Мария Фомальгаут - Конь-драконь

Никакого ба-баха не получается, конь-драконь опускается удивительно легко, скачет по траве.

Конь-драконь спешит.

Надо успеть.

Времени у коня-драконя мало, еще бы не мало, конь-драконь один день до заката живет, а потом умрет, истлеет, высохнет…

Спешим.

Он спешит.

И я с ним, у него на спине.

Бережно прижимаю к себе сумку, сумка на ремнях, только я все равно бережно прижимаю, боюсь потерять.

– У вас три варианта.

Это мне говорят.

– У вас три варианта.

Хочу спросить – а больше нет – не спрашиваю, и так понятно, что больше мне никто варианты не наштампует.

Солнце клонится к закату.

Что ему еще делать.

Хочется попросить солнце, как в книжках, солнышко-ведрышко, или как там тебя, замри, остынь на час, на два, на вечность…

Конь-драконь желтеет, еще не совсем, еще только-только – но я уже знаю, что это значит, что коня не спасти.

Делаю отчаянную попытку:

– Стой!

Я хочу остановить коня, вот здесь, у реки, у бегущих волн, я хочу напоить его студеной водой, чтобы он ожил.

Конь-драконь отчаянно мотает головой, несется дальше во весь опор.

Проклинаю себя, это я, это я во всем виноват, сманил коня-драконя с родного дерева, от родных братьев, увел неведомо куда, уболтал сказками. А ведь может ничего не получится, да что значит, может – и не получится, выдумал аферу, возомнил о себе черт знает что…

Солнце заходит.

Конь-драконь падает в изнеможении. Еще поднимает голову, еще пытается ползти, – не может, снова опускается на песок.

Лаборатория совсем рядом, в двух шагах, – бегу ко входу, утопаю в песке, звоню в дверь… На пороге появляется миловидная девушка, не понимаю, почему девушка, как, откуда, какой доктор наук, а, так это вы и есть, а я представлял себе высохшего старика, а тут вот оно что… девушка уходит туда, где все белое, стерильное, мне туда нельзя, я черный, грязный, перемазанный песком пустыни…

– …готово.

Это девушка.

Не понимаю, не верю себе, как готово, почему готово, вот так, – раз и готово, результат положительный…

Врываюсь туда, где все белое, стерильное, дайте, дайте, дайте мне, что у вас получилось, ну пожа-а-луйста, хватаю стекляшку с чем-то мутным, бегу прочь, кто-то окликает меня, вы погодите, это же не пить, это в инъекциях надо, ору, давайте, давайте в инъекциях, да чего вы копаетесь, чего…

Бегу в песок пустыни, где конь-драконь, уже нет никакого коня, истлевшие листья…

Смотрю на девушку в белом, бормочу какие-то извинения, наорал на неё все-таки, а она тут при чем… девушка тоже бормочет какие-то утешения, вакцина доставлена, теперь листья будут падать с деревьев и летать далеко-далеко…

– Какой вариант выбираете?

– Стойте… дайте подумать… счас, счас…

Смотрю второй вариант, легко сказать – смотрю…

– …готово.

Киваю:

– Отлично. Ну, вы вообще молодец.

– Да и вы молодец, мы уж не верили, что довезете…

– А зря вы в меня не верили.

– А вы его как вообще оседлали-то?

– Да просто оседлал… я ему такого наплел, не поверите…

– Уздечку-то?

– Да нет, уздечка, это другое… я ему там наплел, что вакцину сделали, которую если ввести, листья сами по себе без дерева жить смогут…

– Как без дерева? Корни пустят?

– Ну и не корни даже, а просто без дерева, сами по себе…

– И что они есть будут?

– Ну, я ему наврал, что мясо…

– Вам с вашей фантазией только сказки сочинять… Хорошо что он сам не понимает, как устроен, а то бы посмеялся над вами…

– Ну а я зря, что ли, пять лет финансовые пирамиды строил, людям фигню всякую впаривал…

– Третий вариант смотреть будете?

Думаю, надо мне это или нет.

…вариант не спрашивает, буду я его смотреть или не буду, вариант вываливается на меня всеми своими… что там есть у вариантов, крылья, ноги, хвосты, ничего нет, просто наваливается…

…вонзаю иглу в еще зеленую ветку, поглядываю на девушку, правильно ли делаю, она кивает, верно, верно, ввожу вакцину…

…ничего не происходит.

Вздрагиваю:

– Не получилось?

– Отчего же не получилось, что ж вы за человек, все-то вам здесь и сразу надо… в фильмах это, конечно, хорошо показывают… раз, и все… а в жизни все так прозаично бывает… это еще лечить и лечить его…

– И сколько лечить?

– Откуда ж я знаю, первый раз пробуем…

Конь-драконь.

Я жду, когда он проснется.

Я знаю, что он проснется.

Скоро.

Здесь.

Сейчас.

Потому что он уже зеленый, весь зеленый, он спит – но мне кажется, он слышит меня, он узнает меня, он…

Шорох в соседней комнате.

Это конь-драконь.

Я знаю.

Конь-драконь.

Отчаянный крик.

Там.

За дверью.

Это не конь-драконь, это… это…

Ее зовут Ирма.

Вернее, звали.

Я не вижу, что происходит там, за дверью – но понимаю.

Её звали Ирма.

Думаю, насколько нам хватит Ирмы. Так и думаю – нам, хотя мне эти Ирма совершенно не нужна.

И что будет потом.

А у меня в детстве конь был.

Конь-драконь.

Из листика.

А мечты сбываются.

А вы мечтайте, и сбудется.

А у меня вот сбылось.

Её зовут Ирма.

Или звали.

– Какой вариант вы выберете?

У меня конь-драконь был…

Конь-драконь…

А у нас праздник.

У кого, у нас?

У всех, у нас.

И Цаха со всеми празднует.

Весело Цаха.

Нет, не Цахе.

Цаха.

Не склоняется.

Весь-весь народ – и стар, и млад – празднуют приход весны.

И Цаха празднует.

Весь-весь народ – и стар, и млад – жжет свечи, символ солнца.

И Цаха свечи жжет.

Молодые у стариков спрашивают, а что такое весна. Старики стоят, подбоченившись, э-э-х, молодежь, ничего-то не знаете, все-то учить надо, весна, это… это же…

…и сами замолкают испуганно, сами не знают, что за весна такая.

Веселится народ.

И Цаха веселится.

Еще бы, кончается зима…

…уворачиваться надо, скорей-скорей-скорей…

Ёхьё уворачивается, – и вовремя, смерть пролетает мимо.

Смерть.

Это твердая смерть, это снаряд. А есть еще лучевая смерть, это луч такой. И смерть-пар, пары ядовитые.

Ёхьё прячется за выступами скалы, целится в темноту. Там, в темноте затаились враги, только здесь уже не помнишь, что там враги, кажется, что стреляет сама темнота…

…что стреляет сам свет, острый, жгучий, беспощадный там, с той стороны, где пылающая смерть – вон она, круглая, раскаленная, зависла в небе, враги ей поклоняются, пылающей смерти, храмы в её честь воздвигают…

Ёхьё целится в свет…

…целится в темноту, Ёхьё уже знает, где в темноте враг, Ёхьё только что смотрел из темноты на свет.

Стреляет.

Там смерть.

В темноте.

Ёхьё падает с простреленной головой, еще пытается понять, кто в него стрелял, да никто не стрелял, – но Ёхьё падает с простреленной головой…

…веселится народ.

И Цаха веселится.