Канаэ Минато - Виновен

«Похоже, мы с тобой сойдемся», – сказал директор. У Фукасэ словно гора свалилась с плеч. Он почувствовал, как внутри его поднимается теплая, даже горячая радость. Ведь его только что одобрили, признали как человека, признали даже его самые обыденные, невзрачные предпочтения…

Ему хотелось именно так понимать слова директора, но дни шли, и он начал подозревать, что мог бы написать на той бумаге что угодно. Наверное, это было упражнение на развитие навыка высказывать свое мнение на рабочем месте. Тем не менее он чувствовал, что в той бумаге словно сконцентрировалась сущность человека по имени Кадзухиса Фукасэ. Если полить ее водой, из нее может вырасти его клон. Как компьютерная программа, только из плоти и крови.

Сейчас Фукасэ ощущал примерно то же самое – что, если напишет в этой тетради много разных деталей о Хиросаве, из них сформируется его образ. Без разбора, что важно, а что нет, он напишет о Хиросаве все подряд – все, что придет в голову…

Для этого надо встретиться с людьми, которые знали Хиросаву. Однако тут проблема. Ни единого контакта. Вот если б у него был мобильник Хиросавы, было бы за что зацепиться. Но телефон сгорел. Впрочем, даже если б он уцелел, его передали бы родственникам.

Что ж, это будет трудно, но он знает, что делать…

* * *

До приморского городка в префектуре Эхимэ, где находился дом Хиросавы, Фукасэ полетел на самолете до аэропорта Мацуяма, а оттуда поехал на поезде. Он уже в третий раз туда едет, но один – впервые. Фукасэ пожалел о том, что в прошлый раз и покупка билетов, и связь с родителями были поручены другим. К тому же он до такой степени был тогда невнимателен и не запомнил окружающий пейзаж, что, следуя уже не в первый раз по одной и той же дороге, даже стал беспокоиться, точно ли приехал куда надо.

Сперва Фукасэ хотел доложить своим приятелям лишь о результатах своего расследования, но не знал номера домашнего телефона Хиросавы, и пришлось спрашивать его у Асами. «Ты едешь к его родителям?» – с неодобрением спросил тот, сидя в углу комнаты профессиональной ориентации. Его сомнения было легко понять. Он, конечно, тоже хочет узнать побольше о Хиросаве, но их первостепенная задача заключается в том, чтобы найти злоумышленника, отправившего им послания и столкнувшего Танихару под поезд. Если это была месть за смерть Хиросавы, то в первую очередь под подозрение попадают его родители. Даже если они не сами это сделали – могли поручить кому-то. Необязательно знакомому. За определенную сумму в Интернете найдется туча желающих сослужить такую несложную службу.

– Даже если мы подозреваем их, с ними нужно хоть раз поговорить. Почему бы не сделать это с самого начала? Или ты знаешь еще кого-то в университете, кроме нас, кто был близок Хиросаве?

– Нет, никого не могу вспомнить.

– А на кружках или по подработке?.. Ой, то есть…

– Я… не знаю.

В конце концов Асами тоже не смог предложить другой выход и дал Фукасэ адрес и телефон родителей. В тот вечер Фукасэ, внутренне содрогаясь от страха, позвонил им. Подошла мать. Фукасэ сказал, что он – однокурсник Ёсики с семинара. «А, это Танихара?.. Нет? Асами?.. Ой, извините, наверное, Мураи?..» – угадывала она в порядке убывания, но фамилии Фукасэ так и не вспомнила.

«А, ну да, Фукасэ!» После этого повисло молчание. Мать Хиросавы явно пыталась вспомнить что-то, чтобы доказать, что она не совсем забыла, кто он. Наконец последовало: «Как ваше здоровье?» Что ж, будь благодарен и за то, что она приветливо с тобой разговаривает, так говорил себе Фукасэ. Вытирая пот с подбородка, он рассказывал матери Хиросавы, что у него по работе дела на Сикоку и он хотел бы посетить могилу Ёсики. Он сказал неправду, потому что хотел избежать подозрений со стороны родителей. Странно, если целью его приезда будет только посещение могилы. Фукасэ также подумал, что одна маленькая ложь может превратиться в нескончаемую череду обмана…

Однако мать Хиросавы сказала, что будет рада его приезду. Правда, пока не приедешь, не поймешь, говорила ли она правду.

Фукасэ часто прошибал пот, когда он нервничал, но из-за жары он потел не так уж часто. Однако, поднимаясь в гору, не раз обтирался платком. Надо было повязать на шею полотенце. Так размышляя, он остановился на дороге. Вдруг прямо на него, едва не задев, надвинулся грузовичок. Фукасэ быстро прыгнул на обочину, переступив ногой канаву. Грузовичок остановился от него в считаных сантиметрах. Оказывается, все дело было в легковой машине – убрав боковые зеркала, ее водитель медленно разъехался с грузовиком. В местах, которые Фукасэ проезжал по работе, тоже узкие дороги, но не до такой степени…

«Ёсики Хиросава любит маленькие узкие дорожки», – он представил себе эту фразу, которую хотел записать потом в тетрадке, и в этот момент вспомнил другую дорогу. Горную дорогу из Мадараока к загородному дому. Место, в котором Хиросава не справился с управлением и разбился. Фукасэ слышал, что он получил права в весенние каникулы прямо перед четвертым курсом; но после этого разве он не водил? Значит, что же, врезался в ограждение не из-за нехватки опыта или умения, а из-за спиртного? Он же сам говорил, что засыпает, когда выпивает, и родители что-то такое говорили в прошлый раз, когда Фукасэ был у них…

Разве это не убийство?

Ему сразу захотелось побежать назад по дороге, по которой он только что взобрался. Фукасэ чувствовал, что если оглянется, то обязательно вернется, и стал смотреть на небо впереди. Даже цвет неба такой же, как в Мадараока…

«А, Фукасэ-сан!» – послышался голос из-за спины, и он быстро обернулся. Этот была мать Хиросавы – она ехала в гору на велосипеде. Фукасэ поспешно опустил голову в приветствии, и женщина, сойдя с велосипеда, поравнялась с ним.

– Я была уверена, что вы поедете от станции на такси! Наверное, зажарились на таком-то солнце… надо было встретить вас на машине.

Она оторвала руку от руля велосипеда и помахала ею, как веером, у лица Фукасэ. Он впервые увидел ее лицо так близко.

«Ёсики Хиросава похож на маму».

Из пакета в велосипедной корзинке торчали бутылки кока-колы.

– Вы же, кажется, не пьете, – засмеялась она с таким же выражением лица, как у Хиросавы. Значит, помнит… Нет, она не могла задумать эту скверную месть.

До могилы Хиросавы нужно было еще взбираться от дома в гору. Могила находилась на кладбище буддийского храма, словно врезанного в горный пейзаж. Все надгробные плиты там были повернуты к морю.

Фукасэ, не прикрывая глаз, соединил ладони в почтительном жесте. У него была тысяча вопросов к Хиросаве, но он не собирался задавать их надгробному камню. Сейчас Хиросава ему не ответит.

Немного поодаль сидел на корточках отец Хиросавы и, закрывая собой морской пейзаж, воскуривал благовония. Как большая скала. «А телосложением Хиросава в отца», – подумал Фукасэ, разглядывая широкую спину.