Алекс Кан - По ту сторону заката

Резидент принял душ, надел выглаженную женой свежую рубашку, позавтракал горячим куриным бульоном, заботливо заготовленным женой, потому как никакая привычная яичница сейчас просто не лезла в рот, и отправился в Посольство. Там, в его недрах, располагались две особо защищенные зоны – резидентуры СВР и ГРУ. Шифровальщик Вячеслав уже ждал резидента у двери его кабинета в помещении резидентуры.

– Привет, Слава, – протянул руку резидент.

– Привет, Николаич, – по-свойски поздоровался шифровальщик. Слава был ровесником резидента, поэтому он мог себе позволить называть того по отчеству. А резидент сохранял вежливую «дистанцию», обращаясь к Вячеславу по имени – должность обязывала.

– Ну, что там срочного такого? – спросил резидент, открывая дверь кабинета ключом.

Шифровальщик не ответил на этот дежурный вопрос и проследовал в кабинет вслед за своим руководителем. В телеграмме из Центра был срочный вызов в Москву. Резидент изумленно поднял бровь и перевел взгляд на шифровальщика, как бы вопрошая: «Что бы это значило?» Шифровальщик Слава недоуменно пожал плечами. Резидент поднял трубку, набрал номер представительства Аэрофлота в Пхеньяне и забронировал для себя билет на завтра. Затем написал короткий ответ в Москву о своем вылете и передал его шифровальщику. Слава вышел, а резидент снова поднял трубку телефона и набрал номер.

– Алло! Николаич? Привет! – растянулся в болезненной улыбке резидент.

– Привет, привет… – вторил ему, судя по интонации, такой же «больной» голос.

– Ты как? Давно пришел? – продолжал резидент.

– Да нет, минут 15 назад. Тоже «болею»…

– Слушай, меня тут в Центр срочно вызывают. Завтра вылетаю. Ты когда будешь отписываться по вчерашней встрече?

– Сейчас, конечно.

– Давай соберемся, вспомним всё, и напишем совместную «телегу». Ты как?

– Давай через 10 минут, хорошо?

– Отлично, – резидент откинулся на кресле.

Через 10 минут в дверь постучали. Владимир Николаевич, плотный невысокий мужчина 60-ти лет, любезно попросивший разрешения войти, с мягкой улыбкой протянул руку резиденту. Слегка «несвежее» одутловатое лицо, хоть и гладко выбритое, выдавало серьезную степень усталости от чрезмерного употребления крепких напитков перед недолгим сном. Поредевшие с возрастом, светлые прямые волосы Владимира Николаевича были гладко зачесаны назад и влево, с четким пробором аккуратиста и педанта. Коротко подстриженные светло-рыжие усы добавляли его образу кошачий характер.

– Проходи, Николаич, садись, – улыбнулся резидент, выражая Николаичу сочувствие своей изможденной гримасой. – Как сам?

– Да как? Сам знаешь, как… – не менее натужно улыбнулся главный по сотрудничеству. – Кажется, что не спал совсем – глаза еле открываются.

– Да и не говори, – вздохнул резидент, переминаясь в кресле. – Тяжело уже в наши-то годы так допоздна «отдыхать». После таких встреч надо выходной брать, – посетовал резидент. – Надо как-то намекнуть нашему другу, что при таком интенсивном отдыхе нас через год отнесут на погост.

– Думаю, если ты ему так скажешь, он попросит тебя найти себе замену, – криво ухмыльнулся главный по сотрудничеству. – Ты же не хочешь уехать отсюда досрочно?

– Да знаешь, Николаич, я уже и не знаю, что хуже – уехать отсюда досрочно, или уехать отсюда в больницу, – вздохнул резидент.

– Ну, ну – не сгущай краски! – сурово улыбнулся Владимир Николаевич, – Не так уж часто мы сидим у Самого, чтобы жалеть на это здоровье. От него можно получить такую информацию, за которой год будешь бегать по дипломатическим раутам, и ни хрена не получишь. Ну, скажешь – нет? Много ты чего толкового написал в Центр после приемов-фуршетов-конференций? Так, порожняк один… Европейцы только и делают, что сами тебя слушают. Потому что мы да китайцы больше всех знаем.

– Да верно всё ты говоришь, Николаич! Я разве против? Но так пить – один черт потом не упомнишь, о чем был разговор, – массируя виски, пожаловался резидент.

– Ну, вместе вспомним! Что-то – ты, что-то – я. В первый раз, что ли? Давай, не бухти!

– Ладно, хватит меня агитировать, – улыбнулся резидент.

– Ну, вот – так уже лучше! А то затянул свою пенсионную песню…, – растянулся в довольной ухмылке главный по сотрудничеству.

– Итак, что там было по «шестисторонке» *? – резидент взял в руки карандаш и открыл чистый лист блокнота для шифр-телеграмм.

– Ну, он сказал, что предложение японцев его устраивает. Однако до тех пор, пока американцы не подтвердят его своими гарантиями, он не станет его рассматривать, – ответил Владимир Николаевич.

– Ну, это ты мне прям глаза сейчас открыл! – с сарказмом и иронией пропел резидент. – Когда это северяне соглашались на что-либо, пока не получали американских гарантий?

– Ну, открыл – не открыл, а это – Его позиция (карикатурно поднял вверх указательный палец Владимир Николаевич). Доложить об этом в Центр надо? Надо!

– Надо! – согласился резидент.

– Вот и докладывайте, товарищ резидент, а не выпендривайтесь! – протянул главный по сотрудничеству.

– Да эта фраза уже оскомину набила, – резидент скривил недовольное лицо.

– А ты в суть зри, а не на формулировки, – по-кошачьи протянул Владимир Николаевич. В этот момент он напомнил резиденту кота Матроскина из «Простоквашино». Внучка любит этот мультфильм, и резидент почти дословно знал все интонации этого персонажа. Тем более, что и оперативный псевдоним у него был кошачий. – Формулировку можно изменить. Напиши, мол, объект рассматривает предложение японской стороны только при предоставлении американских гарантий. И еще напиши, что за кулисами переговоров японцы выражали готовность увеличить размер компенсаций до двух с половиной миллиардов в год.

– Это он вчера сказал? – спросил резидент.

– Да, вчера, – ответил Владимир Николаевич.

– Я что-то не помню такого, – отодвинулся от стола резидент. – А по мазуту что-то говорил?

– По мазуту изменений нет – те же пятьсот тысяч тонн. Во всяком случае, он ни о каких изменениях не упоминал. А про предложение японцев по увеличению компенсации ты не слышал потому, что он сказал мне это на ухо, – откинулся Владимир Николаевич на спинку кресла с видом триумфатора.

– Тогда так и укажу, что записано с твоих слов, – оскорбился резидент, – Не хочу подписываться под очередной шуткой Любимого Руководителя. В последний раз, когда он сказал, что у него был контакт с Самсунгом, я тоже думал, что это серьезно. В Центре эту шутку не оценили.

– Ну, шутка это, или не шутка – а это он сам так сказал. Наше дело – доложить о содержании разговора, – парировал Владимир Николаевич.

– Наше дело – не просто доложить, а дать аналитический материал, – «встал в позу» резидент.