Алина Степанова - Сломанный мальчик

Дежавю какое-то. День — через день по отелю бегает полиция. И эксперт с чемоданчиком, и девушка с собакой в форме. В смысле, не собака в форме, а девушка, конечно. А собака просто в хорошей форме. Чего не скажешь про меня. Впрочем, мы не об этом.

Майор Буйтор, едва поздоровавшись, сразу же ушел наверх, к покойнице, и пропал там надолго. Помощник же его, Томми Мольнар, только забежал взглянуть на убитую, и сразу же вернулся ко мне:

— Alina, tell me what happened!

Расскажи ему… Опять на английском, да? Клянусь — начну учить язык! Сколько можно мучиться?

— Ну, в общем так: ай вонт опен блек дор.

— A black door?!

Ну, откуда я знаю как у них именуется запасной выход? Чего я ему сейчас сказала? Что попала в отель через закрытую дверь черного цвета? Этак он решит, что я вознамерилась уверить его в том, что хожу сквозь стены. Мне было лень соображать активней, и я просто потащила Мольнара за собой, через столовую, ко второму входу в отель.

— Это дверь, понимаешь? Это черная дверь. Ан-дестенд?

Томми не оставалось ничего, кроме как сделать вид, что он понимает, почему железная дверь светло-серого цвета, упорно именуется мною черной.

— A closed door? — не отставал Мольнар.

Пришлось выйти на улицу и показать ему ключик, который вернулся на свое место под половичок.

— Не закрытая! Я нашла от нее ключ! — этим помощник майора, к счастью, удовлетворился и мы вернулись в холл на мягкие кресла.

— And what after?

— А что дальше? Дальше я побежала на второй этаж. В смысле, услышала как в шестом номере ссорятся. Очень-очень громко! Очень ссорятся! Я долго стучала. Но мне никто не открыл. Я вошла в комнату, а там такое! Анна Калач сидит на Виктории Лопаткиной и сжимает руки на ее шее, — для наглядности я протянула руки к тощей шее полицейского и слегка придушила его. Надо сказать, блюститель порядка несколько опешил и даже попытался отстраниться, но потом сообразил, что я не покушаюсь на его жизнь, а всего лишь пытаюсь донести до него события как можно более точно.

— Who is Victoria Lopatkina?

— Ну кто у нас может быть? Новая гостья нашего отеля, нью хотел гест. Была. Она недавно тут поселилась.

Вопросы следовали один за одним. О чем спорили женщины перед убийством? Обвиняла ли Анна Викторию в похищении ребенка? Зачем Анне понадобилось ее убивать?

Почем же мне знать, зачем? Представления не имею. А все, что мне удалось расслышать, я и выложила.

— Анна спрашивала у убитой: что произошло? Хотела что-то у нее выяснить, прямо требовала ответа. Да так настойчиво, что задушила бедняжку.

— And where is Anna now?

— Понятия я не имею, вер из Анна нау.

— Okay, — кивнул Мольнар, собираясь подняться.

Я подумала, что пока он не добрался до Лидии, которая обязательно сообщит, что никакой Анны рядом с трупом она не видела, я вполне успею приготовить бедным детям Вероники моно-морковный ужин.

Но надо, конечно, предупредить Томми, куда я пошла — еще не хватало, чтобы полиция с мигалками носилась за мной по всей Венгрии.

Подергав Мольнара за рукав, я сообщила, что, мол, сейчас я пойду себе по холодку, а вечером вернусь обязательно. И что в случае чего полицейский всегда может мне позвонить. Томми, поглощенный своей работой, рассеянно кивнул.

Даже не переодеваясь, я рванула ловить такси. Пешие прогулки по старинным улицам Европы, конечно, хороши — кто бы спорил, но ноги мои никак не были с этим согласны. Не доезжая метров двести до Вероникиного дома, я чуть ли не на ходу выпрыгнула из такси у дверей продуктового магазина и помчалась к витринам за ингредиентами для будущего кулинарного испытания. Насовав в тележку разных сельдереев, упаковок с печеньями и вареньями, я быстренько справилась с покупками и рысцой потрусила к уже знакомой двери. Сейчас уже я даже не подумала постучать — много чести!

На правах кормильца ворвалась я в чертог ленивого самодура. Внутренне я вся кипела еще с момента знакомства с главой этого семейства. Но воспитание дураков — это все потом. На повестке дня у нас, на данную минуту, накормить детей и не сесть в венгерскую тюрьму. Второе подчеркнуть.

На кухне Василий размешивал детское питание в бутылочке. Хоть за младенцем он приглядеть способен, и то молодец. Не буду спрашивать как его дела, а то на меня еще обязанности по укачиванию малютки повесят. Ну уж нет. Пусть хоть что-то сам сделает.

Я же быстренько перемыла оставшуюся видимо еще с завтрака посуду и споро принялась за дело.

Хозяин дома застиг меня за страшным преступлением, я покусилась на самое святое — на морковь. Я посмела обжарить ее величество.

Василий весь затрясся, будто увидел живую гадюку:

— Да будет вам известно, жареные продукты крайне вредны для организма! Во время этого процесса в растительном масле образуются канцерогены!

Ха, в растительном… Наивный Василий! Надеясь сделать постный бульон для детей хоть немножечко нажористей, я обжарила морковь на чистейшем венгерском шпике из магазина.

— Нет, нет! Этого мы есть не станем! — он еще и капризничает, гнида! — Овощи следует лишь слегка отварить, оставляя их хрустящими и сочными…

Я выбросила поджарку в мусорное ведро и снова остервенело начала тереть морковь.

— Где у вас соль и перец? — невежливо перебила я наущения барина.

— Соль? Мы не едим соль.

— Ну, дело ваше, — произнесла я вслух, про себя подумав: «Ну и черт с тобой!»

Наконец этот адепт здорового образа жизни убрал свое откормленное отборной морковью тело из кухни и я приступила к работе. Нашинковав целый тазик овощей, всех, что нашлись в магазине (капуста, сельдерей, лук, перец, чеснок, картофель), я разделила его на две неравные части. Большую, в огромной кастрюле, я залила водой и хотела посолить, но вовремя вспомнила что так его сиятельство не ест и солить в этом доме нечем. Налила растительного масла в воду, хорошо подумала и добавила туда же половину протертого шпика. Нет, я тебя верну в лоно родной церкви! Мясо он не ест, надо же! Сам и не ешь! А дети причем?

Оставшиеся овощи я порубила еще мельче, тоже смешала со шпиком и выложила на противень в виде котлет. Не представляю, как это можно будет есть, но эти бедные мальчики наверняка к такому привыкшие.

Уже практически отваливающейся рукой я дотерла остатки моркови, немного подумала и бухнула туда же помидоры. Когда-то давно невеста моего брата, решив поразить его воображение, сварила томатное варенье. И на вкус оно не было даже противным — сладенько и все тут. Так что если незаметно положить совсем немножко сахара, выйдет что-то вроде десерта.

Еще я решила отварить картошки на гарнир.

Домывая посуду после самого странного кулинарного эксперимента в своей жизни я думала, что наверняка мне уже пора возвращаться в отель.