на тормозах». По поручению Президента его Администрацией и лично руководителем Следственного комитета данное дело было взято на особый контроль, а в понедельник, 3 августа, передано мне.

После телефонного разговора Коновалова с Дутовой, в ходе которого следователь попросил их с Минаевой прибыть на допрос, Светлана сообщила об этом Дине. Минаева же, на свою беду, будучи уверенной в ухаживавшем за нею Мастеркове, не зная, что тот являлся одним из убийц Ракчеева, позвонила ему и сообщила, что утром она идет на допрос. По словам Дутовой Минаева собиралась рассказать следователям о причастности «сладкой парочки», как она называла Ракчееву и Смакуева, к убийству Тимофея. Вы спросите: откуда она об этом знала? Нет, не от Мастеркова. А от собственной беременной от сына Ракчеевых, Никиты, дочери. Именно ей, Дарье Минаевой, своей возлюбленной, этот молодой человек рассказал, что летом 2013-го ему поведал отец. А поведал Никите Тимофей о том, что он родной отец Дианы Радюшкиной. Естественно, для Минаевой-старшей не составило труда просчитать, что смерть Ракчеева была выгодна его жене и ее нынешнему гражданскому мужу, а также то, что убийство Тимофея в его купе не могло состояться в принципе, если бы Людмила не открыла дверь убийцам. А о том, при каких обстоятельствах было совершено убийство Ракчеева, ей наверняка рассказал Мастерков.

Перед последним же, после звонка Минаевой, встала дилемма: либо он никак не реагирует на полученную от возлюбленной информацию, либо ставит об этом в известность Смакуева. Полагаю, что выбор перед ним встал не простой. И он выбрал второе. Это выбор и стал роковым не только для Минаевой, но и для него самого. После звонка Афанасия Антон Смакуев решил убрать и его, и Дину. Поскольку Мастерков звонил ему со своего мобильного номера на секретный номер, оформленный на некоего Абдрашидова, Смакуев с этого же номера позвонил Дине и попросил ее встретиться с ним возле Крымского моста со стороны станции метро «Парк культуры». Я не знаю, как именно он смог убедить женщину прибыть на встречу с ним, но та, взяв такси, на эту встречу приехала. Она состоялась примерно в десять вечера. В это время 4 августа в Москве уже достаточно темно, а в том месте, где состоялась их встреча, людей обычно не бывает и это место с противоположной стороны дороги не просматривается. Поэтому, подведя свою не умевшую плавать спутницу к ограждению у Москвы-реки, убийца сделал так, чтобы она не закричала, и сбросил ее через ограждение в реку.

Однако его акция все же прошла не совсем безупречно. Ведь Антон не знал, что Дина приехала на такси, водитель которого к тому же ожидал свою пассажирку, чтобы отвезти ее обратно домой. Возле машины, ожидавшей самого Смакуева. И самое интересное: оба водителя этих машин работали в одной компании, оказывавшей услуги такси, и хорошо друг друга знали.

Это явилось неприятной неожиданностью для Антона, увидевшего своего водителя разговаривавшим с посторонним. Ведь этот посторонний был свидетелем. К тому же, как он узнал от своего водителя такси позднее, этот свидетель ожидал убитую им женщину. Поэтому Смакуев позвонил своему таксисту, чтобы тот подъехал к нему, хотя сам находился в нескольких десятках метров. Такое поведение клиента насторожило не только меня и членов нашей бригады, но и показалось странным таксисту Минаевой, узнавшему от нас позднее о гибели своей пассажирки.

Нами была установлена личность водителя такси Смакуева. Он оказался никем иным как Семеном Песковым, исчезнувшим в день освобождения из зала суда Ракчеева, и объявленным в розыск собственной женой.

Но идем дальше.

Утопив Минаеву, Смакуев снова, используя сим-карту Абдрашидова, позвонил Мастеркову. Они договорились встретиться у дома, в котором Афанасий снимал квартиру. Ведь он ушел вслед за выгнанными из дома Ракчеевых Минаевыми, старшая из которых осмелилась не только рассказать о беременности младшей Людмиле Ракчеевой, но и просить ее дать согласие на свадьбу Дарьи с ее старшим сыном.

Отведя Мастеркова, под предлогом разговора в безлюдное место, Смакуев его зарезал, после чего, не знавший ни об этом, ни о том, что его пассажир сбросил Минаеву в реку, Песков отвез его домой.

Однако вскоре настала очередь быть убитым и самому Семену. Ведь на его след вышел член нашей бригады, подполковник Кочемасов и хотел с ним встретиться. Однако Пескова о том, что его ищет сотрудник полиции, предупредила диспетчер такси. Эта женщина не знала, что тем самым она фактически подписала ему смертный приговор. Ведь сразу после разговора с ней Семен позвонил Смакуеву и доложил своему новому шефу о складывающейся обстановке…

В это время со своего места поднялся Антон Смакуев и, с неприязнью глядя на Мирутина, зло процедил:

— Я устал терпеть это издевательство над законом. Если у вас есть доказательства моей и Людмилы, — он посмотрел на сидевшую рядом Ракчееву, — причастности к каким-либо преступлениям, то не надо разыгрывать здесь перед публикой дешевый спектакль с мнимыми разоблачениями. Нужно просто предъявить обвинение, как это положено, с участием адвоката. А терпеть эти оскорбления в свой адрес я больше не намерен.

Серафим подивился наглости и самообладанию этого человека. Складывалось впечатление, что, несмотря на только что сказанную сыщиком разоблачительную речь, Антона это нисколько не впечатлило. Он был уверен, что прямых доказательств его вины у следствия нет. А, следовательно, никто официально ему обвинение предъявить не сможет. По крайней мере, сегодня.

— Людмила, — обратился он к Ракчеевой, — пойдем отсюда. Не знаю как тебе, а мне это уже порядком надоело.

Когда Ракчеева, фыркнув, поднялась со своего места, Мирутин спокойно произнес:

— Во-первых, выйти отсюда вы не сможете. И не потому, что вам не отмечены пропуска. В коридоре вас ожидает конвой. А во-вторых, я еще не закончил.

— Да как вы смеете? — брызнув слюной, с негодованием закричала Ракчеева. — Я — адвокат, и возбудить в отношении меня уголовное дело или предъявить мне обвинение можно лишь с санкции руководителя управления Следственного комитета по Москве!