Сергей Ковальчук - Экспресс на восток

— Об этом вы можете не беспокоиться, — сжав кулаки, сообщил ей сыщик. — Передо мною лежит постановление председателя Следственного комитета России, снимающее с вас адвокатский иммунитет и неприкосновенность. И сядьте на место, пока я не вызвал конвой и вас не заковали в наручники.

Услышав последние слова, Людмила Ракчеева сразу сникла и опустилась на свое место. Она тяжело задышала, зрачки ее глаз расширились. Смакуев побледнел, но внешне продолжал сохранять спокойствие. Глянув на свою подругу, он нехотя последовал ее примеру.

— Вот так-то лучше, — удовлетворенно произнес Мирутин, и продолжил:

— Вы Смакуев, кажется, заикнулись об отсутствии у нас доказательств вашей вины? Что ж, я их вам сейчас предоставлю. — Он пролистнул лежавший перед ним том уголовного дела, вгляделся в какой-то документ, после чего взял свой мобильный телефон и набрал несколько цифр. Услышав в динамике первый длинный гудок, Серафим, обращаясь к сидевшим напротив него людям, пояснил:

— Сейчас на квартире Ракчеевых, в присутствии старшего сына Людмилы — Никиты, проходит обыск…

В этот момент на его звонок ответили, и сыщик переключил свой мобильный аппарат на громкую связь. Присутствующие в зале услышали голос полковника Коновалова:

— Да, Серафим Дмитриевич, я вас слушаю.

— Артем Игоревич, — ровным голосом проговорил в динамик Мирутин, — Передо мной сейчас находятся все фигуранты нашего дела. Объясните, пожалуйста, этим людям, по чьему телефону вы со мной общаетесь и где находитесь.

— Охотно, — весело отозвался его собеседник. — В настоящее время мы, в присутствии понятых, находимся на квартире Ракчеевых. А телефон, по которому я сейчас с вами разговариваю, только что обнаружен и изъят из письменного стола на втором этаже квартиры, где находится кабинет покойного Тимофея Ракчеева. По словам его сына, Никиты Ракчеева, кабинет отца в настоящее время занимает Антон Смакуев. Так вот, этот аппарат, оформленный на некоего Абдрашидова, принадлежит именно Смакуеву…

— Спасибо, — прервал его Серафим, и отключился. — А теперь немного подробнее об этом номере телефона.

После гибели Минаевой и Мастеркова нами было установлено, что оба эти человека незадолго до своей смерти разговаривали по телефону, оформленному на Абдрашидова. Тому самому, по которому только что со мной разговаривал наш следователь. И на этот же, «абрашидовский», номер перед своей смертью звонил Песков.

Серафим глянул на бледного Антона, и, обращаясь к нему, спросил: — Смакуев, надеюсь, вы понимаете, что нами от оператора сотовой связи уже получены распечатки переговоров с него с привязкой по времени? Как вы считаете, это доказательство?

Антон тяжело вздохнул и опустил голову, глядя в пол. Ответить ему было нечего.

— Некоторые люди, — продолжал Мирутин, оглядывая присутствующих, — не зная принципов, по которым работает сотовая связь, полагают, что если они будут разговаривать с теми, кого они намереваются устранить, по «левому» телефонному аппарату и такой же сим-карте, то их никогда не найдут. Это заблуждение преступников порой играет с ними злую шутку. Впрочем, — он сделал многозначительную паузу, — я, как человек, верующий, убежден: тот, кто нарушает Божию заповедь — «не убий», обречен на разоблачение перед Богом и людьми. И на наказание — там, — он показал пальцем вверх, — или здесь, на грешной земле. И хорошо еще, если убийца понесет наказание при жизни.

Но я обещал рассказать об ошибках, допущенных по незнанию, Смакуевым. Дело в том, что вы, Антон Викторович, — поглядел он в глаза Смакуеву, — в момент, когда 4 августа вам позвонил Мастерков, находились у себя, в квартире Ракчеевых. Он звонил на ваш секретный номер, записанный на Абдрашидова. А ваш легальный телефон, оформленный на ваше имя, в это время находился рядом с вами и был включен. Соответственно, когда вы позвонили Минаевой и пригласили ее на встречу у Крымского моста, ситуация не изменилась. Вы все также набрали ей с телефона Абдрашидова, а ваш продолжал находиться рядом включенным.

Запросив лог-файлы всей соты, в которой работал аппарат «Абдрашидова», мы сделали рекурсивные выборки по этому промежутку его включения и убедились, что при втором включении этого аппарата в соте было почти в два раза меньше включенных аппаратов, чем в первый раз.

Потом вы, Смакуев, переместились в другую соту. Вечером вы с Песковым на его машине такси поехали на встречу с Минаевой и взяли с собой не только телефон, записанный на Абдрашидова, но и свои легальные телефоны. Сбросив женщину в реку, вы вернулись к ожидавшему вас в переулке Семену. В этот момент вам позвонила ваша мать, и на этот же номер пришло смс-сообщение от неустановленного нами человека, не имеющее отношение к нашему делу. Поговорив с матерью, вы с телефона Абдрашидова позвонили Пескову и попросили его подъехать к вам, хотя сами в этот момент находились всего в нескольких десятках метров от него. Это вам было необходимо потому, что Семен разговаривал с завернувшим в тот же переулок таксистом Зиновьевым, по случайному стечению обстоятельств привезшему на встречу с вами Дину Минаеву. Это была еще одна ваша ошибка. Тем самым вы отметились в той соте.

Потом вы направились по адресу проживания Мастеркова и, прибыв туда, снова позвонили ему с телефона Абдрашидова, отметившись тем самым и в его соте. Нужно ли говорить, что 7 августа, разговаривая по этому же «анонимному» номеру с Песковым, перед тем, как произошло его убийство, вы также отметились в соте, в районе которой расположена квартира Ракчеевых.

Но и это еще не все. Мастерков, как и Песков, были зарезаны одним и тем же способом. В момент своего убийства и Мастерков, и Песков стояли к своему убийце левым боком, тогда как удар ножом пришелся им под сердце. Как вы понимаете, правой рукой нанести такой удар крайне проблематично. Следовательно, преступник являлся левшой. Единственным левшой среди пассажиров спального вагона, в котором был убит Тимофей Ракчеев, являлись вы, Смакуев. А теперь угадайте, каким образом была зарезана девочка? Правильно, ее убийца был левшой…

Договорить он не успел. Со своего места вскочил полковник Жарков и, подбежав к Смакуеву, кулаком правой руки нанес ему сильный удар в подбородок, от которого Антон упал на пол. Он попытался было встать, но Жарков молча с остервенением, стал наносить ему удары ногами, собираясь запинать до смерти. К нему подскочили Джафаров, Мелешкин и Лихоимцев, сумевшие оттащить полковника от лежавшего на полу Смакуева. А Кочемасов выбежал в коридор и вызвал в актовый зал конвой. Удивительно, но никто из присутствующих здесь женщин не визжал, и прекратить избиение Смакуева не требовал. Вскочившая после первого удара Жаркова со своего места Ракчеева, в ужасе наблюдала за происходящим. Остальные молча наблюдали за начинавшимся хаосом. Люди были до глубины души потрясены речью Мирутина, открывшего им глаза на то, что они не могли себе даже представить.