Савелий Новодачный - Домашний рай

– Я себя, как боксер после нокаута чувствую. Еле-еле в себя прихожу. Ты виноват, – он дружески пихнул кулаком в плечо Нахимова. – Не обижайся, давай выпьем, гулять будем.

Бирюков, время от времени приходивший смотреть на игру и снова уходивший на балкон, сказал:

– Хорошего понемногу. Домой, в общагу поедем. Загулялись.

Дато спорить не стал, видно, подвыпившие голоса девушек, – нет, вряд ли спортсменки, те нарушать режим не стали бы, – не давали покоя.

– Деньги будут, приходите. Дато, как пионер, всегда готов! – напутствовал он их, и Нахимов с Бирюковым собирались уже покинуть «налапников».

Внезапно Дато остановил первокурсника, с заговорщицким видом вытащил пухлую пачку банкнот, снял сверху с дюжину фиолетовых четвертных и молча сунул в нагрудный карман пиджака Нахимову. Александр остолбенел, настолько неожиданным явился для него этот жест. Он взглянул на Бирюкова, тот молча кивнул, как бы разрешая принять столь щедрый подарок.

Дато рассмеялся, хлопнул по плечу Нахимова и даже приобнял. Гия тоже обнажил белоснежные зубы в радостной улыбке.

Молча спустились на лифте. Движение в гостинице стало оживленнее. Пара иностранцев, импозантный мужчина и элегантная женщина в вечернем платье, двигалась в сторону ресторана, группа развязных туристов, говорящих на рэкающем английском, вернулась с экскурсии. Швейцар подобострастно открывал им двери, и некоторые совали ему в руку чаевые.

Вместо дневной администраторши сидела другая, такая же красивая, но строгая женщина. Впрочем, и она мило улыбалась всем входящим, что до сих пор было не привычно Нахимову. Он попросил свой паспорт, и та, взглянув на золотые часики, уютной змейкой обвивавшие тонкое запястье, записала точное время отбытия.

Бирюков зашел без всяких документов. Нахимов живо представил сцену их вхождения в гостиницу. Впереди жестикулирующий Дато, чуть сзади Гия и Бирюков.

Администратор упирается взглядом в неизвестного для нее Евгения и замирает, как охотничья собака перед дичью.

– Паспорт оставьте, пожалуйста, товарищ!

– Послушай, Люсенька, какой паспорт? Он почти брат мне! Сейчас войдет, сейчас выйдет! Поговорим немножко и по своим делам разойдемся, зачем формальности, дорогая моя?

Люсенька, по-видимому, давно уже знает Дато, поэтому мило улыбается, демонстрируя приятные взору ямочки и закрывает глаза на нарушение порядка.

А, может, все было по-другому. Да и какая разница. Александр ничего не говорил Бирюкову, ожидая, когда тот сам вспомнит о своем обещании рассказать о предательстве.

Покидали гостиницу с некоторым облегчением. Какой-то иностранец в длинном плаще, тросточкой и фетровой шляпе, увидев их, не стал торопиться, а придержал им дверь, дождавшись, когда те выйдут. Да еще и улыбнулся широко, чем чуть не вывел Бирюкова из себя.

– Пойдем такси поймаем, – велел он, оглядываясь по сторонам.

Уже совсем стемнело, все больше окон загорались желтыми прямоугольными картами на многоэтажных домах. Высоко в небе, если очень хорошо приглядеться, можно было разглядеть звезды, обычно совсем невидимые горожанам, в особенности москвичам, утопающим в море искусственных огней.

Их фигуры на фоне огромного комплекса гостиницы казались микроскопически маленькими. Два муравья в многомиллионном городе, чуть не раздавленные другими, более ушлыми, муравьями. Евгений усмехался, ему все еще казалось странным и даже смешным, что сопливому юнцу, каковым он всегда считал Александра, удалось обштопать двух «налапников». Но не эти мысли, видел Нахимов, занимали искателя приключений и терпеливо ждал, когда тот заговорит.

