Людмила Герасимова - Алиби для Коня

Татьяна посмотрела на погрустневшую Машу и добавила:

— Но всё же есть здесь один положительный момент.

— Какой? — удивилась Зина.

— Благодаря его дьявольскому плану мы нашли нашу Машу! — Татьяна подсела к Петровне и обняла её за плечи.

— О! А вы похожи! Обе блондинки, у обеих голубые глаза. Прямо сёстры, — пошутила Зиночка.

— Зин! А как же всё-таки у покойной Жизняевой оказались ворованные серьги? Помнишь, мы слышали её разговор с каким-то парнем, когда они искали в песке пропажу?! — вдруг вспомнила Татьяна.

— Ой! А мы об этом забыли рассказать Валерию. Надо сказать ему, как проснётся. Хотя зачем это уже — девушки ведь нет. И, наверное, не стоит тревожить её память.

— Всё-таки много вопросов осталось. Мы, наверное, так и уедем, не узнав, кто же убил и ограбил вашу хозяйку, — Танюшка о чём-то немного подумала, — не узнаем, зачем Конь приходил к бомжам.

— А почему нам не рассказать это следователю? Пусть они это сами и выясняют, — предложила Зина. — Правда, нас могут спросить, почему мы так долго молчали.

— А мы только что вспомнили! Идём к следователю! — решила Татьяна.

— Сейчас? Нет! Надо спросить совета у Валерия! Давайте дождёмся, когда он проснётся, — возразила Зина.

— А ты, Зинок, дождись мужа! — посоветовала подруга. — А мы с Машей сходим в это время к следователю.

У Зины зашевелилось в сердце знакомое чувство ревности, только на этот раз к подруге:

— Нет, я тоже с вами!

— Вот и хорошо! — обрадовалась Таня. — Живо собирайся.

— Танюш, а может, не будем всё-таки ворошить всё это, поставим точку? Зачем нам всё это в конце концов надо? Через два дня уедем домой и забудем или попытаемся забыть о своих злоключениях. А, Танюш! Может, плюнем? А? — уговаривала Зина. — Давайте будем только отдыхать последние два дня. Посвятим оставшееся время морю. Ведь неизвестно, приедем ли сюда через год!

— Зинуль! Но ты же знаешь меня хорошо! Ведь не будет мне покоя, если я не воспользуюсь возможностью разгадать эти тайны! — упрямо твердила Таня.

— А ты уверена, что узнаешь? Времени не осталось. Ты думаешь, что так просто раскрываются преступления? Да многие так и остаются нераскрытыми! — пыталась вразумить подругу Зина.

— Нет! В конце концов, это наш долг! Гражданский, если хочешь! Ну, как ты можешь спокойно наслаждаться морем, если убийца твоей хозяйки ходит на свободе? Как?! Я не понимаю! Тем более, мы имеем ценную информацию. Может, как раз этого и не хватает следствию!

— Чего это не хватает следствию, какой ценной информации? — спросил Димыч, входя в комнату.

— А ты что не спишь? — удивилась жена.

— Не смог почему-то уснуть! Безумно хочу спать, а сон не идёт, вот и решил к вам вернуться. И вижу, вовремя успел. Выкладывайте, о чём речь? Куда вы собирались? Садитесь все! Давай, Танюха, начинай! — устроившись за столом и приготовившись слушать, приказал Валерий.

Пришлось всем подчиниться. Женщины сели в ряд на диван перед Валерием, и Таня, облегчённо вздохнув, начала рассказ о том, как с Зиной обнаружили убитую хозяйку, как нашли под её кроватью телефон, а потом объявился хозяин мобильника, как подозревали Коня, как случайно стали свидетелями разговора покойной Тани с парнем во время поиска утерянной серьги, как Петровна видела Константина у бомжей.

Димыч всё внимательно выслушал, задал несколько вопросов Тане и Петровне и вдруг улыбнулся, покачав головой:

— Вот это подарок! Не ожидал, мои дорогие, что нужную мне информацию я найду здесь. Теперь восстановлены все необходимые в следствии звенья.

— Не поняла! — сказала громко Татьяна. — Объясни, Димыч, пожалуйста, что ты имеешь в виду! Нам что, теперь не надо идти к следователю?

— Теперь не надо! — твёрдо сказал Валерий. — Напишете мне свои показания.

— Не будем ничего писать! — заявила вдруг Таня.

— Как это? — растерялся Валерий.

— Не будем ничего писать, пока не услышим, почему мой рассказ так обрадовал тебя. Так, девочки? — ожидая поддержки, спросила у подруг Татьяна.

Обе согласно затрясли головами.

Димыч выдохнул и расслабился:

— Вот вы о чём! Условия ставите?! Руки выкручиваете?! Ну что ж, придётся раскрыть тайну следствия, а то ещё и вправду не дадите свидетельских показаний, — усмехнулся он. — Сейчас будете слушать, или вначале пообедаем?

— Сейчас! — хором сказали Зина, Таня и Маша таким тоном, что Димыч поднял здоровую левую руку вверх, сдаваясь на милость победительниц.

— Тогда слушайте, — начал он. — Вы знаете, что я поехал в Туапсе в командировку по срочному делу, которое было в разработке у нас около года. В нашем городе за период с декабря по апрель были убиты пять женщин. Почерк был один и тот же: все женщины жили одиноко и были одного возраста, примерно от сорока до сорока пяти лет; все они были далеко не бедными; все были задушены подушками и ограблены в своих квартирах, причём нигде не оставлено никаких следов. Мы искали украденные драгоценности по скупкам и торговцам краденным, но найти ничего не смогли. И вот, когда меня отозвали из отпуска и я вернулся на службу, вдруг по сводкам узнаю, что здесь совершено похожее убийство и ограбление.

На наш запрос присылают отсюда факс с описанием улик и список украденных вещей. Обнаруживаем некоторое несоответствие: женщина задушена не подушкой, а руками, да преступник похож на начинающего — его стошнило на месте преступления. Было решено, что это не наш убийца.

А через неделю в Туапсе совершается преступление с точно таким почерком, как у нас. Да ещё преступника видел свидетель. Мало того, он случайно встречал его раньше и знает, как его найти. И вот меня посылают сюда разобраться в деле и разработать операцию по поимке серийного убийцы.

Мы с коллегами собирались провести операцию (за преступником постоянно шла слежка, выяснялся круг его общения), но вас, двух пинкертонов в юбках, арестовывают, а я по дороге к вам попадаю в аварию. Операция из-за меня откладывается, а преступник, не подозревая слежки за собой, ведёт себя совершенно спокойно и начинает обхаживать новую дамочку. Вы на свободе, и нам нельзя больше тянуть с операцией, так как может быть ещё один труп. Мы берём ночью этого преступника и ещё двух подозреваемых, с которыми он часто общался.

Преступник оказался жителем нашего города, ему тридцать лет, он, естественно, не женат, живёт, как ни странно, с престарелой матерью, которая родила его в сорок лет и воспитывала одна. Весной он отправился на «заработки» на юг. Вначале он попал в этот городишко, поселился на квартире у Ирины Ивановны, нашей бывшей хозяйки, стал за ней ухаживать.

— Это Константин! Конь! — воскликнула вдруг Зина. — Я всегда его подозревала!

— Ты ошиблась, Зинок! — мягко сказал муж. — Это другой человек. Вы его не знаете. Назовём его, к примеру, Геннадием. Он в этот период знакомится с покойной Таней Жизняевой, вернее, она знакомится с ним и, влюбившись, начинает его преследовать.