Анатолий Сыщиков - Тот, кто таится рядом

Только высокий забор дядиного двора наконец избавил их от назойливых повторяющихся вопросов. (Хотя уже через полчаса к дому Павла Тимофеевича потянулись ходоки, которые хотели услышать все из первых уст).

— Кажись, все позади, — заметил Павел Тимофеевич. — Как думаешь, часто теперь придется ездить в Арсеньев?

— Даже не знаю.

— Часто туда мотаться — ни денег, ни времени не напасешься.

— Ага.

Дядя обратил внимание, что Сергей немногословен.

— Что случилось? Ты не рад, что все закончилось?

— Я так перенервничал за эти дни, что сейчас, чувствую, зверски устал. Снова хочется спать.

— Обычная реакция на стресс, — успокоил его дядя. — В таком состоянии лучше не садиться за руль. Тебе надо немного отдохнуть. Послушай моего совета, не езжай сегодня в Арсеньев. Лучше сходи со мной в тайгу. Поможешь продукты отнести. Подышишь лесным воздухом. Он тебе пойдет на пользу. А вечером баню натопим. Ведь все уже позади — можно наконец расслабиться. А?

— Не знаю, — неуверенно ответил Сергей. — Я уже настроился ехать. Статью надо закончить.

— Тут ее и напишешь.

— Не знаю, — повторил Денисов.

Он действительно выглядел уставшим. Видимо, переживания последних дней никак не отпускали его. Говорят, человек только спустя какое-то время осознает опасность, которой подвергался. Наверно, с Сергеем происходило то же самое. Как минимум дважды Елагин мог его убить, и только благодаря Павлу Тимофеевичу этого не случилось. Денисов хотел скорей вернуться домой, но для этого он должен был отказать дяде в необременительной услуге, о которой тот просил.

— Ладно. Не спеши с ответом, — сказал дядя, видя, что племянник сомневается. — Пойдем в хату. Отдохнешь, пока я буду собирать вещи. Я буду рассчитывать на тебя, но ты, если все-таки надумаешь уехать, можешь сделать это в любую минуту.

Денисов лег в комнате на диван, а дядя занялся сборами на кухне.

Поскольку Сергей не отказался наотрез от предложения остаться, Павел Тимофеевич решил, что сможет уговорить его, и стал собирать в дорогу два рюкзака. Продукты он купил заранее. Павел Тимофеевич положил на дно старых брезентовых рюкзаков тяжелые продукты — крупы, сахар, наверх легкие — макароны, сигареты, чай… На двоих получилось не так уж тяжело. Взвесив рюкзаки в руках, дядя убедился, что с таким грузом они легко пройдут по сопкам пять километров. Поскольку Сергей не спал, а просто лежал, уставившись в потолок, дядя, собирая рюкзаки, непринужденно болтал, в основном о красотах уссурийской тайги, подводя Денисова к решению остаться.

Уложив продукты, дядя спустился в погреб и достал оттуда замотанное в тряпку ружье. Оказалось, что у Павла Тимофеевича охотничьих ружей целых три штуки. Дядя решил, что племяннику будет интереснее в тайге с оружием. Он не стал спрашивать, хочет ли Сергей нести, кроме рюкзака, еще и ружье.

Это была незарегистрированная охотничья вертикалка. У многих в селе можно было найти хотя бы одно ружье, купленное где-то по случаю. Незарегистрированные ружья держали подальше от посторонних глаз. Замотанная в тряпку двустволка была не хуже той, которую Старостин увез на экспертизу. Правда, ею давно не пользовались.

Внимательно осмотрев оружие, Павел Тимофеевич неудовлетворенно покачал головой, после чего достал из шкафчика шомпол, ершик, промасленные тряпочки и занялся чисткой.

Он замолчал, давая Сергею возможность заснуть. Однако через несколько минут залаял Цезарь, среагировав на стук в калитку и чей-то оклик.

— Теперь не дадут покоя, — пробурчал дядя и пошел во двор.

Он не ошибся. Это был сосед, пришедший за новостями.

Когда Павел Тимофеевич вернулся, он увидел, что Сергей так и не уснул.

— Надо быстрей отправляться в тайгу, а то замучат расспросами, — пожаловался он. — Пока с одним разговаривал, другой подошел… Ну, так ты решил? Прогуляешься со мной до зимовья?

Усилия дяди не прошли даром, и Денисов согласился:

— Прогуляюсь. Если поспешим, то у меня будет время сегодня вернуться в Арсеньев.

— Конечно, — обрадовался Павел Тимофеевич. — Только подготовлю ружье. Потом быстро пообедаем и пойдем.

Дядя хотел что-то добавить, но промолчал и лишь незаметно для Сергея улыбнулся. Он знал, что после прогулки по тайге племянник будет мечтать только об отдыхе и бане, а никак не о поездке домой.

Едва дядя успел почистить ружье, как к калитке подошел еще один знакомый.

— Я ж говорю, что надо быстрей бежать в лес, — пошутил Павел Тимофеевич. — Выпровожу гостя и схожу в павильон за спичками. Я совсем забыл, что мне надо купить пять коробков.

Павел Тимофеевич поставил на плитку кастрюлю и попросил Сергея присмотреть за картошкой, пока она греется. Когда он ушел, Денисов встал с дивана, перешел на кухню и сел на табурет.

Он все еще неважно выглядел.

Пока дядя ходил за спичками, картошка успела остыть, и ее пришлось снова подогревать. Павел Тимофеевич купил в павильоне вареной колбасы и порезал ее крупными ломтями на стол. Картошки с колбасой и соленых огурцов хватило на легкий обед. Плотно набивать животы не стали, запили обед чаем и собрались в дорогу.

Рюкзак, который достался Сергею, оказался неудобным, но не очень тяжелым. Однако ушибленное плечо Денисова сразу заныло, как только на него надавила тонкая лямка.

Когда все было подготовлено, Павел Тимофеевич надел на пояс патронташ и закинул на плечо ружье. В таком облачении он был похож на егеря. Сергей, одетый в кроссовки, джинсы и дядину рабочую куртку, мог бы сойти за туриста из города, если б не очень поношенный рюкзак и не ружье за плечами.

На улице в этот день было много прохожих, по крайней мере, так показалось Сергею. Жители Варфоломеевки, завидев виновников всеобщего оживления и переполоха, почти все без исключения подходили, чтобы поздороваться, поделиться своим мнением о случившемся или задать вопросы. Большинство людей не высказывало сожаления по поводу смерти Елагина, наоборот, хвалили Павла Тимофеевича за то, что он, как сказал Гена Голованов «проветрил башку маньяку». Людей, которые сочувствовали Елагину, им не попалось. Только один дед посетовал на то, что после смерти пастуха придется на какое-то время оставить коровье стадо без присмотра. Сергей и Павел Тимофеевич избавились от назойливого внимания, только когда село осталось позади.

Проходя мимо дома Елагина, они увидели во дворе стайку ребятишек. Дети нашли здесь новую площадку для игр. Они прыгали по крышам сараев, вырывали друг у друга из рук найденные трофеи, громко кричали и спорили. Еще вчера они с не меньшим азартом лазали по пепелищу, оставшемуся от дома Дубининых, выискивая покрытые копотью железки. Двор Елагина и сараи, наполненные всевозможным предметами и хламом, представляли для них гораздо больший интерес.