Энн Перри - Скандал на Белгрейв-сквер

Высокий юноша со скошенным подбородком, излишне картинно поклонившись Эмили и Шарлотте, присоединился к ним и фамильярно положил Фитцгерберту руку на плечо.

— Как поживаешь, старина? — весело воскликнул он. — Будешь нашим членом в парламенте, а? С тобой теперь надо быть полюбезней, не так ли? — Проследив взгляд молодого политика и увидев, что тот смотрит на Фанни Хиллард, он не без восхищения заметил: — Хороша, а? Но не для тебя, друг мой, если ты хочешь в свое время попасть в правительство Ее Величества. Тебе теперь следует быть более осмотрительным, я думаю, ты понимаешь? Ни тени подозрения, и все такое прочее.

Фитцгерберт застыл; его обычно доброе, приветливое и даже несколько насмешливо-ленивое лицо изменилось от гнева.

— Следи за языком, Ферди! Репутация мисс Хиллард не подлежит обсуждению.

Ферди изобразил насмешливое недоверие.

— Перестань, дружище. Согласен, она вполне выглядит как леди, ничего не скажешь. Каждый не устоял бы, но… Она любовница старика Карсуэлла, ни больше ни меньше. Авантюристка. Он держит ее в снятой квартире где-то на южном берегу Темзы. Старый дурак. Мог бы быть поосторожней, как-никак судья.

— Ты лжешь, — процедил сквозь стиснутые зубы Герберт, лицо его побелело. — Если бы не было здесь публики и мы были бы в другом доме, я бы заставил тебя забрать свои слова обратно и подавиться ими.

— Спокойно, старина, — Ферди был озадачен. — Не знал, что она тебе так приглянулась, но я сказал правду. Узнал от человека безукоризненной репутации — от собственного дядюшки, лорда Бергхолта. Она любовница Карсуэлла, это так. Мне жаль бедняжку миссис Карсуэлл. Старому ослу не хватило осторожности. Ну, завел интрижку, с кем не бывает… Но умей держать это в секрете и не ставь жену в ужасное положение. Чертовски ужасное… — И не дожидаясь, что ответит Фитцгерберт, молодой человек, неодобрительно качая головой, удалился.

Герберт словно остолбенел, Шарлотта чувствовала себя так, будто получила пощечину от того, кому безмерно доверяла.

— Я не верю этому, — охнула Эмили, тоже растерявшись, что отнюдь не было ей свойственно. — Какая злая сплетня… — Она резко повернулась к Шарлотте, собираясь что-то сказать, но, увидев ее лицо, промолчала.

У Шарлотты в голове была полная сумятица. Томас рассказал ей, как следовал за судьей на другой берег реки, где тот встречался с молодой женщиной. Но он не говорил, что это была Фанни Хиллард. Тогда кто же? Муж тогда еще не знал, что Шарлотта слышала о Фанни, более того, даже встречалась с ней.

— Шарлотта! — резко произнесла Эмили. — Что это значит?

Та с трудом приходила в себя, негодуя на подлый наговор, испытывая к Герберту гнев — и одновременно жалость.

— Возможно, это ошибка, — слабо возразила она, пытаясь найти какое-то объяснение. — Люди иногда повторяют страшные глупости, что-то добавляют от себя, и получается нечто ужасное…

Но прежде чем они попытались разобраться в том, что произошло, их внимание уже привлекла группа людей в нескольких шагах от них, где находились Фанни и Оделия Морден. Щеки Фанни пылали от отчаяния и унижения, но в наступившей выжидательной тишине она не пыталась ни опровергать что-либо, ни объяснять.

— Мисс Хиллард, — тихо произнесла Оделия. В голосе ее не было торжества, а скорее странная растерянность, как будто что-то предупреждало ее, сколь горькой будет ее победа.

Фанни медленно перевела взор на Герберта, словно хотела показать всем, как мало для нее значит мнение других, что это лишь булавочные уколы по сравнению с той огромной раной, которую может нанести ей он.

Фитцгерберт был потрясен — не тем, что только что узнал, и не любопытством шокированной толпы в шикарных нарядах, а молчанием девушки. Лицо ее выражало страдание, он это видел, но она не собиралась ни извиняться, ни что-либо отрицать.

Внезапно ему захотелось броситься к ней. Молчание слишком затянулось; в этой тишине казалось странным мерцание люстр и шорох тугих корсетов дам от глубоких вздохов. Где-то в коридоре прозвучали торопливые каблучки горничной.

Фанни молча повернулась и, пробираясь сквозь толпу, покинула зал.

Эмили в безотчетном порыве сделал шаг вперед.

— Не надо. Я пойду, — остановила ее Шарлотта, и, прежде чем сестра успела что-либо сказать, она уже решительно устремилась за Фанни, даже не заметив, что толкнула даму в ожерелье и наступила на ногу раззяве Ферди, который так и застыл с открытым ртом. Она успела вовремя, ибо в вестибюле швейцар уже подавал Фанни ее накидку. Джеймс Хиллард с побелевшим лицом стоял чуть в стороне. Вид у него был несчастный, он переступал с ноги на ногу и, видимо, был потрясен случившимся, но ничего не понимал.

Шарлотта не знала, что скажет им, как сможет спасти ситуацию, поэтому действовала интуитивно, забыв о разуме. Она, не раздумывая, бросилась к Фанни. Та повернула к ней свое побледневшее лицо, и Шарлотта увидела полные отчаяния и боли глаза.

— Простите, — прошептала девушка, — я злоупотребила вашим гостеприимством.

— Я не затем здесь, — перебила ее Шарлотта, как бы отмахиваясь. — Я ничего не понимаю, но вижу, что вы в ужасном состоянии, и я хочу вам помочь…

— Вы не можете. И никто не может мне помочь. Пожалуйста, позвольте мне уйти, прежде чем здесь кто-нибудь появится, особенно… — Она не нашла в себе силы произнести имя Герберта, но Шарлотта все поняла.

— Конечно, — сдалась она. — Но прошу вас, разрешите мне встретиться с вами, чтобы мы могли поговорить наедине.

— Вы не в силах мне помочь, прошу вас, оставьте меня. — В голосе Фанни было отчаяние. Ее страшило возможное появление Фитцгерберта или, что еще хуже, Оделии.

— Завтра, — не отступала Шарлотта. — В парке у Роттен-роу.

— У меня нет лошади.

— И у меня тоже. Но будьте там непременно.

— Это бесполезно. Вы ничем не можете мне помочь.

— Будьте там. В девять утра, — настаивала Шарлотта. — Или я сама найду вас, а я знаю, где вас искать. — Шарлотта говорила неправду, ей пришлось бы спрашивать адрес у Питта.

— Вы ничем… — начала было снова Фанни, как вдруг к ним приблизился Джеймс Хиллард, который, казалось, уже пришел в себя и решил не позволить никому принуждать к чему-либо его сестру.

— Миссис Питт… — начал он довольно резко.

— Хорошо, — быстро согласилась Фанни. — Завтра. — Она повернулась к брату. — Спасибо, Джеймс. Пожалуйста, отвези меня домой.

Из гостиной снова доносились звуки рояля. Все расселись по местам, но под внешним спокойствием продолжали кипеть страсти, произносились слова, передавались скандальные новости. Завтра утром будут лихорадочно перелистываться страницы утренних новостей, зазвонят телефоны, у кого они есть, и с приятным чувством превосходства над теми, кто лишен такого быстрого и удобного способа, люди будут узнавать первыми самые пикантные подробности всего случившегося.