Елена Гордина - Роковые камни Аркаима [litres]

Лиза молча протянула одну из бесконечных повесток, которые теперь приходили к ней домой чаще, чем люди.

– Вот моя расписка о невыезде, там тоже есть его контакты. – Елизавета протянула Цыбе все, что у нее было.

– Ну хорошо, давайте тогда сначала пройдем эти тесты, – Мария Андреевна выложила на стол кучу картинок, – надо сказать, что видите, какие у вас возникают ассоциации.

Лиза послушно перебирала картинки и говорила, что они, по ее мнению, означают.

Далее Цыба задала еще несколько вопросов о самочувствии, потом пару логических тестов и замолчала. Молчала и Лиза, ждала приговора.

– Ну, с вами все в порядке. – Цыба наконец-то заговорила. – Вернее, с вами совсем все не в порядке, стресс в острой фазе, депрессия, суицидальные мысли, но в плане психики отклонений я не вижу. Пропишу нейролептики и передам мое заключение о вашем психическом состоянии следователю.

– Мне только пропить лекарства и все? Может, уколы какие-нибудь? – Лиза хотела как можно скорее прийти в себя, чтобы нанять адвоката (и почему она не сделала это раньше), забрать детей из интерната, развестись с этим чудовищем, если Владимир действительно причастен к гибели Кристины. Еще неизвестно, пострадали ли мальчики от рук отца; только при одной мысли об этом Лизе хотелось кричать в голос.

– Медикаментозного лечения вполне достаточно, – Цыба протянула ей рецепт с круглой печатью, – принимать строго по рекомендации, постепенно увеличивая дозу.

– Может, еще что-то есть? – взмолилась Лиза. – Что мне еще может помочь?

– Если вы рассказали все, что вас тревожит, то медикаментозного лечения будет достаточно, – процедила сквозь зубы Цыба.

– А если нет? – Лиза сжала ладони в кулак. – Мне незадолго до всего этого стали сниться кошмары. Прямо перед Новым годом, я тогда еще работала в городской газете. Я прочитала новость о женщине, которая шагнула под поезд в метро и с собой дочку утащила, потому что ее ограбили телефонные мошенники. Социальная инженерия, по-моему, это так сейчас называется.

– Я читала, – кивнула Цыба, и впервые в ее глазах Лиза увидела живой интерес, – резонансная история.

– Да, – согласилась Лиза, – так вот мне эта женщина стала сниться, как она падает и кричит, вся в крови. Потом было видение или сон, я уже и не понимаю, я как будто ее в шкафу видела, ее и ее ребенка, тоже все в крови… – Она содрогнулась. – Ужас, короче. А потом у нас начался свой кошмар, и вот вчера щенок в коридоре. Мне страшно, понимаете? Мне иногда уже начинает казаться, что я не понимаю разницы, где сон, а где явь. Я схожу с ума, да? Я читала, что от сильного стресса, от сильных переживаний может поехать крыша, со мной сейчас именно это происходит?

– А голоса вы слышите? Может быть, они говорят вам, что делать? – уточнила Мария Андреевна.

– Да, эта женщина, кстати, я вам не сказала, она полностью моя тезка, Санникова Елизавета Николаевна, все время мне что-то кричит, но я не понимаю, что именно.

– Это похоже на шизофрению, но у вас ее точно нет. С другой стороны, то, что она ваша тезка, полностью меняет дело, вы так остро восприняли эту новость, потому что перенесли все события на себя. И меня бы устроило это объяснение, если бы кошмар не воплотился в вашу реальную жизнь.

– И что мне делать?

– Можно попробовать гипноз, – предложила Цыба, – но я должна вас предупредить, что в вашем состоянии он сейчас очень опасен.

– Но почему? – удивилась Лиза.

– Вы можете вспомнить то, что лучше и не вспоминать, и не факт, что это поможет вам в текущей ситуации. Я думаю, вы хотите, чтобы вашего мужа оправдали, вы не можете даже смириться с самой мыслью, что близкий вам человек оказался чудовищем. Вы боитесь за психическое и физическое здоровье своих детей. А еще эти кошмарные сны и… поймите, все это может быть как-то связано воедино, и тогда мы найдем какую-то зацепку, которая поможет вам что-то понять. А быть может, ваши кошмары о тезке и весь ужас с мужем никак между собой не связаны и вместо одной проблемы вы получите целых две.

Лиза молчала.

– Давайте отложим гипноз до завтра, – предложила Цыба, – но и нейролептики тогда вам пока принимать нельзя, иначе гипноз не имеет смысла.

– Хорошо, – Лиза ужасно устала, – завтра я приду.

– Или не придете, и тогда я пойму, что от сеанса гипноза вы отказались. Я вам не как психиатр, я вам как женщина говорю: иногда лучше не докапываться до самой сути, потому что истина может быть ужасная. У меня на приеме как-то раз была уже зрелая женщина, так вот у нее тоже начались ночные кошмары, она думала, что это как-то связано с климаксом. Жизнь у нее уже сложилась, как сложилась: муж, дети и вот такой поворот. Причем кошмары она пересказать мне не могла, какие-то люди, лица. Я предложила просто лечение, и все бы прошло, но она захотела докопаться до самой сути, хотя я ее, как и вас, предупредила о возможных последствиях гипноза. Иногда лучше не знать то, что знать не стоит, и не вспоминать то, что память заблокировала.

– И что с ней было дальше? – Лизе стало страшно.

– Ну, после гипноза она вспомнила, что пережила сексуальное насилие в детстве.

Лиза охнула и закрыла лицо руками.

– До свидания, – произнесла Цыба, – и сто раз подумайте, прежде чем решиться на такое. Так что подумайте. До свидания.

– До свидания.

Лиза на каменных ногах вышла из кабинета, посещение специалистов ей не помогло, но хотя бы у нее в руках есть рецепт на лекарства, и она, даже на него не взглянув, бросила в сумочку. До дома она пошла пешком, водить автомобиль в таком эмоциональном состоянии Лиза боялась. А возле подъезда ее ждал Иван, отец Кристины. «Умершей Кристины», – поправила себя Елизавета и вздохнула, только его сейчас и не хватало.

– Привет, – бесцветным голосом поздоровался Ваня, – а я тебя жду здесь полдня.

– Привет. – Лиза хотела его приобнять, но потом передумала, не было сил. – Надо было позвонить мне на сотовый, я к врачу ходила.

– Я звонил. Ты не берешь. Вот я и пришел. – Иван выглядел плохо, серое лицо, черные круги под глазами, похудел килограмм на десять, если не больше.

– Да? – Лиза заглянула в сумочку. – Да, прости, он стоял на беззвучном режиме. Как Катерина? Что ты хотел? – Они не виделись почти три месяца.

– Я узнал, что твоих детей забрала опека. – Ваня закурил, Лиза не могла вспомнить, курил он раньше или нет, на нее опять напало какое-то вязкое безразличие, оцепенение, что ли. А потом вспомнила, да, курил, но только по праздникам, значит, начал. – И еще я узнал, почему их забрала опека.

Лиза подняла на него воспаленные глаза.

– Это я сообщила следователю. – Она не знала, что сказать еще. Она замолчала, молчал и Иван.

– Как Катерина? – Лиза задала тот же глупый вопрос. Как может чувствовать себя мать, потерявшая ребенка? Но это молчание уже стало невыносимо, и Лиза его нарушила. – Как она?