Мария Амор - Вкус Парижа

Марго оглядела меня:

– А вы хорошеете с каждой встречей, доктор. Превращаетесь в настоящего парижанина и бонвивана.

Может, дела на матримониальном фронте не обстояли так благополучно, как уверяли ослепительная внешность и уверенная осанка Марго Креспен, раз ей пришлось заметить скромного, да к тому же ещё и женатого лекаря из больницы для бедных.

Она раскрыла сумочку, выудила из неё янтарный мундштук, пачку «Лаки Страйк» и золотую зажигалку. Вставила сигарету в мундштук и самостоятельно прикурила, уже не дожидаясь моей помощи. Пристроила раскрытую сумку на стуле между нами и принялась изучать меню с таким вниманием, какое, на мой взгляд, ей следовало бы уделить уголовному кодексу Франции.

Сумка так и осталась с жадно распахнутым зевом, в одном локте от моего оттянутого браунингом кармана. Подкинуть внутрь улику и вызвать полицию не составило бы труда, но я не хотел быть первым, кто нарушит данное слово: пистолет и свобода в обмен на оправдывающее Елену письмо.

Подошёл официант. Марго выбирала еду с привычной уверенностью:

– Филипп, бутылку «Вдовы Клико» и, конечно, вашу божественную утку Жозефин Бейкер! – Протянула через стол руку, положила наманикюренные пальчики на мой стиснутый кулак: – Мон шери, обязательно тоже возьми утку, они пронумерованы, твой номер будет сразу за моим. – Кокетливо улыбнулась: – Я научу тебя всем радостям Парижа, вот увидишь!

По какой-то неведомой причине она упорно демонстрировала обслуживающему персоналу ресторана нашу несуществующую близость. Я отодвинул руку.

– Спасибо, я предпочту ассорти сыров и ещё одну бутылку этого рейнвейна.

Официант отошёл. Она сморщила лоб, прилепленный на лоб завиток зашевелился змеиным жалом:

– А ваша жена знает, что вы проводите время со мной?

Я промолчал.

Она коротко и зло засмеялась:

– Так я и знала, что вы её боитесь.

– Ни вас, ни жены.

– Но всё-таки держите меня от неё в секрете, а? Думаете, если у вас нет плохих намерений, то хорошие можно скрывать?

Ещё до встречи я пообещал себе, что не позволю никаким выпадам этого существа вывести меня из себя.

– И, кстати, где ваша жёнушка сейчас сама? Мастерит в светёлке свои кокошники или ушла куда-то, а вы даже не знаете, куда и с кем?

Я старался остаться невозмутимым. Мадемуазель Креспен безошибочно чуяла уязвимое место и жалила точно в него.

Она лучезарно улыбнулась, вовсю флиртуя и наслаждаясь моим плохо скрытым беспокойством:

– Видите, доктор. Между мужем и женой всегда есть секреты. С одной стороны, без тайн стало бы скучно, а с другой, – она шаловливо помахала рукой пожилому джентльмену за соседним столиком, отчего тот ошеломлённо застыл, а сидящая с ним дама возмущённо уставилась на неё, – с другой, доктор, если бы вы знали все тайны вашей жены, например, где она сегодня вечером, вы бы не сидели так спокойно и не доверяли бы ей так слепо.

Она метко пускала отравленные стрелы. За соседним столиком уже происходило неприятное объяснение. Мне же оставалось только притворяться, что её намёки не попадают в цель. Официант принёс вино и шампанское, она тут же полезла снимать с моего лацкана воображаемые пушинки.

Приподняла фужер:

– Жалко, что нет шампанского «Вдова Люпон». Я бы непременно ввела его в моду.

Она вела себя таким манером, словно я был в полной её власти.

Наконец небрежно и свысока поинтересовалась:

– Итак, вы обещали рассказать мне, с чего вы взяли, что это я убила Люпона. Валяйте.

Это «валяйте» выпадало из образа изысканной бабочки, но что поделать – Маргарита Креспенская не всегда была собеседницей Андре Жида и Жана Кокто. Слегка припугнуть её было бы не лишним.

– Начнём с мотива. У вас очень сильный мотив: вы оскорблённая, брошенная женщина, которой предпочли другую.

Она беззаботно расхохоталась:

– Это вы обо мне?! Я не скрываю, что была возлюбленной Люпона, но он меня не бросал. У вас представления дикого провинциала. Его эскапады нисколько не мешали мне. Меня всё устраивало, как было.

– Как было, увы, не осталось. У вас с ним произошёл длинный и неприятный разговор в его галерее. Не отрицайте, на бокале нашли ваши отпечатки.

Она закурила, может, для того, чтобы обдумать ответ. Выпустила дым:

– А я и не отрицаю. Я встречалась с ним в тот день. Это было действительно долгое свидание, но не понимаю, почему вы решили, что оно было неприятным.

Я не курил, поэтому, чтобы выиграть время, мне пришлось вдумчиво понюхать вино, покрутить бокал и полюбоваться цветом напитка.

– Странное это любовное свидание, при котором вы долго сидели на двух разных концах стола, выкуривая сигарету за сигаретой, не так ли?

Она пренебрежительно усмехнулась:

– А вы всегда набрасываетесь на своих любовниц тигром? Люпона взбесили угрозы Додиньи, вот и всё.

Появился официант с подносом еды. На этот раз я вовремя убрал руки со стола и даже откинулся на стуле, но мне всё-таки пришлось перетерпеть её ласковый взгляд и обращение «милый».

Когда он отошёл, я спросил напрямую:

– Где письмо?

– Сначала убедите меня написать его.

– У вас нет другого выхода. В ту ночь, услышав от Клэр, что Люпон привёл на ужин другую женщину, вы отзвонили ему прямо в ресторан – не отпирайтесь, мне сообщил об этом инспектор Валюбер. Этот телефонный разговор был долгим: небось Ив-Рене всеми силами пытался отвертеться от встречи с вами, но вы сумели вынудить его выйти к вам.

– Каким же это образом?

– Да мало ли? Пригрозили скандалом, звонком жене? Пообещали вернуть ключ от ателье?

– Какой ещё ключ?

– У Люпона в кармане оказалось два ключа от его гарсоньерки. Второй ключ он забрал у вас.

– Это всё ваши домыслы.

– Это логический вывод. Ключ вывалился из кармана Люпона ещё в операционной, и я передал его инспектору Валюберу.

– Это не доказательство. Вы могли получить его от своей жены.

Доказательством служило её лицо, выдававшее страх и ненависть, но выражение лица не предъявишь на суде.

Я объяснил ход своих рассуждений в надежде, что она либо выдаст себя, либо испугается:

– Вместо вас на ужин в узком кругу Люпон пригласил мою жену. Даже пытался назначить ей свидание. Длинный разговор с вами в его ателье, полотенце со следами слёз, отобранный ключ, его интерес к Елене… Он бросил вас, Марго. Он бросил вас, и у вас были все причины отомстить.

Марго переменилась в лице. На тщательно разрисованное личико легла густая тень ненависти, подчеркнувшая низкий лоб и превратившая густо начернённые глаза в крохотные впадинки. Орлиный нос навис над верхней губой, модное сердечко рта перекосилось в кривую линию. Мне стало не по себе. Оставалось надеяться, что её ненависть относится к неверному Люпону.