Сергей Ковальчук - Лицензия на грабеж

Я позвонил по номеру телефона этой лаборатории, указанному в заключении.

— Добрый день, вы позвонили в «Институт деловых исследований» — отозвался на том конце провода голос электронной барышни, — введите внутренний номер или дождитесь ответа сотрудника…

— Слушаю вас? — услышал я, наконец, голос живого человека.

— Здравствуйте, я — адвокат Кравчук, — с нетерпением представился я, — соедините меня пожалуйста с вашей лабораторией.

— Какой еще лабораторией? — удивился мой собеседник. — У нас нет никакой лаборатории.

— Тогда с экспертом Погремушкиным, — невозмутимо попросил я.

— Молодой человек, а вы ничего не путаете, у нас нет такого эксперта. Может, вы ошиблись, — растерялся говоривший со мною парень.

— Спасибо, — пораженно выдавил я и отключился.

Похоже, этот Иванов был прав. Но кто он? И как смог выйти со мной на связь?

Нужно было действовать. Но сначала необходимо было разработать четкий план действий. Ставинского я решил пока в курс дела не вводить. Изучив американские сайты корпораций, сделав необходимые пометки и взяв копии доверенностей представителей потерпевших из досье, я отправился к нотариусу.

Четверг, 15 октября 2009 года

Как же быстро человек привыкает к хорошему. Три года назад жизнь Олега Ломакина дала такую трещину, что, казалось, все, больше ловить в жизни ему нечего. Не сегодня — завтра придут судебные приставы, выбросят вещи из квартиры на улицу и все. Нет, бомжом он, конечно, не стал бы, родители бы приютили. Но вера в себя была бы подорвана основательно. Опять к родному разбитому корыту. И когда? Когда уже исполнилось тридцать пять.

А сегодня он уже не рад заработку в две тысячи долларов за день. Маловато будет. Недоволен Олег. Не так что-то идет. Раньше больше на круг выходило. Просторный офис у него на улице Лесной, в трехстах метрах от Белорусского вокзала. Половину этажа офисного центра его контора занимает. Три помощника, два десятка стажеров. Другую половину этажа занимала компания Европейское юридическое бюро. Все у его нотариальной конторы с ними вскладчину: и расходы, и доходы. А еще квартирку себе Олег прикупил за миллион долларов в элитном жилом комплексе «Алые Паруса». Правда чуть ли не самую маленькую, всего сто метров, стыдно как-то даже. И машина у него не самая крутая. «Ниссан-Пэтрол». Разве ж это машина? Вот то-то и оно. А доходы последнее время почти не растут. И долг ему еще отдавать Карпицкому. Нет, те полмиллиона, которые ему выдала жена Карпицкого, он уже вернул, причем с процентами. И еще миллион отдал за то, что стал нотариусом. Но столько же он еще был должен.

В дверь кабинета постучались. На пороге стояла Люция, его помощница, длинноногая красавица-татарка. Высокая, волосы черные, длинные, ясные глубокие глаза, чувственные губы и фигура на загляденье.

— Олег Александрович, — волнующе промурлыкала девушка, — к вам пришел адвокат Кравчук. Говорит, что по очень важному делу.

— Как будто ко мне все приходят лясы поточить, — не глядя на нее, раздраженно буркнул Ломакин. — Ладно, пригласи его, — смилостивился нотариус. — А, впрочем, подожди, не приглашай. Пусть подождет минут десять, мне срочно нужно к Лидии Ароновне заскочить.

Офис у Ломакина почти триста квадратных метров, а кабинет расположен в дальнем углу. Для того, чтобы попасть на половину Европейского юридического бюро нужно было пройти через свои владения и разделяющий офисы нотариальной и юридической контор холл, где, несмотря на то, что его люди работали как пчелы, в ожидании приема толпилось довольно много посетителей.

— Это нотариус? — кивнув на фигуру удаляющегося мужчины в дорогом костюме, уточнил я, сидя в холле, у одной из стажерок, приглашавшей очередного посетителя,

— Да, это наш Олег Александрович, — не без гордости подтвердила девчушка, которой на вид было не больше восемнадцати лет.

Через несколько минут Ломакин вернулся и спросил, есть ли среди присутствующих адвокат, который его ожидает. Мы прошли в его кабинет. Нотариус, показав рукой мне на кресло напротив него, занял свое и с интересом посмотрел на меня.

— Моя фамилия Кравчук, — представился я.

Несмотря на шикарную обстановку кабинета и холеного, смотревшего на меня свысока Ломакина, я не испытывал неловкости, которую обычно чувствуют простые люди, попавшие на прием к столь значимому человеку.

— Я пришел к вам вот по какому делу, — начал я. — Мой подзащитный, Валерий Ставинский, обвиняется в нарушении авторских прав корпорации Гиперсофт и еще трех компаний.

Я открыл свой портфель, вынул оттуда четыре копии доверенностей, выданных Европейскому юридическому бюро от корпораций на право представительства их интересов и еще четыре уже от имени Европейского юридического бюро Карине Блинцовой, и положил их перед Ломакиным.

— Эти доверенности были заверены вами. Я тут провел небольшое расследование и выяснил, что люди, выдававшие эти доверенности в Соединенных Штатах, никакого отношения к корпорациям не имеют, — внимательно посмотрел я на собеседника. И с нажимом повторил: — Ровным счетом никакого.

Ломакин растерянно, словно ища точку опоры, мазнул по мне взглядом, медленно сглотнул, опустил голову, и, стараясь не выдать своего волнения, спросил:

— И что вы хотите от меня?

— Ничего, — пожал я плечами. — Вы знаете такую Ирину Сотникову?

— Вы имеете ввиду нашего, — он осекся, — в смысле, переводчика Европейского юридического бюро?

— Да, — подтвердил я, внимательно глядя на собеседника.

— Знаю. И что?

— А то, что ею был неправильно переведен текст доверенностей, выданных нотариусом в США.

— И в чем же неправильно? — заинтересованно, но с беспокойством во взгляде уточнил Ломакин.

— А вот, полюбуйтесь. — я достал еще один листок бумаги и предложил:

— Давайте сверим. Я буду читать перевод, который мне сделали в другом бюро переводов, а вы будете смотреть в текст любой их этих доверенностей.

— Давайте, — неуверенно пожал плечами хозяин кабинета.

Из доверенности от имени корпорации Гиперсофт, представленной в материалы уголовного дела, следовало, что иностранный нотариус удостоверил подлинность подписи господина Сэмюэля О*Донелла, подписавшегося как Старший управляющий и Старший юрисконсульт по Европе, Ближнему Востоку и Азии, занимающий должность юридического представителя Гиперсофт Инк. в Сан-Рафаэле/Калифорния-США.

А из перевода той же доверенности, сделанного независимым переводчиком, усматривалось, что подпись, проставленная на доверенности, является подлинной подписью господина Сэмюэля О*Донелла, утверждавшего без предоставления нотариусу соответствующих документов, что он является Старшим управляющим, Старшим юрисконсультом и законным представителем Гиперсофт Инк. в Сан-Рафаэле/Калифорния-США.