На стоянке они увидели несколько белых «Волг» с черными шашечками на бампере и на дверях. Таксисты толпились возле одной из машин, курили и трепались, покуда не появились клиенты. Элитная точка возле гостиницы принадлежала избранному кругу. Иностранцы считались выгодными клиентами, которых можно запросто отвезти по двойному, а то и по тройному тарифу, смотря по тому, кто сидит на пассажирском сиденье. Бирюков выглядел солидно в двубортном новеньком костюме, белой рубашке, итальянских туфлях. К ним навстречу выдвинулся рослый таксист лет тридцати, в синих джинсах и легкой курточке нараспашку, из-под которой выглядывала белая футболка с надписью «Masters of tennis», несомненно, полученная от какого-нибудь заморского гостя.

– Добрый вечер, ребята, куда поедем? – вежливо поинтересовался он у них, обращаясь большей частью к Бирюкову.

– Онастакиздел этот край, и заепало все до жопы, пора домой, в домашний рай, пора уепывать в Долгопу. Знаешь такой город? – неожиданно съерничал тот.

– Долгопрудный, что ли? Как не знать, уже лет семь, как баранку в Москве кручу. Садитесь, доедем с ветерком.

Они уселись на заднее сиденье. Таксист лихо развернулся, посигналил товарищам и двинулся в сторону Дмитровского шоссе. В салоне было чисто, уютно, пахло незнакомым Нахимову, но очень приятным, каким-то иностранным, запахом.

– Чувствуете, как лавандой пахнет? – несомненно прочитав его мысли, поскольку все таксисты с течением времени приобретают способности к телепатии, спросил водитель.

Не дожидаясь ответа, продолжил:

– Голландец подарил, нефтяник, сюда за невестой приехал. Говорит, по переписке познакомился. Повезло дуре, поедет в Амстердам, или еще куда. У них там просто. Я вот до тридцати дожил, а за границей ни разу не побывал. А мечтаю, поэтому с иностранцами общаться стараюсь побольше.

Бирюков неодобрительно слушал, презрительно скривив губы. Боясь, чтоб тот не нагрубил ни в чем не повинному водиле, Нахимов поддержал вялую, одностороннюю беседу:

– А что с ними общаться? Разве не такие же они люди, как и мы?

– Вот и не такие. На себя вон посмотрите, не улыбнуться, ни слова вежливого сказать. А у них всегда улыбочки, вечно «пужалуйста», «булшое спасыбо». Язык сломают, но пытаются хоть что-нибудь по-нашему сказать.

Таксист замолчал, видно, перебирая в голове, какими еще словами о Западе и иностранцах поразить этих зеленых юнцов.

– Василий, тезка мой, да вы его видели, он с нами стоял, когда подошли. Он – Вася большой, я, стало быть, Вася маленький. Так вот в феврале Вася большой в ФРГ съездил. Как попал, отдельная история. Жена у него из поволжских немок, а ей двоюродный брат из Франкфурта-на-Майне вызов в гости прислал, еще и денег на дорогу выделил. Мороки с документами, конечно, много на его башку выпало. Но – сумел! На неделю съездил туда, и как будто подменили человека. Вылитый немец приехал. И нам, представляете, что запел? Не могу здесь жить. Богатство ихнее его мировоззрение поколебало. В каждом магазине, даже самом маленьком, выбор такой, что бери не хочу. Колбасы, сыры, окорочка, трюфеля разные. А пиво как попробовал, так сразу себя в бюргеры и записал. Теперь мечтает и вовсе туда на место жительства перебраться. Сами посудите, какая таксисту разница? Здесь баранку крутишь или там. Только там цивилизация, а у нас… Он говорит: то, что Гитлер танками не сумел завоевать, они без всякой пальбы и выстрелов своими «Мерседесами» сделали. Что ни говори, а машины у них классные.