Анна Малышева - Коралловый браслет

– Что? Что? – переспросила она, когда до нее дошел смысл. К тому моменту все трое уже усаживались за столик в кафе. – Не уезжала ли я куда-нибудь? Нет, к сожалению, Анастасия Юрьевна. Хорошо бы было… Но нет.

– Совсем у нас не появлялась. – Старая знакомая, всегда относившаяся к девушке с симпатией, ласково потрепала ее по плечу. – Я даже хотела тебе позвонить, но твоего телефона найти не смогла. Прошло несколько интересных выставок… И куклы у нас тоже выставлялись, но тебя не было, вот и я подумала, что ты уехала за границу.

– Я была в Москве, ухаживала за мамой, – отрывисто ответила Маша. – Она умерла недавно.

– Бедная девочка! – Анастасия Юрьевна сжала ее руки своими хрупкими, но сильными пальцами, украшенными массивными кольцами с самоцветами, до которых она была большая любительница. – Да, ведь она болела, знаю… Ты изменилась, будто выросла. Горе меняет. Но ты работаешь по-прежнему?

– Конечно. – Маша взглянула на Илью, отошедшего к стойке бара, и в порыве откровенности добавила: – И скоро выхожу замуж.

– Я так рада, безумно рада за тебя! – воскликнула женщина, всплеснув руками. – Это он? Очень эффектный, очень интересный мужчина! Что-то даже демоническое… Он не актер?

– В каком-то роде. – Маша невольно улыбнулась. – Частный сыщик.

– Боже мой, но это лучше, в сто раз лучше! – восхитилась та. – Актеры, между нами, вообще не совсем мужчины. Ты мне поверь, я сама два раза была замужем за актерами. Ну, за тебя я теперь буду спокойна! А что твой брат? Я его тоже целый год не видела, раньше бывал часто… Чем занят?

– Женится вот-вот, – фыркнула Маша уже без прежней горечи.

– Ой, только не говори мне, что на той девочке-модели! – замахала руками женщина. – Я, когда их вместе увидела, сразу подумала, что она-то его на себе женит! Что? Так?!

– Вы о Зое?! – Маша даже привстала из-за стола. – Вы ее знаете?!

– Милая, как же мне не знать, если у них роман прямо тут, у меня на глазах начинался! Они же у нас на выставке познакомились, год назад, она призы вручала от фирмы-спонсора!

– Боже ты мой! – протянула ошеломленная девушка. – Вот, значит, где он ее подцепил! А я все гадала… Получается, что из-за меня, я ведь его сюда послала!

– Маша, милая, не все так страшно, – с сомнением в голосе произнесла Анастасия Юрьевна. – Со стороны трудно судить, я тоже была от нее не в восторге… Зубастая девица, так и вцепилась в парня, сразу видно, хищница. Но, кто знает, возможно, ему будет с нею хорошо.

– Пусть ему лучше будет хорошо, – проворчала Маша, все еще не в силах опомниться. – Потому что хватит с меня чужих проблем! Но я никогда не слышала от него, что они здесь познакомились!

Про себя Маша подумала, что Андрей в принципе редко стал что-то ей рассказывать, с тех пор как в его жизни появилась Зоя, но она не стала озвучивать эту мысль. Получилось бы, что она жалуется на брата, а Маша не любила выглядеть жертвой. К столику вернулся Илья:

– Сейчас нас обслужат. Предлагаю выпить за встречу, что скажете?

– Не знаю, смотри, – настороженно взглянула на него Маша, намекая на предстоящий разговор с Амелькиным.

Илья только улыбнулся в ответ, Анастасия Юрьевна кокетливо сощурилась:

– Машенька только что призналась, что есть повод… Я так рада за вас!

– Я сам за себя очень рад. – Усевшись за стол, Илья как бы между прочим поинтересовался у пожилой дамы: – Скажите, Анастасия Юрьевна, у вас случайно не сохранилось каталога прошлогодней кукольной выставки? У меня он был, да я потерял.

– Ну как же, найду несколько штук, – кивнула та. – Это, знаете, была очень красивая выставка, очень запоминающаяся. Машины куклы имели такой успех!

– Вы слишком добры! – вздохнула девушка, следя за тем, как старая приятельница вкручивает сигарету в янтарный мундштук. – Я все про себя знаю…

– Пригнись! – Рука Ильи неожиданно легла ей на затылок и с силой наклонила Машину голову к столешнице.

Девушка так оторопела, что даже не сопротивлялась, тем более что в следующий миг уже поняла причину такого невежливого обращения. В стеклянные двери кафе вошел человек, встретиться с которым девушка должна была минут через сорок. Остановившись на пороге, Амелькин осматривал сидящих за столиками. Илью, поднявшегося из-за стола, он видел только со спины, Маша успела пригнуться еще ниже и теперь делала вид, что возится с развязавшимся шнурком на ботинке. Анастасия Юрьевна застыла с неприкуренной сигаретой и вопросом в добрых голубых глазах.

– Все в порядке, – негромко сообщил ей Илья. – Один неприятный тип, Маша не хочет с ним видеться. Скажите, он все еще там? В сером плащике…

– Он вышел, – испуганно ответила та. – Кажется, пошел наверх, в залы.

– Отлично, Маша, вылезай! – скомандовал Илья. – Пока он все там обойдет, минут пять-десять у нас точно есть. Как раз успеем выпить кофе.

Кофе Илье пришлось пить в обществе одной Анастасии Юрьевны. Маша была не настолько хладнокровна, чтобы выставлять себя напоказ за стеклянной стеной кафе, в то время как Амелькин находится где-то рядом. Хотя Илья уверял, что тот не вернется, пока не прочешет весь второй этаж, девушка малодушно сбежала и теперь бродила по двору, то и дело оглядываясь на освещенный вход. Начинало темнеть, с Москвы-реки порывами дул сырой, холодный ветер. В зеленоватом сумеречном небе резко рисовались высокие опоры Крымского моста, печально известного любимого места самоубийц. Остановившись посреди двора, неподалеку от абстрактной скульптурной группы, Маша засмотрелась на этот угрюмый пейзаж, вызывающий у нее смешанные чувства тревоги и тоски. Она не услышала, как Амелькин подошел, и обернулась, только когда за спиной раздался скрипучий голос:

– А вы рано!

– Что?! Да! – невпопад ответила девушка, плотнее запахивая куртку. Теперь она была даже рада, что встреча назначена на улице, вдали от фонарей. Амелькин не мог видеть выражения ее глаз, а Маша очень боялась, что не сумеет достоверно солгать. – Вы хотели поговорить?

– Это вы хотели, Марья… Григорьевна. – На этот раз он вспомнил отчество самостоятельно. – Значит, подружка тем утром к вам заходила и готова это подтвердить?

– Так, – кивнула девушка. Внезапно ей стало жарко, и она разом перестала ежиться от ветра.

– А ей известно, что бывает за дачу ложных показаний? – проскрипел Амелькин. Его нескладная фигура была похожа в сумерках на вырезанный из жести флюгер. Он даже слегка раскачивался из стороны в сторону, словно пытаясь уловить направление ветра. – Вы как дети, честное слово!

– Почему вы нам не верите? – храбро начала Маша. – Соседке верите, а нам – нет?

– Иными словами, если соседка наврала, вам тоже можно? Детский сад!

– Вы и сами понимаете, что меня рядом с той стройкой не было и не трогала я того типа! – Раздраженная его пренебрежительным тоном, девушка заговорила громче, кстати, вспомнив о включенном диктофоне, спрятанном в нагрудном кармане куртки. – Почему я вообще должна оправдываться?